— Мы… живем, — рассеянно проговорил он. — Мы очень малочисленны, живем очень долго и очень редко размножаемся в привычном тебе понимании. Вообще, можно сказать, мы потенциально бессмертны…
— Да ладно заливать, — не выдержала я. — Накамура проверял, вы биологически почти не отличаетесь от нас!
— Давай я просто расскажу, — после короткой паузы сказал он. — Я ведь именно поэтому не хотел отвечать на эти вопросы, ты сама настаиваешь. А верить или нет… Решай сама. Наша цивилизация, насколько я могу судить, самая старая в этом рукаве галактике, а про остальные ее концы я не знаю. Слишком далеко. Тело Вселенной, конечно, едино, но…
— Да я поняла, сигнал ослабевает на большом расстоянии и забивается местными помехами. Если отдельные твои высказывания кажутся мне бредом, это еще не значит, что я совсем тупая. Не отвлекайся, давай дальше. Вы что, одни такие живучие?
— Так вышло. Были и другие, до нас, но они по разным причинам прекратили существование. Некоторые погибли, порой вместе со своими родными мирами, некоторые застряли в бесконечном цикле упадка и последующего возрождения. Что мы делаем… название «вирусная цивилизация», на самом деле, куда более точное, чем ты можешь себе представить. Это действительно вирусы. Нечто, что вынуждает организм в целом развиваться. Да, какую-то часть клеток — живых планет — они убивают, но зато подстегивают к эволюции другие. Это очень упрощенно, постичь механизм работы всей Вселенной я тоже не могу, но аналогия очень близкая. Если следовать ей дальше, то моя цивилизация — это антитела. Мы иммунитет, который старается справиться с заразой.
— И ты один сможешь в этом помочь?
— Смогу. Ты всё равно не поверишь, пока не увидишь своими глазами, так о чем говорить? Что касается ваших мужчин… В людях сильно разрушительное начало, и когда вы настроены агрессивно или очень напуганы, может случиться… конфликт.
— То есть ты нас за этот самый вирус принимаешь в таких случаях? — хмыкнула я. — Опупеть. Вот Горо поржет, аутоимунное заболевание в галактическом масштабе!
— Ну да. Вроде того, — согласился Нану.
— Ладно, конфликт, но… откуда, мать их за ногу, взялись эти гребаные зеленые черти?! И почему они поначалу не отображались на камерах?
— Наверное, оттуда, где они обитают? — предположил он. — Я не могу спрогнозировать, возникнет конфликт или нет и как именно проявится, но что-то принципиально новое точно не могло появиться. Скорее, они переместились со своей родной планеты, а вот с какой — не представляю. Слишком много миров, в которых есть жизнь. Про камеры… Не могу сказать.
— Потому что не знаешь или потому что я опять не доросла? — хмыкнула насмешливо. — Ладно. Значит, придется всё-таки никого больше к тебе не подпускать, — решила через пару секунд, потому что на вопрос ксенос многозначительно промолчал. — Не хватало, чтобы нам на головы свалилось что-то крупное и агрессивное. Слушай, а мне кажется или ты правда стал иначе разговаривать? И акцент дурацкий пропал, и вообще формулировки стали более человеческими. Или это потому, что мы сейчас во сне?
— Я адаптируюсь к окружению, — пояснил Нану. Помолчал. — Приходи ко мне потом, когда проснешься…
— Это вряд ли. У нас по плану тренировки по ОБЖ, а потом выход из прыжка.
— Тренировки чего? — удивился ксенос.
— Осознание безальтернативности жопы, — отозвалась ворчливо. — Шучу. Обеспечение боеспособности и живучести это. Даются разные вводные, а экипаж отрабатывает действия. Поломки, попадания из разных видов оружия, примененного злыми врагами… Весело, в общем. Особенно если учесть, что в большинстве случаев реального попадания бороться будет уже некому. Потому она и безальтернативная…
А в следующее мгновение я уже открыла глаза на собственной койке. Пару секунд пялилась в подволок, пытаясь сообразить, что происходит и почему мне как-то подозрительно неуютно. Потом поняла и, не сдержавшись, выругалась в голос. То есть с первым-то всё было понятно, я просто проснулась, удручало второе: за время разговора я так пригрелась и присиделась в объятьях Нану, что сейчас их здорово не хватало.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Черти бы побрали этого ксеноса, а. Как без него было спокойно!.. Но только не эти зеленые, несерьезные, а какие-нибудь более матерые.
ΓЛАВА 8. Курс на сближение
На корабле основное количество организационных вопросов лежит на помощнике, и контроль обучения личного состава — в том числе. Это вообще довольно нудная и неблагодарная должность, командиром быть проще, хотя Никвасу почему-то нравится. Но некоторые наиболее принципиальные вещи вроде борьбы за живучесть находятся именно в ведении командира. И именно сейчас эту свою обязанность я возлюбила нежно: мне жизненно необходимо было отвлечься, а что может быть лучше ОБЖ? Экипаж маленький, но в такие моменты кажется, что на корабле нас не меньше сотни.
Происходило всё оживленно и увлекательно. Помощник согласно плану озвучивал вводную, например: утечка ядерного топлива. Задачей остального экипажа было угадать правильную последовательность действий.
Сарказм, конечно. Проявлять фантазию тут приходится довольно редко, каждый возможный случай прописан в инструкциях, и максимум нужно скомпоновать несколько. Конечно, от реальности можно ожидать любой неучтенной подлянки, но для такого нужно обладать исключительным «везением». А так-то инструкции пишутся не на пустом месте и не дураками, что бы ни думали об этом некоторые несознательные военнослужащие. Каждый пункт всех этих директив — реальный случай из истории освоения космоса, порой и не один, и если за последние триста лет техника стала гораздо надежней, это не значит, что она не может выйти из строя.
Оценивать эффективность наших действий в итоге будет не Никвас, конечно, а более высокое начальство. Всё пишется, всё анализируется. Сначала проверяется на соответствие пресловутым инструкциям, любой случай отклонения — рассматривается отдельно. Если действия конкретного экипажа признаются более эффективными, допиливаются уже рекомендации.
В идеале, конечно. В действительности всё это работает не настолько точно и хорошо, гораздо больше шансов огрести за самодеятельность что-нибудь от скромной начальственной головомойки до НСС, то есть неполного служебного соответствия с неминуемым снятием с должности. Так что если не уверен в себе на сто процентов — лучше просто следовать инструкции.
Привычные, затверженные до автоматизма действия и команды, которые я отдавала по внутренней связи, оказали благотворное, успокаивающее воздействие. Под конец я достигла столь редкого в этом вылете умиротворения. Потом тренировка плавно перешла в мою вахту, а потом — в выход из прыжка, так что думать о постороннем было особо некогда.
Правда, я так старательно выкидывала пассажира из головы, что за всем этим я едва не забыла его покормить, но всё же вспомнила и попросила Джа решить вопрос. Да, я не собиралась допускать к нему мужчин, но мне самой было не до того, а рисковать оставшейся женской частью экипажа по — прежнему не хотелось. Проверила лишний раз, что двери действительно заблокированы и просто так сам Нану никуда не денется, и на том успокоилась. А когда выдалось несколько более спокойных минут, я окончательно поняла, что думаю о пассажире без прежней злости и желания дать ему в морду. Ну да, манера общения у него странная, но надо понимать, что он вообще-то не человек, а ксенос, как бы ни был внешне похож, и надо бы проявить терпение. Надо было с самого начала, но ладно уж, главное, я хотя бы сейчас сделала выводы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Правда, обоснованно подозревала, что дело тут вовсе не в моей сознательности и благоразумии, просто… выражаясь терминами самого Нану, разрушительные порывы сменились самыми что ни есть созидательными. Я наконец призналась самой себе, что нахожу ксеноса физически привлекательным, никак не могу выкинуть из головы ни поцелуй, ни объятья и — шимка, ау?! — хочу продолжения. Может, поэтому и злилась на него с самого начала. Ну как иногда дети выражают свою симпатию, шпыняя объект интереса.
