сказал: «О черт», поскольку решил: «Клево, Дилан собирается написать песню для нашего сериала». А вот и нет. Жди, ага. Как бы не так. Однако мне очень понравилось то, что он сделал, все было здорово.
Стив: Изменили бы вы что-нибудь в сериале сейчас, когда оглядываетесь назад? Есть ли что-то, что вы сделали бы по-другому?
Дэвид: Не слишком много. Были эпизоды, которые стоило бы снять, и, возможно, темы, которые стоило затронуть. Стиви [Ван Зандт] однажды рассказал мне историю о проституции, из которой получился бы отличный эпизод. Я недавно сказал об этом Дениз: «Это должно было войти в “Сопрано”. Как мы это пропустили?»
Стив: Майкл не хочет, чтобы я спрашивал вас об этом, но я все равно спрошу. Важен ли для сериала майонез? Потому что много раз мы видим и слышим «майонез». В «Бесплодной сосне», ближе к финалу, Тони кричит Поли: «У тебя майонез на подбородке! Майонез, майонез!» В какой-то момент Кармела говорит Тони, что они приглашены на барбекю, и он отвечает: «О, майонезники дальше по улице», имея в виду, наверное, белых обыкновенных американцев. Означает ли майонез что-нибудь? Любите ли вы его? Что с майонезом?
Дэвид: Есть кое-что в майонезе, он просто белый.
Стив: Да, это как сказать «блондинчик» или «ванилька». Это не по-итальянски. У моей бабушки в доме не было майонеза. У матери водился, но она еврейка, а бабушка – из Калабрии, у нее это было под большим запретом.
Дэвид: Когда мне было восемь или девять лет, мы с двоюродным братом ели спагетти с фрикадельками, которые готовили наши родители, и пили молоко. Это были люди, чьи родители когда-то иммигрировали сюда и говорили: «Как вы, дети, можете запивать молоком томатный соус?»
Стив: Это еще одно большое «нет-нет».
Дэвид: Просто в Италии не пьют молоко.
Стив: Мы много раз видим Тони с тарелкой пасты, пьющего молоко.
Майкл: Да, есть сцена, где вы видите Фурио с вином, он приготовил собственную пасту, правильно ее подбрасывает и ест. Затем показан Тони, который готовит что-то в микроволновке и запивает молоком. Это великолепный момент.
Стив: У вас есть любимый эпизод, Дэвид?
Дэвид: На самом деле нет. Я никогда не смотрел весь сериал с тех пор, как он вышел в эфир. Я видел одну или две серии, может быть, три, но никогда не видел шоу целиком. Но в моей памяти много сериалов, которые мне действительно нравятся. Иногда это те, которые не нравятся зрителям, и ты думаешь: «Ладно, это же мой заморыш. Он мой худший ребенок, я знаю. Он не крут, не занимается спортом, но я люблю его больше всех».
Стив: Всем нравятся серии «Бесплодная сосна» и «Белые кепки», очень достоверный диалог Иди и Джима.
Дэвид: Я был на сцене в два тридцать утра, когда они это играли, – было просто невероятно. Я хотел, чтобы вместо «Я мечтала и желала Фурио» она сказала ему: «Я мечтала о Фурио и мастурбировала». Но уже было слишком поздно, все сняли. Это было хорошо. «Прогулка» – одна из моих любимых серий. Я просто обожаю ее. В ней все были великолепны, просто умопомрачительны. Но мне не кажется, что большинство людей, когда думают о сериале, вспоминают «Прогулку».
Майкл: Нет, но, начав собирать информацию в социальных сетях, я обнаружил, что шестой сезон популярен у фанатов.
Дэвид: Точно. Что там было? Бакала пришел и избил парня, который управляет аттракционами, так?
Стив: Да. Потом он разозлился, наехал на Поли, потому что тот продешевил с аттракционами на фестивале и некоторые люди пострадали. Мы с Тони действительно сцепились.
Майкл: Я увидел Тони после того, как переехал в Калифорнию в 2012 году. Я давно его не видел, и первое, что он мне сказал, было: «Я слышал, ты сошел с ума». [Смеется.] Я спросил: «От кого ты такое услышал?» Он ответил: «Забей, просто люди говорят, что ты сошел с ума». Я так и не разобрался до конца, но он был убежден, что у меня крыша поехала или что-то в этом роде. Тони никогда не лезет за словом в карман, никогда не сдерживается.
Дэвид: Ближе к финалу, может быть, в последнем сезоне, он сказал мне: «Знаешь, что ты должен сделать? Помнишь, ты дарил нам такие замечательные подарки на Рождество? Недорогую ювелирку и все такое? Было здорово. Ты должен повторить это снова». Я возмутился: «Ты никогда не подарил мне ни одной чертовой вещи». Он был просто ошеломлен и согласился: «Ты прав!» На той неделе я получил парфюмерию, кожаные изделия – много всего из одного источника.
Стив: Мы любили его до смерти. Он не скупился на слова. Однажды мы с женой были на одной из премьер, и он сказал ей: «Если его когда-нибудь собьет автобус, убедитесь, что я первый в списке, кому следует позвонить».
Дэвид: Мне действительно приятно вспоминать о Тони. Я видел, как он развивался в течение этого времени как актер. У него была одна реплика в пилоте, а потом постепенно он стал настолько хорош, что мы начали давать ему большой материал. Вначале он отказывался делать хоть что-то, а потом смягчался, вникал в суть. Мне нравится видеть это развитие. К концу сериала он стал одним из настоящих героев.
Майкл: Без сомнения.
Стив: Какое ваше любимое воспоминание? Есть ли какое-то одно, которое выделяется для вас из всего сериала?
Дэвид: Это звучит банально, но у меня так много замечательных воспоминаний. Мое любимое? Ну, это еще до того, как мы начали снимать. Мы с Джимом пошли поужинать в Old Homestead Steak House. Вышли оттуда – мы выпили и все такое, – и он взял меня на руки, оторвал от земли. Не знаю, я просто чувствовал к нему очень теплое отношение. Было весело, будто мы были детьми. Мне это очень нравилось.
Майкл: Я чувствовал себя так все время. Всегда говорил, что это было похоже на то, как будто ты ежедневно ходишь по улице и общаешься со своими друзьями. Такого ощущения не было ни на одном сериале, ни до, ни после. Действительно было чувство теплоты.
Дэвид: Какое ваше самое любимое воспоминание, Стив?
Стив: Дэвид, каким-то образом вы собрали всех нас вместе. Я не знаю, был ли это ваш план или это совпадение, но вы создали группу схожих парней и девушек, выходцев из одной среды. Мы действительно были похожи на семью, с актерами, со съемочной группой. Мы так много смеялись, много пили, устраивали вечеринки. Но
