Не стоит обращать внимания на всю эту чушь между Эдди и Грейс. Когда сегодня днем он заскочил в контору к Эдди просто поболтать, тот сообщил ему, что Грейс готовит ужин для него. Ужин? На двоих? Он подмигнул зятю. Любой дурак мог бы догадаться, что это означает. Наверное сейчас они уже резвятся в постели, такие же счастливые, как в первую брачную ночь.
Песня кончилась, Вилли икнул. Он свернул на дорожку и заметил фургон, проехавший мимо него в противоположном направлении. Водитель дружески махнул ему, когда они поравнялись. Вилли помахал в ответ и усмехнулся, подумав, кому это — Эмме Рэй или Джорджии — не сидится дома.
Он устал, и ему хотелось поскорее лечь и заснуть. Вилли вылез из машины и направился к дому. Он удивился, заметив, что Джорджия забыла оставить свет включенным для него, как делала обычно, когда он поздно возвращался домой. При серебристом свете луны трудно было разглядеть ступеньки в темноте. Он тихо ругнулся, споткнувшись на верхней ступеньке, и нащупал дверную ручку.
Вилли рванул дверь и чуть не свалился с крыльца. Проклятая дверь была закрыта. Он дернул вновь, но та оставалась закрытой. Даже не просто закрытой: она была заперта. Он забарабанил в дверь, гремя дверной ручкой, и заорал:
— Мать! Что-то случилось с этой чертовой дверью!
— С дверью ничего не случилось, — донесся ответ Джорджии. — И не зови меня «мать»!
Он мог поклясться, что она стоит прямо за дверью, в прихожей.
— Тогда открой эту проклятую дверь! — крикнул он.
— Убирайся к черту! — громко заявила она.
— Джорджия? — За все тридцать восемь лет совместной жизни он никогда не слышал от жены ни одного ругательства. Что происходит? Открывай!
— Почему бы тебе не постучаться к Энни Причетт? — выкрикнула она.
Вилли почесал затылок и подумал, неужели две бутылки пива повлияли на его слух. А может быть, это Джорджия хватила лишнего?
— О чем, черт возьми, ты говоришь? — разъярился он. — Ты что, напилась яблочного вина?
Он услышал, как щелкнул замок, затем дверь приоткрылась на пару дюймов. Он попробовал распахнуть ее шире, но его ждала еще одна новость — дверная цепочка была прочно закреплена.
Джорджия сердито взглянула на него через узкую щель.
— Я говорю о твоих мерзких выходках! — ответила она. — Я говорю о твоем обмане и бесчестном…
— Эй, подожди минутку! — вставил он. — Я не обманывал тебя! Возможно, я немного подурачился, но никогда не вел себя нечестно по отношению к тебе.
— Как ты мог, Вилли? Энни Причетт — моя подруга! Я вместе с этой женщиной помогаю в церкви! А девочки! Грейс и Эмма Рэй… — У нее сорвался голос.
— Открой дверь, милая, — мягко попросил он.
Джорджия покачала головой:
— Они считают меня дурой! — огорченно произнесла она. — А я и есть дура. Все эти годы… Иногда, Вилли, у меня мелькали мысли, но я никогда… из уважения к тебе и нашему браку… А теперь я жалею, что не сделала этого! Я была полной дурой!
Вилли с трудом понимал ее; Джорджия говорила какими-то странными, отрывистыми, незаконченными фразами.
— Послушай, не говори так! Ты — не дура, милая… — Его вдруг озарило, что она имела в виду. Мысли? Какие мысли?
— О докторе Льюисе. Фрэнке Льюисе. Спустя столько лет он все еще испытывает нежные чувства ко мне! Особенно после смерти жены. Он сказал… он сказал, что у меня красивые бедра!
Она явно перебрала яблочного вина, хотя он не чувствовал запаха. Трудно было воспринимать все это всерьез. Что нашло на нее сегодня вечером? Он мог побиться об заклад, что, просматривая любительские фильмы, жена вдруг осознала, что уже не так молода, как прежде. Черт, его это не волновало. Он все так же любил ее до безумия, как много лет назад, когда они только встретились.
Вилли улыбнулся про себя:
— Милая, я бы не стал с надеждой цепляться за что-то, сказанное кем-то сорок лет назад.
Самодовольная улыбка на его лице послужила последней каплей!
— Он сказал это на прошлой неделе! Когда я возила к нему тетю Рэй, то прошла ежегодный медицинский осмотр. Он сказал это на прошлой неделе! — с гордостью сообщила она мужу.
Его ухмылка мгновенно исчезла.
— Ну ладно, хватит! — прорычал он. — Открывай эту чертову дверь! Я весь день работал как вол!
— Ты весь день работал только своим большим ртом!
Он бросился на дверь, но от этого цепочка только сильнее натянулась.
— Открой сейчас же! Я не потерплю подобного неуважения после столь трудного дня! — завопил он.
Вилли предпринял вторую безуспешную атаку на дверь.
Что там говорила Грейс за ленчем?.. Неужели это было только вчера? Что-то о глотании дерьма… Джорджия терпеть не могла ругательств, но была вынуждена признать, что эта фраза точно отражала то, чем она занималась почти с первого дня их брака с Вилли. Ну, что же, теперь все изменится на ферме Кинга! Должно измениться!
— Не упоминай мне о неуважении! Тебе даже незнакомо значение этого слова! Ты — эгоцентричный старый козел!
— Эгоцентричный? — рявкнул он, потирая ушибленное о дверь плечо. — Черт возьми, с кем, по-твоему, ты разговариваешь? Разве я не дал тебе все, что ты когда-либо желала? Ты думаешь, у тебя была бы подобная жизнь с Фрэнком Льюисом?
Джорджия захлопнула дверь и откинула цепочку, затем распахнула ее и преградила вход мужу. Подавляемое годами возмущение вскипело в ней. Взрыв гнева Грейс оказался болезненным для матери, но в ее словах была истина. Теперь Вилли предстояло получить свою дозу правды.
— С Фрэнком Льюисом я могла бы иметь жизнь, в которую входило бы уважение! Но вот что я скажу тебе. Мне стыдно за тебя! Ты — воплощение позора! У нашей Грейс разваливается семейная жизнь, а ты только мог заявить ей, что это плохо для дела! Ты — само бесчестие! Ты слишком много пьешь! Ты смеешься чересчур громко над собственными шутками, и скажу тебе вот еще что, Вилли: ты пердишь во сне! Но я принимала все твои недостатки, потому что они — часть тебя, а я любила тебя! Я гордилась, что являюсь твоей женой. Но теперь я больше не горжусь! Так что, если желаешь войти в этот дом, пусть так и будет. Но тебе следует знать, что если ты переступишь этот порог, то я позвоню в конюшню и попрошу мальчиков прийти оттуда и вышвырнуть тебя пинком под зад!
Он уставился на нее, совершенно лишившись дара речи.
Она даже не стала ждать его ответа и шагнула обратно в дом. Дверь захлопнулась перед его носом и на сей раз так и осталась закрытой.
На миг Грейс подумала, что у нее галлюцинации, когда, въехав на дорожку, она увидела Вилли, покачивающегося перед ее машиной. Затем поняла, что это действительно ее отец, и резко нажала на тормоза, когда он ухватился за капот, чтобы заставить ее остановиться.
