– Вот доберемся до Нхаба-Уо, и я покажу вам одно занятное ме–стечко, – пообещал Сабж.
– Давай сначала доберемся, – ответила Буги. Все это время она была напряжена куда больше обычного, и я понимал, почему: она больше не доверяла моей реакции и решила, что может надеяться только на себя и на Проводника.
Сильный ветер разогнал облака, небо мгновенно очистилось и снова налилось раскаленной сталью. Солнце начало припекать, вы–сушивая грязь под ногами и нашу одежду. Возвращалось пекло.
Когда до Нулевой оставалось не больше получаса, Сабж остано–вил нас.
– Похоже, впереди проблема. Еще одна стая серых ублюдков. И их гораздо больше, чем вчера.
– Обойти сможем? – спросила Буги и бросила на меня короткий взгляд. Я притворился, что ничего не заметил.
– Только если уберемся с магистрали. Но там не лучше, ты же в курсе: вокруг городов постоянно до хрена всего болтается.
Это была правда. Никто не знал, почему, но лесных тварей тяну–ло к руинам, хотя в города входили немногие. Впрочем, там и своих обитателей хватало. В результате пригороды всегда напоминали му–равейник. Так что сомневаться не приходилось: на подходах к Нха-ба-Уо у нас будут проблемы. Пробиваться пришлось бы наверняка, как и любой группе на нашем месте. Вот только Буги уже не была уверена в полноценности нашей группы.
– Буги, – я постарался говорить ровно, и это, черт побери, было не так легко, – все будет нормально, я справлюсь.
– Не уверена. – Она покачала головой. – Прости, Макс, но если что-то пойдет не так, ты подставишь не только себя.
– Я в курсе. Будем прорываться. Иначе все равно не пройти.
– Это точно, – кивнул Сабж. – А Нулевая нам нужна. Мне надо от–дохнуть перед городом, там всегда сложнее ориентироваться, ме–шает бетон. Да и пожрать не мешало бы.
– О'кей. Макс, готовь гранаты.
Мы вытащили из мешков игрушки Моргана-младшего и начали продвигаться дальше. Прятаться и соблюдать тишину было беспо–лезно, у серых ублюдков тонкий слух, отлично развитое обоняние и прекрасное зрение. Подойти к ним незаметно можно, только если стая дерется из-за добычи.
Они ждали нас сразу за поворотом. Впереди стоял огромный са–мец с порванными ушами и покрытой многочисленными шрамами мордой. Это был настоящий боец, не раз доказавший свое право править самками. Кроме него, в стае было еще трое самцов – но еще недостаточно взрослых, чтобы бросить вызов старику-вожаку и либо победить его в кровавой схватке, либо проиграть и покинуть стаю. Последнее случается нечасто, поэтому так мало самцов серых ублюдков. Как правило, из выводка остается только один, который и становится во главе стаи. Но даже те, кто выживает в схватке с во–жаком и сбегает, вынуждены со временем снова драться. Неважно, будет ли это та же самая стая или нет, рано или поздно стремление к себе подобным и необходимость продолжения рода бросят из–гнанника в драку. Он либо победит, либо проиграет, и тогда самки сожрут труп неудачника. Каннибализм у серых ублюдков – обыден–ное дело. Они сами добивают тяжело раненных или больных сороди–чей, не способных быстро передвигаться и быть полезными на охо–те. Слабых, старых, неопасных особей в стаях серых ублюдков не бывает. Чувствуя приближение старости и немощи, они сами броса–ются в драку (как правило, безнадежную), против молодых, быстрых и сильных сородичей.
В своих монографиях Полковник не раз сравнивал нравы серых ублюдков с религиозными устоями древних нордлингов, поклоняв–шихся Одайну, жестокому богу, и считавших позорной смерть от ста–рости или болезни. Возможно, у серых ублюдков была своя, ублю–дочная, Вальхалла…
Помимо вожака и молодых самцов, в стае было десятка полтора самок. По большей части молодых, ровесниц самцов-подростков. Но это не делало их менее опасными: серые ублюдки рождаются бойцами, уже на втором месяце жизни они участвуют в охоте.
Старый самец умер быстро, вряд ли успев почувствовать боль. Наши с Буги гранаты рванули почти одновременно, прикончив его, одного из подростков и двух самок. Остальные ринулись нам на встречу. Я успел кинуть вторую гранату, но убил лишь одну самку и сильно поранил другую: она начала с визгом кататься по земле.
Буги прицелилась из дробовика. Один из подростков рухнул с размозженной мордой, второго зацепило, но он только взвизгнул, коротко дернулся и бросился на Буги. Я снял его в полете, и она лег–ко отскочила от падающего трупа. Почти тут же взвились вверх две бежавшие за подростками молодые самки. Одну прикончила Буги, вторая рухнула, охваченная пламенем, – это начал действовать Сабж.
Сложности начались потом. Самки внезапно рассредоточились. По центру шли три молодые пары. Они атаковали в лоб, и если бы не примитивная, но результативная стратегия, которой серые ублюдки пользовались на охоте, разобраться с ними было бы несложно. Но пары действовали одновременно: одна бросалась в ноги, стелясь по земле, вторая прыгала. Тем временем опытные взрослые самки атаковали с флангов. Они бросались на бетонные плиты, ограждаю–щие Пятую магистраль, отталкивались от них и нападали на нас. Мне уже приходилось видеть такие приемы, правда, не на дороге. Точно так же серые ублюдки дрались в лесах, прыгая и отталкиваясь от деревьев.
Мы успели положить одну пару и прыгнувшую самку из второй, когда и у меня и у Буги кончились заряды. Перезаряжать было уже поздно. Сабж успел сжечь атаковавшую нас в ноги вторую самку из пары. Я увернулся от взрослой сучки, летевшей от бетонной стены. Буги не стала уворачиваться, а просто перехватила дробовик и при–кладом разнесла ей череп.
Против нас осталось пятеро. Самка, промахнувшаяся по мне, развернулась и бросилась снова. Я не видел, что творилось с ос–тальными. Но уже выхватывая биту, услышал дикий визг. Сабж пре–вратил одну из молодых самок в факел.
Четверо.
Я ждал, что взрослая самка бросится на меня, и замахнулся в расчете на это. Но она кинулась по земле мне в ноги. Краем глаза я успел заметить, как в воздухе мелькнула серая тень. Я не размыш–лял, мое тело действовало само по себе, ринувшись вперед и чуть в сторону от стелящейся по земле серой сучки. Что-то толкнуло меня в плечо. Я смог устоять на ногах, но моя бита ударила в землю, не за–дев самки.
На плиту передо мной прыгнула молодая самка, оттолкнулась могучими лапами и бросилась на меня, разворачиваясь в полете. Я ударил почти без замаха, но ее собственной инерции хватило для того, чтоб удар получился достаточно сильным: он пришелся ей на грудную клетку, и я явственно услышал треск ребер. Взрослая сам–ка развернулась и уже присела для прыжка, когда яркое голубое пламя охватило ее шкуру.
– Сабж!
Крик Буги звучал, словно сквозь стену. Я оглянулся и увидел, что она катается по земле, сжимая брылья одной из тварей, в то вре–мя как вторая, раненная, истекающая кровью, но все еще живая и озверевшая от боли, подползает с другой стороны. Из бока у нее торчал кол Буги. Это должно было убить самку и убило бы, но боль придавала этому отродью сил, и оно наверняка успевало доползти до Буги. Я подскочил и разнес ее хренову башку битой, а потом схватил за загривок ту, что сцепилась с Буги, уперся коленом ей в хребет и тянул до тех пор, пока не услышал, как ломается ее позво–ночник.
– Ты цела?
Буги медленно встала на ноги, посмотрела на свою растерзан–ную футболку и сорвала ее. Ни царапины. Только грязь и синяки.
– Я звала Сабжа, – устало прохрипела Буги, – но все равно спа–сибо.
– Твоя благодарность не имеет границ, – покачал головой я и отошел.
– По крайней мере, теперь я знаю, – сказала мне в спину Буги, –что ты еще на что-то годишься.
– И на том спасибо.
– Хватит ругаться, – еле слышно проговорил сзади Сабж. – Мне нужно в Нулевую, иначе я сдохну на хрен.
Он сидел на коленях, упираясь обеими руками в землю. Его тело била мелкая дрожь.
– Потерпи, Сабж, – сказал я, подхватывая его под мышки и при–поднимая, – скоро мы будем на месте.
Нулевую уже было видно. Я взвалил Проводника на плечо и, спо–тыкаясь, поволок, удивляясь, какой тяжелой вдруг показалась мне эта ноша. За мной, матерясь сквозь зубы, поплелась Буги.
