Если бы она на самом деле была ясновидящей, то знала бы, что именно Алла укокошила Вареникова. А Глеб имел дело уже с его хладным телом. Тем не менее он был виновен в том, что избавился от него столь бесцеремонным образом.
— Не продолжай, я сознаюсь, — с вызовом заявил он. — Все было так, как она сказала. Но ведь на самом деле это ты во всем виновата! Все с тебя началось!
Алла, полагавшая, что он имеет в виду любовника и сушеных пиявок, которых ей за измену приходилось глотать по утрам, гневно возразила:
— Все началось с твоих девок!
— Мои девки — вовсе не повод, чтобы совершать подобное!
— Да неужели? А мне кажется, что очень даже хороший повод!
— Если бы у тебя был любовник и я бы узнал о нем, уверяю, я не стал бы его убивать! — закричал Глеб, разбрызгивая слюну.
Алла открыла было рот, да так и застыла.
«Если бы? Если бы? Значит, он не знает?»
— О чем ты, черт побери, вообще толкуешь? — изумленно спросила она.
— О Вареникове!
— Боже мой, Глеб! У тебя навязчивая идея! Ты просто помешался на Вареникове!
В этот момент раздался звонок в дверь.
Алла сердито протопала в коридор и через минуту возвратилась назад.
— Иди, это к тебе.
— Кто там? — отрывисто спросил Глеб.
— Твой любимец, кто же еще!
— Какой такой любимец?
— Вареников.
Глеб икнул и попятился:
— Не может быть! — прошептал он губами, которые за пару секунд приобрели красивый черничный оттенок. Правда, на фоне бледного лица это выглядело слегка пугающе. — Призрак Вареникова! Он пришел ко мне! Вот почему не звонил домофон!
— Глеб, ради всего святого, не волнуйся! — всполошилась Алла, у которой после всех потрясений голова варила с большим трудом. — А что касается домофона, то ведь в подъезд можно войти вместе с кем-нибудь из жильцов.
— Вареников! — как заклинание, повторил Глеб.
— Дорогой, я отошлю его, только успокойся!
— Как его можно отослать? — спросил Глеб со слезами на глазах. — Если ты выставишь его за дверь, он пройдет через стену!
Я боюсь его! — Глеб со стоном бросился на кровать и заполз под одеяло, оставив снаружи только одну розовую пятку.
«Нет, это уже не лезет ни в какие ворота! — подумала Алла. — Необходимо лечь спать и забыться до утра». Возвратившись в коридор, Алла снова открыла дверь и спросила у Вареникова, которого она оставила на лестничной площадке:
— Валерий Викентьевич, вы можете пройти сквозь стену?
— Сквозь стену? — спросил заплетающимся языком главный консультант, который не так давно еще добавил на старенькое. — Н-не думаю.
— Тогда до свидания. — Алла с грохотом захлопнула дверь перед его носом.
— Какое хамство! — возмутился тот, снова наваливаясь на звонок. — Меня едва не разбили на мелкие кусочки и не хотят даже извиниться! Я этого так не оставлю!
На его крики и звонки никто не отозвался.
Тогда он погрозил закрывшейся двери кулаком и побрел вниз по лестнице. Оказавшись на улице, Вареников задрал голову и принялся высчитывать, на каком этаже находится квартира шефа. На это сложное дело у него ушла уйма времени. Достигнув определенного результата, главный консультант стал карабкаться вверх по пожарной лестнице, по-детски радуясь, что на нем мягкие башмаки.
Алла тем временем натянула через голову свою самую удобную ночную рубашку, выпила две таблетки снотворного, погасила свет и, не обращая никакого внимания на мужа, сидящего под одеялом, вытащила подушку, накрылась с головой пледом и через минуту погрузилась в сон. Прислушиваясь к ее мерному дыханию у себя под боком, Глеб постепенно успокоился и высунул нос наружу. В комнате было темно. Лишь через тюлевую занавеску проникал рассеянный свет луны и малюток-звезд, раскрошенных вокруг нее по плоскому небу.
"Надо успокоиться, — подумал Глеб. — Взять себя в руки. Что это я так сорвался?
Просто ужас какой-то. Интересно, Алла пошутила насчет Вареникова? Наверное, пошутила. Даже если этот человек был еще жив, когда я сбросил его с третьего этажа, то сейчас он должен находиться по меньшей мере в больнице. Никак не может он разгуливать по городу!" Глеб выбрался из-под одеяла и принялся обмахиваться двумя руками — ему было жарко. Чтобы вернуть нервную систему в относительно спокойное состояние, он решил ненадолго выйти на лоджию и подышать воздухом. Конечно, он и не подозревал, что в это время Вареников с фанатичным упорством взбирается по пожарной лестнице. Правда, в своих подсчетах главный консультант слегка ошибся и, приложив немало физических сил, взобрался на соседнюю лоджию, которую разделяла с лоджией Глеба только символическая перегородка.
«Боже мой, какое небо! — восторженно думал Глеб, вдыхая стесненной грудью пыльный июньский воздух. — Когда долго смотришь на звезды, хочется петь. Хочется кричать во все горло что-нибудь глупое, детское…» Почувствовав где-то возле правой руки осторожное движение, Глеб повернулся.., и остолбенел. Прямо перед ним маячило лицо убиенного Вареникова! Два мстительных глаза находились в нескольких сантиметрах от его носа.
— Господи! Спаси и помилуй! — Глеб медленно отступил и с чувством перекрестился. Спина его покрылась липким потом, который горячей струйкой пополз к пояснице.
— Зачем вы это сделали, шеф? — с укором спросил призрак Вареникова, уцепившись руками за перегородку. — Вы ведь могли меня просто уволить! Но скинуть с третьего этажа…
— Я не хотел, клянусь! — забормотал Глеб. — Это все она, она виновата! Я думал, вы отравлены, и надеялся скрыть следы.
Я велел ей просто поговорить с вами, а она насыпала яду!
— Вы должны извиниться! — настаивал незваный гость, грозя Стрелецкому пальцем.
— Да я… Я руки готов целовать, в ноги пасть… Если бы мог искупить… — забормотал Глеб, начиная ощущать, что от призрака явно несет перегаром. — Что я могу?..
— Повышение! — , мечтательно сказал Вареников и завел вверх глаза. — Хочу быть вице-президентом!
— В понедельник будет приказ, — пообещал Глеб, все зорче вглядываясь в полумрак соседской лоджии.
— Нет, сейчас! — капризно заявил Вареников и мотнул головой.
Глеб сбегал за бумагой и ручкой и тут же, при таинственном лунном свете, накатал приказ, подписал и просунул за перегородку.
— Вот! — облегченно сказал он. — Все готово.
Вареников сложил бумагу, спрятал ее в нагрудный карман рубашки и протянул руку для пожатия.
— Раз так, я вас прощаю, — милостиво провозгласил он.
Глеб с великой опаской вложил свои пальцы в раскрытую ладонь. Рука была теплой, даже жаркой и не соответствовала представлениям Глеба о плотности тел привидений. Отпустив эту руку, он в ту же секунду понял, что Вареников жив, здоров и в настоящий момент даже весел.
— Валерий Викентьевич! — позвал он.
— А?
— Как же вы спаслись?
— Вы кинули меня на высокое дерево.
Надеюсь, это было сделано с определенной целью, чтобы я не разбился?
— Конечно-конечно, — пробормотал Глеб. — Не хотите выйти через дверь?
— Нет, — твердо сказал Вареников. — Я лучше по свежему воздуху. Люблю, знаете ли, полнолуние.
Глеб глянул на луну и содрогнулся. «Какой странный день, — подумал он. — Я несколько часов был убийцей. А теперь вдруг снова стал обыкновенным человеком. Это удивительно!» Он почувствовал, будто легкие его развернулись во всю свою ширь — дышать стало легко и радостно, воздух казался сладким, и тут же зевота заползла в его рот, словно только и дожидалась удобного случая.
Глава 17
В это время с другими участниками праздничного банкета происходили не менее интересные вещи. Рита, которая волею судьбы осталась с Титовым с глазу на глаз, сразу же попыталась улизнуть от него. Однако тот, настроенный подозрительно и даже враждебно, не желал выпускать из своих лап столь диковинную добычу. Подумать только — дочь Стрелецкого! Надо было обдумать, что можно извлечь из ее внезапного появления на горизонте для успешного завершения игры. Что такое сейчас для него Рита? То ли туз в рукаве, то ли лишняя карта в колоде.
Опыт общения с молодыми девицами подсказывал Титову: чтобы узнать, что там в ее маленьком хитром сердце, проще всего Риту напоить. Он постарался выглядеть галантным и начал подносить ей бокалы с такой скоростью, будто у нее было три рта.
— Забыли, забыли русские традиции, — приговаривал он. — Наши девушки пьют не чинясь, азартно, получая удовольствие от результата.
«Интересно, чего ему надо? — думала осоловевшая Рита. — Просто развлекухи с новым телом или каких-нибудь сведений о папашином бизнесе?» Пока что никакого удовольствия от результата она не получала — голова кружилась и, что самое противное, Титов уже стал казаться ей довольно симпатичным. «Все, норма», — подумала Рита. Алла перед уходом намекнула ей, что Глеб был бы не против более тесного ее общения с конкурентом. Вдруг тот сболтнет что-нибудь полезное? Рита в этом глубоко сомневалась. Сболтнет! Такие просто так ни одного звука не произнесут. Титов был умен, тонок и перекусывал шеи ближних с уверенностью в том, что это его законное право.
