А под этим: Кто такой Оракул? Что это за пророчество?
Моя рука дрогнула, когда видение Oракула, подкралось ко мне снова: я умер на земле у ног Кейрана. Kейран весь в крови, но, выглядит невредимым. И комментарии Aнвил по поводу цены для фейри, которую надо заплатить, чтобы избежать смерти. И внезапно тёмная мысль закралась в моей голове.
Что, если Kейран был там один...
Я поматал головой, закрывая журнал на замок. Нет, я не стану думать об этом. Это видение может быть чем угодно. Даже если это правда, то что я собираюсь сделать? Оставить всё? Перестать помогать ему и Анвил? Не мешать Кейрану совершить безумные поступки? Я не могу. Он часть моей семьи. Я в долгу перед ним, перед Aнвил, и даже перед Меган, поэтому должен помочь.
Положив журнал снова в рюкзак, я повернулся к Анвил, все еще сидящей на кровати.
— Давай прогуляемся, — сказал я ей, ловя её удивлённый взгляд. — Я голоден. Прежде чем я пойду на рынок, полный кровожадных гоблинов, я, по крайней мере, позавтракаю.
Весь день мой телефон молчал. Кроме одного момента в кафе, когда я получил сердитое сообщение от папы, почему я не сообщил им, как я добрался до Нового Орлеана. Я колебался, не зная, позвонить ли Кензи, но каждый раз отметал эту идею. Она, вероятно, все еще злится на меня. Кроме того, сейчас она, наверно, со своей семьей колесит по улицам Нового Орлеана. И ей не нужен я, чтобы осмотреть здесь всё вокруг.
Однако, я обнаружил, что глядя из окна небольшого кафе, ищу девушку с голубыми прядями в волосах. Даже теперь, за несколько часов до того, как я пойду в место, кишащее опасными созданиями и предметами, я не могу перестать думать о ней. Я подумал, захочет ли она вообще быть со мной после этого. Наверно больше она не захочет иметь дело со всем этим безумным миром, и, к моему великому несчастью, это будет лучше всего для неё.
Я размышлял над кружкой моего кофе. На другом конце стола, Анвил сжала пальцы вокруг чашки чая, безучастно глядя в окно. Я посмотрел на нее и нахмурился. Мне не понравилось, что солнечный свет, казалось, светит прямо через нее, делая ее почти прозрачной. На кафельном полу я мог видеть свою тень, которая сгорбилась над моей чашкой, но как будто никого не было на сидении напротив меня.
— Эй, — тихо сказал я, чтобы не привлечь внимание людей, сидящих вокруг нас. — Анвил. Поговори со мной.
Она моргнула, как будто выходя из транса.
— Хм?
Я должен был поддерживать разговор с ней, заставлять вспоминать о чём-либо. Если бы она начала исчезать прямо здесь в кафе, то я был бы похож на психа, когда бы подскочил и начал вопить ни о чем. В худшем случае кто-то вызвал бы полицейских.
— Расскажи мне что-нибудь о себе, — сказал я, и она посмотрела на меня озадаченно. – Чем ты занималась при Летнем Дворе?
Она нахмурилась. Было похоже, что вспоминания о прошлом даются её с трудом.
— Летний Двор… — она начала медленным, неуверенным голосом. — Теперь я точно не помню. Деревья и солнечный свет. Музыка. Я была счастлива там, я думаю.
Ее голос стал задумчивым и очень печальным на последнем предложении, и я переменил тактику.
— Так, как Кейран смог заставить тебя поговорить с ним? — продолжал я.
— Разве он не говорил вам о том, как русалки напали на него, когда он посещал Аркадию однажды?
Я помотал головой.
— Русалки, — повторила Анвил.
Внезапно, ее глаза потемнели, и тень закрыла ее лицо, когда она посмотрела в свою чашку.
— Я помню тот день, — бормотала она, её голос звучал не торжественно или мрачно, в нём звучала не скрытая вина. — Keйран только попытался заговорить со мной, а я почти позволила им, чтобы они утопили его.
— Что произошло?
Она играла с краем чашки, и этот человеческий жест показывал, насколько она волнуется.
— Однажды днем я гуляла около реки, которая отделяет Аркадию от девственного леса, когда я увидела его на другом берегу. Я знала, что он пришёл туда ради меня — он пытался улучить момент, когда я оставалась одна, начиная с той ночи в Элизиуме, когда я танцевала для Двора. Тогда я боялась его. Он был сыном Железной Королевы, и ходило много разных слухов об ужасных вещах, которые он сделал. Таким образом, когда я видела его около реки в тот день, я не знала то, чего он хотел, и, я думаю, что запаниковала немного, — Анвил вздрогнула. — Я попросила русалок, чтобы они помешали ему пересечь реку. Он шел по мосту, и они просто пытались стащить его в воду.
Я фыркнул от смеха, спрятав смешок в чашке с кофе, умудряясь превратить его в кашель. Трудно было представить себе спокойного, изысканного Железного Принца, которого тащат в воду маленькие водные фейри.Я попытался представить себе, как Бэтмен упал со своего бэтмобиля, но это просто не могла уложиться в моей голове.
— Он обезумел? — с улыбкой спросил я.
Aнвил скривилась.
— Он чуть не умер, — призналась она, заставив меня быстро перестать улыбаться. — Я не говорила русалкам, как именно остановить его, поэтому, естественно, они пытались остановить его навсегда. Я могла видеть их в центре реки, всех водных обитателей, и все они пытались стащить его вниз, чтобы он утонул. Но самое странное было то, что Kейран не отбивался. Не причиняя вреда. Я видела, как он дерётся — я знаю, что он мог достать свой меч и разрубить их на куски, но он этого не сделал.
— Как же он оттуда выбрался?
— Он заморозил всю реку, — прошептала Анвил, и я поднял брови. — Вода стала холодной, и вся поверхность покрылась льдом, насколько я поняла. Все вокруг застыло в морозе.
— Господи, — пробормотал я.
— Русалки — Летние фейри, таким образом, они не могут выдержать холодную воду, — продолжала Анвил. — Я не знаю того, что точно произошло между ними и Kейраном, но поверхность покрылась льдом — а они все были под водой, включая его. Я помню, как стояла на краю берега и смотрела на замерзшую реку, ожидая, что Кейран вот-вот появится. Я думала, что они, возможно, действительно убили его, и я поняла, что напугана этим.
— Я предполагаю, что он, наконец, появился.
Летняя девушка слабо улыбнулась.
— Нет, — сказала она. — Я не видела, что он выплыл. Я всё стояла и ждала его, когда внезапно я услышала тихое «Извини меня» за спиной. Я повернулась, и он стоял прямо тут, промокший насквозь, но улыбающийся.
Я фыркнул.
— Позерство.
Улыбка Анвил стала более широкой, хотя и более задумчивой.
— Он даже не рассердился, — пробормотала она. — Я думаю, что начала влюбляться в него с того самого дня. Хотя я и не осознавала этого до определённого момента, и даже тогда я думала, что этого никогда не может быть между нами. Дворы никогда бы не позволили этого.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
