много, — произнёс Линь Цюши. – Без тебя я бы не прошёл и через свою первую дверь.
Жуань Наньчжу вздохнул:
— Это же я должен тебя утешать, почему мы вдруг поменялись ролями?
Линь Цюши грустно усмехнулся.
Разве в реальности у них представилась бы возможность вот так поделиться чувствами? Это лишь минутная слабость. Сейчас они уснут, а на следующий день вновь придётся собрать все силы и противостоять происходящему за дверью.
Они так и лежали рядом, переговариваясь друг с другом, пока постепенно не погрузились в сон.
На утро в коридоре снова висела новая кукла Тэру-тэру-бодзу.
Чтобы убедиться в этом, Жуань Наньчжу снял куклу, развернул и посмотрел на спрятанную внутри голову.
Там оказалась погибшая вчера Линь Синпин. Глаза женщины всё ещё были широко раскрыты, она умерла, так и не сомкнув глаз2.
2Умер с открытыми глазами — так говорят о человеке, который не достиг цели при жизни и после смерти не обретёт покоя.
Перед смертью она так и не узнала, откуда взялся тот дождь и как именно её подставили Линь Цюши и Жуань Наньчжу. И теперь у неё не осталось даже шанса воплотиться призраком, пришлось просто тихонечко умереть, забрав с собой все свои сожаления.
Должно быть, и Хэ Шуанъя пережила нечто подобное – она знала, что кто-то решил украсть её двери, но не понимала, как именно попала в смертельную западню.
— Пойдём осмотрим храм, — сказал Жуань Наньчжу. – Под дождём.
— Хорошо, — кивнул Линь Цюши, выражая согласие.
Жуань Наньчжу завернул голову Линь Синпин обратно и снова прочитал нужную детскую песенку.
С последней строкой дождь хлынул снова. Жуань Наньчжу вынул из сумки зонт, раскрыл и протянул Линь Цюши с улыбкой.
— Идём.
Тот взял зонт, и они вместе с Жуань Наньчжу направились в сторону бамбукового леса.
Возвращение в реальность
Промасленный зонт прекрасно защищал от дождевых капель, к тому же Линь Цюши и Жуань Наньчжу под ним крепко обнялись, так что вода на них не попадала.
Дорога до храма заняла продолжительное время, они шли медленно, без спешки, в первый раз покинув двор во время дождя. Посёлок накрыло серой завесой, улицы опустели – попадающиеся днём прохожие разошлись по домам, никто не гулял даже под зонтиком. Линь Цюши предполагал, что во всём посёлке имелся только один зонт, который они сейчас и держали в руках. Всё-таки другие зонты не обладали такой чудесной способностью отражения дождевых капель.
Добравшись до леса, двое направились по извивающейся тропе наверх.
Капли шумели, ударяясь о бамбуковые листья, иногда через заросли с шелестом пролетал ветер.
По дороге Жуань Наньчжу и Линь Цюши перекинулись парой фраз, но в основном путь прошёл в молчании – оба погрузились в размышления о храме и Цуй Сюэи, который вчера ушёл вместе с Линь Синпин, но так и не вернулся назад.
Линь Цюши весьма интересовал вопрос, с чем же тому пришлось столкнуться. Судя по состоянию Линь Синпин, явно с чем-то не слишком приятным.
Дождь всё шёл, и казалось, не закончится никогда.
Линь Цюши думал, что им придётся идти, по крайней мере, до полудня, однако под зонтом они затратили не больше двух часов на дорогу, когда в конце тропы показался тот самый храм.
Под завесой дождя он выглядел ещё более таинственным и загадочным.
При этом со зданием произошли заметные изменения – оно больше не было ветхим и заброшенным.
— Пришли, – Жуань Наньчжу остановился, не торопясь, впрочем, заходить в храм. Сначала он решил изучить обстановку снаружи.
— Ага, — отозвался Линь Цюши. – Похоже, изменения произошли очень серьёзные.
— Так и есть, — подтвердил Жуань Наньчжу. – Его как будто отреставрировали.
Похоже, так храм выглядел в свои лучшие времена. Подставка для благовоний перед храмом была заполнена палочками, алтарь неподалёку ломился от подношений. Становилось ясно, что сюда на поклон богам приходят очень многие.
Взгляд Линь Цюши переместился к колодцу, мужчина осторожно приблизился, но заглянул внутрь издалека, всё так же не решаясь подходить к самому краю.
Сейчас древний высохший колодец был полон чистой и прозрачной воды, на поверхности которой падающие капли дождя оставляли рябь, расходящуюся кругами. Глядя на колодец, Линь Цюши подумал о скелетах на дне. Интересно, они и сейчас там?
Пока он размышлял об этом, лёгкая рябь на поверхности колодца вдруг обернулась сильнейшим бурлением, словно вода в нём закипела. Послышалось бульканье, как будто что-то пыталось вырваться из колодца наружу.
Линь Цюши невольно отшатнулся прочь. Прямо на его глазах из колодца высунулось множество костяных рук и, судя по их движениям, они собирались зацепиться за края колодца и вылезти из него.
Колодец сам по себе был неглубоким, вылезти из него не составило бы большого труда, однако когда белые пальцы схватились за каменные края, словно какая-то невидимая сила разжала их костяшки, после чего они вновь исчезли под водой.
А вода в колодце продолжала бурлить, подобно мифическому адскому котлу.
— Давай войдём туда, — Жуань Наньчжу указал на храм.
— Хорошо, — Линь Цюши отвёл взгляд от колодца и направился следом за Жуань Наньчжу.
Они сложили зонт, протёрли его от воды и, толкнув храмовую дверь, шагнули через порог.
Когда дверь открылась, в зал ворвался порыв ветра, от которого закачались и закрутились куклы-амулеты под потолком.
Едва оказавшись внутри, Линь Цюши сразу обратил внимание на статую в центре храма. Статуя по-прежнему изображала безголового монаха, только теперь он держал посох, на который была насажена голова обманутого ими Цуй Сюэи.
Мужчина был мёртв. Более того, после смерти ему отрезали голову и насадили на посох монаха. Голова широко раскрыла глаза, полные ужаса и потрясения – Цуй Сюэи не удостоился спокойной смерти.
Линь Цюши, столкнувшись взглядом с головой, решил, что ему показалось, но ощущение было такое, что мёртвый Цуй Сюэи и правда шевельнул глазными яблоками.
Дёрнув Жуань Наньчжу за одежду, Линь Цюши сказал:
— Кажется, он пошевелился…
— Ага, — ответил тот. – Я видел.
Значит, голова Цуй Сюэи и впрямь двигалась.
Линь Цюши хотел сказать что-то ещё, но тут над ними раздался странный шум. Посмотрев наверх, они обнаружили, что куклы Тэру-тэру-бодзу пришли в движение. Но на этот раз вовсе не от ветра, а сами по себе.
Висящие друг за дружкой ровными рядами, куклы стали раскачиваться, а потом и вовсе разразились
