первый сезон в безвестности. Никто ничего о них не знал; они могли уехать на съемки, и никто ничего не заметил бы. К тому времени, когда мы начали снимать второй сезон, сериал был чрезвычайно популярен. Как уже говорил Майкл, он уже менял ландшафт телевидения, и премия «Эмми» доказала это. Сезон был номинирован на эту премию как выдающийся драматический сериал в 1999 году – первый сериал кабельного ТВ, получивший эту номинацию. Но важнее любой награды было то, что фанаты сходили с ума. Все только о нем и говорили.
Внезапно вы нигде не могли пройти без того, чтобы люди не увидели вас и не сошли с ума. Это было потрясающе. Великий Терри Уинтер, который в итоге написал двадцать пять эпизодов сериала, напомнил Майклу о ночи в Джерси с Дреа де Маттео, которая играла Адриану, подружку Кристофера. Это был момент, когда Терри понял, что мир изменился.
– Стив
Терри: По сути, я начал работать сценаристом, когда сериал стали показывать повторно. Именно первый перезапуск дал некий толчок.
Майкл: Потому что в то время не было ни потокового вещания, ни фильмов по запросу. Если вы пропустили сериал в первый раз, вам приходилось ловить повторы, когда они выходили в эфир.
Терри: Люди начали говорить своим друзьям: «Вы видели? Ты должен это посмотреть». Когда мы начали снимать второй сезон, это было сумасшествие. Майкл, возможно, ты помнишь. Мы снимали эпизод для второго сезона, и вы с Дреа ночью вышли из трейлера где-то в Нью-Джерси. Там стояла толпа людей, которые просто начали аплодировать.
Майкл, вы с Дреа посмотрели друг на друга и сказали: «Черт, что происходит?» Это был один из первых случаев, потому что вы, ребята, снимали первый сезон в обстановке анонимности. Никто не знал, кто вы такие и что делаете. А тут вы вышли и уже воспринимались как Крис и Адриана. Теперь нам понадобилась охрана, что было довольно безумно.
Майкл: Помню, как я ехал в метро во время праздников за несколько недель до премьеры второго сезона и сидел напротив своей крупной фотографии – канал запустил индивидуальную рекламу персонажей. Выглядело немного странно – это был грандиозный момент откровения для меня.
Мой давний друг Джон Вентимилья, игравший Арти Букко, тоже вспоминает свой момент откровения.
– Майкл
Джон: Майкл, мы с тобой, когда начинали, тебе было семнадцать лет, мне девятнадцать, и мы занимались всякими мелочами до того, как я получил свою членскую карточку Лиги киноактеров США. Мы просто делились опытом. Однажды мы пошли в Radio City Music Hall – это был концерт Роя Джонса. Мы вошли туда с Джимми, Тони, Стиви и, возможно, Лоррейн. Люди вставали и оборачивались, а мы все пытались понять, на что они смотрят.
Тогда мы впервые поняли: «Эй, они говорят о нас!»
Ты повернулся, посмотрел на меня, а я говорю: «Вау!» Тот случай, когда мы совсем недавно были двумя детьми, а потом получили внимание всего Radio City Music Hall – это вызвало чувство уважения.
Майкл: Прямо перед нами сидела Уитни Хьюстон. Мы познакомились с ней в тот вечер. Прошло не так много времени после того, как мы были всего лишь двумя юнцами, пытавшимися заполучить роль хоть в одну строчку тут или там, – этот момент воспринимался совершенно нереальным.
* * *
Майкл: Сниматься в «Сопрано» было забавно, особенно после того, как сериал стал хитом. Иногда зрители приглашали меня к себе домой, чтобы отдохнуть, пообедать или просто перекусить.
Стив: То, как люди реагировали, было совершенно невероятно. Я не так часто бывал на съемочных площадках, как вы. Итак, каково это было?
Майкл: Однажды вечером пятницы мы снимали в рабочем квартале Нью-Джерси, и вокруг бродили толпы людей. Я сидел на стуле на тротуаре, и тут ко мне подходит бабушка-итальянка и говорит: «Кристофер, почему ты тут торчишь? Заходи в дом, у меня есть паста лентикке», то есть паста с чечевицей, которую я очень люблю. Это почти как суп, но не совсем. Больше похоже на макароны. У меня было немного времени между сценами, поэтому я зашел в дом. Старушка жила одна, я сел за кухонный стол, она подала мне потрясающую пасту лентикке. И после того как я поел, она говорит: «Ты выглядишь очень усталым, почему бы тебе не пойти отдохнуть». Я сажусь на диван, она включает игру «Янки», и я засыпаю!
Стив: Вы спите на диване в доме этой бабушки, а тем временем на площадке готовятся к вашей сцене?
Майкл: Да, и тут за мной приходят ассистенты, чтобы снять сцену, а она говорит им: «Кристофер устал и решил вздремнуть. Приходите позже».
Стив: Она защищает Кристофера! Не Майкла. Для нее он – Кристофер.
Майкл: Помощники режиссера не знали, что делать. Они вернулись, постучали, им пришлось убедить ее, что это очень важно, что я должен пойти и сняться в сцене, поэтому она разбудила меня.
Стив: В том-то и дело. Люди в Джерси любили нас и очень гордились нами.
Майкл: Да, мы были хозяева поля.
Стив: Многие говорят, что благодаря «Сопрано» Нью-Джерси появился на карте. До того о нем ходили дурные слухи, но теперь Джерси предстает перед вами в другом свете. Внезапно люди захотели туда поехать в туры по «Сопрано», чтобы увидеть места, где был дом Тони, магазин спортивных товаров, пиццерия, магазин, торговавший свининой.
Майкл: Для Джерси это было хорошо во всех отношениях.
Стив: Но знаете, к этому времени «Сопрано» стал таким заметным хитом, что иногда было трудно находиться среди больших толп людей.
Майкл: Попадаются зрители – возможно, они пьяны, – которые видят кого-то знаменитого, или звезду телеэкрана, или им что-то от вас нужно. И, если все идет не так, как им хочется, они могут рассвирепеть.
Стив: Нам нравится проводить время с каждым, но это не значит, что мы готовы развлекать всякую пьянь.
Майкл: Есть один бар, Spring Lounge на Малберри-стрит, который также известен как Shark Ваг, потому что там на стене – акула. Не знаю почему, но в этом баре всегда происходят какие-то странности.
Стив: Просто казалось, что в том месте обязательно появится какой-нибудь пьяница, который не оставит нас в покое. Но до потасовок никогда не доходило.
Майкл: Нет. Но бывали ситуации, которые могли перейти в драку, из которых приходилось изящно выпутываться, скажем так.
Менеджер по натурным съемкам Джейсон Минтер, который позже стал помощником Дэвида Чейза,
