Наутро мы отдохнувшие, сытые, в чистой одежде пошли по деревне искать подходящую повозку.
Дух земли так и сидел у внешней стороны забора, успешно прикидываясь грудой камней.
Загвоздка была в том, что я непременно хотел запрячь в повозку сразу двух лошадей. А обычные сельские телеги для этого не подходили. Но староста сразу повёл меня к местному кузнецу, который не только продал мне подходящую повозку, но и подогнал упряжь под низкорослых хазарских лошадей. Он же проверил всем нашим коням копыта и перековал стёртые подковы.
Под конец я вспомнил слова Тенгри и уговорил кузнеца приделать к повозке кожаный верх на деревянных дугах. Получилось что-то вроде открытого с двух сторон фургона с покатой крышей.
Сидеть в такой повозке сразу стало гораздо уютнее.
Староста хотел, чтобы мы забрали с собой налог, который деревня должна была заплатить в княжескую казну.
— У вас ведь две повозки, княже! — уговаривал он. — А если хочешь, так и третью найдём. Захватил бы ты хлеб и мясо, чтобы нам обоз в такую даль не снаряжать!
— Извини, Васильич! — отпирался я. — Нам телеги пустые нужны.
— Да зачем?- не унимался староста.
За хером, бля! Потому что Тенгри так сказал.
Но это я старосте объяснять не стал. А пообещал прислать в деревню наряд дружинников, на прокорм которых и будет уходить положенный налог.
— Места у вас пограничные. Значит, какое-никакое войско должно быть. Вот поставим заставу, вы её будете снабжать, а в Старгород ничего возить не придётся.
— Хорошая мысль! — обрадовался староста.
— А молодые парни у вас в деревне есть? — поинтересовался я.
— Как не быть, — закивал староста.
— Ну, тогда я вам и вовсе только старшего пришлю. А дружинников он здесь наберёт и обучит. Заставу построите у брода на Змеюке — там ей самое место.
Не то, чтобы я опасался хазар. После договорённостей с ханом Оюзом я не сомневался, что хазары станут нашими союзниками.
Но вот шаманской вольнице я не доверял ни фига. Да ещё эта степная манера спроваживать в шаманы всех претендентов на трон тоже мне не нравилась. Мало ли, что учудит такой обиженный!
Если он у себя в степи начнёт дурковать — это дело хана. Но если попрётся с этой целью к нам — тут его надо быстро взять за жабры. Так оно спокойнее.
— А капище у вас в деревне есть? — спросил я старосту.
Васильич замялся.
— Да как-то не сподобились пока. Так, сами молимся помаленьку.
— Непорядок! — строго покачал я головой. — Ну, ладно! Поговорю с Боженом — пусть отправит к вам кого-нибудь из своих. Подходящее место для капища найдёте?
— Есть у нас тут дубовая рощица, — отозвался Васильич. — Её издавна священной почитают. Деревья там никто не рубит. Стараемся лишний раз не ходить даже, чтобы богов не тревожить. Если только дождика попросить, или солнца...
— Ну, и отлично! Ладно, Васильич, поедем мы!
Я запрыгнул в фургон, а Айсак взялся за вожжи. Править сразу двумя лошадьми я ещё так и не научился.
Стыдоба, а не князь, бля!
Ну, и хер с ним!
Пока до Старгорода доберёмся — научусь.
Со стороны забора послышался каменный стук. Староста оглянулся и отчаянным голосом завопил:
— Всеблагие боги! Спасите!
Бля!
Я схватил Васильича за плечи.
— Тихо ты! Этот с нами.
Каменный великан, наклонив голову, посмотрел на старосту.
— Это дух земли, Васильич! — весело сказал я. — Познакомься! А может, пожелания какие есть?
— Чем смогу — помогу! — гулким басом подтвердил дух.
Староста испуганно покосился на меня.
Я успокаивающе кивнул.
— Нам бы мост через реку, — нерешительно сказал Васильич.
И быстро добавил:
— Небольшой!
Дух земли с хрустом пожал каменными плечами, а потом развёл в стороны длинные руки.
Я увидел, как три высоченные сосны медленно ползут к обрыву, кренятся и падают макушками на дальний берег. Земля с вывороченных корней взлетела в воздух и с плеском посыпалась в воду.
— Настил и опоры сами сделаете? — с улыбкой спросил я старосту.
— Да запросто! — подтвердил он.
Староста задрал голову к небу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Спасибо! — изо всех сил проорал он духу.
— На здоровье! — насмешливо прогрохотал дух.
Мы уже давно миновали поворот и были примерно на половине пути к Старгороду, когда Мыш вскарабкался мне на плечо и дёрнул за ухо.
— Немой! Там какая-то странная херня! — задумчиво сказал он.
Я дремал полулёжа и предвкушал скорую встречу с Глашкой. Поэтому не сразу сообразил. А сообразив, завертел башкой.
— Где?
— Вон там! — Мыш показал на ветку сосны, которая нависала над дорогой.
Я пригляделся и увидел сидящую на ветке белку. Белка пристально смотрела на меня.
— Ну, и что? — непонимающе спросил я Мыша.
— Смотри!
Пропустив под собой фургон, белка словно оттаяла и быстро поскакала с ветки на ветку. По пути к ней присоединились ещё две подружки.
Пушистая троица вновь распласталась на толстом суку и принялась неотрывно следить за нашим фургоном.
По спине у меня побежали холодные мурашки.
Глава 21: Дома
Да, я знал, что белки очень дружелюбны и любопытны.
Но не до такой же степени, бля!
Колёса фургона скрипели по ухабам лесной дороги. А над нами, по нависшим веткам перепрыгивала уже целая стая пушистых зверьков.
Я оглянулся.
Василиса, крепко сжав вожжи, старалась не отстать от фургона. Дочку она отослала вглубь повозки, коротко приказав не высовываться.
Ягуж скакал позади, то и дело поглядывая вверх. За ним, широкими тяжёлыми шагами бежал дух земли.
А ветки над нами трещали под тяжестью сотен белок!
Ягуж поравнялся с запряжёнными лошадьми, что-то крикнул жене и резким движением перепрыгнул из седла в повозку. Лошадь без всадника продолжала бежать вдоль обочины.
И в этот момент одна из белок прыгнула!
Пушистое тельце ударило в туго натянутый холщовый верх фургона, царапнуло его крохотными когтями и отлетело в сторону.
— Айсак! — заорал я. — Гони!
Айсак привстал на козлах и хлестнул лошадей.
Сверху на нас дождём посыпались белки!
Слава Тенгри, который предупредил меня, что повозка непременно должна быть с крышей! Большинство зверьков ударялись о ткань и отлетали в кусты. Но и меньшей части вполне хватило, чтобы устроить нам весёлую жизнь!
Белки хватались за лошадиные спины, прыгали в повозку и норовили вцепить в лицо или кисти рук. Их крохотные пасти скалились, глаза остекленели, словно бусины.
Левой рукой я сшиб белку, которая, громко цокая, прыгнула мне в лицо. Другая тут же впилась в палец, прокусив его до крови. Я отшвырнул и её, а правой рукой потянул из-за спины меч, но понял, что это бесполезно.
Как можно сражаться мечом против сотен маленьких и юрких противников?
Да никак, бля!
Айсак одной рукой правил лошадьми, а другой отрывал от себя белку, которая намертво вцепилась в его плащ.
Я схватил шаманёнка за плечи и повалил в фургон, под защиту матерчатой крыши. Слава богам, вожжи оказались достаточно длинными! Я придержал их, а Айсак тем временем оторвал от себя взбесившуюся белку.
Что-то объяснять не было времени. Я снова сунул вожжи в руки Айсаку.
Перекидываемся, Немой!
В голове звонко щёлкнуло. Я приземлился на спину и лапами тут же разорвал пополам прыгнувшего на меня зверька. Вскочил. Краем глаза увидел Мыша, который прижался спиной к мешку с провизией и копьём отбивался от наседающей белки.
Некогда размышлять, бля!
Я выскочил к переднему краю фургона и пустил в ход когти и зубы. Не обращая внимания на укусы, я придавливал белок лапами к деревянному настилу и мгновенно отгрызал им головы. В ушах стоял бешеный писк и цоканье. Пасть заполнилась горячей солёной кровью.
Ещё одна белка попыталась прошмыгнуть мимо меня. Я извернулся и поймал её передними лапами. Располосовав упругое тельце когтями, я успел увидеть, что повозка Василисы по-прежнему несётся за нами. Лицо женщины было в крови, но вожжи из рук она не выпускала. Ягуж, бешено размахивая руками, выбрасывал из повозки белок, не позволяя им добраться до дочери.
