– … никаких обид и разногласий. – звучал голос Синдзи и Акира прислушивалась к нему, думая как так получилось, что она, лучший маг огня в своем выпуске, та, которой пророчили блистательную карьеру, правая рука оябуна – вдруг оказалась в таком положении. Женщина‑справа. За плечом у подростка, школьника. Дикая ситуация, если взглянуть со стороны. Кто такой Синдзи – наследный принц, сын мультимиллиардера, поп‑айдол, собирающий миллионные аудитории? Нет. И если первое сближение еще можно было отнести на эту его особенность, то дальнейшее… все что было потом – было сделано осознано. Она сделала выбор, и она была уверена, что этот выбор она сделала самостоятельно. Она знала то марево в голове, вызванное ментальной магией, чувство неуверенности и неопределенности, которое вызывает внешнее вмешательство в твою голову, она знала это слишком хорошо. Никто не вмешивался в ее процесс принятия решения, никто не заставлял и не уговаривал. Может быть, это‑то и подтолкнуло ее в ту памятную ночь. Акира незаметно вздохнула. Джуна ей не было жаль, этот дурак сам себя закопал, но вот отношения с Джиро‑сама и всеми остальными…
– … рад это слышать. – звучит рядом глуховатый голос Джиро‑сама: – поднялся ты, Синдзи‑кун, поднялся. И союзники у тебя уж больно крутые, не чета нам, провинциальным семьям. Токийские кланы, да еще из пятидесяти столпов. И одного было бы достаточно, но нет, у тебя два сразу в союзниках. – Джиро‑сама откашливается и Акира сдерживает порыв пожелать здоровья, подбежать и похлопать по спине, поинтересоваться, как он. Привычка. Но она сдерживает себя, потому что сегодня она здесь никто. Женщина за правым плечом Сумераги‑тайчо. Пока.
– Конечно же нет, Джиро‑сама. Тот, кто забывает друзей, едва поднявшись – недостоин называться человеком. – отзывается Синдзи: – мы по‑прежнему будем сотрудничать с гокудо на взаимовыгодной основе. Вы тот, кто помог нашей команде подняться с самого низа и мы это не забудем.
– Рад слышать это. – кряхтит Джиро‑сама: – надеюсь, между нами, больше нет недопониманий по поводу… инцидента с Акирой‑тян.
– Конечно же нет. – отвечает Синдзи: – все пальцы у нее уже на месте, и я бы предпочел, чтобы так оно и оставалось в дальнейшем.
Акира наклоняет голову ниже. Почему Сина так взбесил этот эпизод, она не знает до сих пор. Но после того дня между Джиро и Сином словно черная кошка пробежала. Понимая, что поступает неразумно, Син первый предложил Джиро встретиться и обговорить дела. Настоял, чтобы при встрече присутствовала Акира. И чтобы встреча происходила на нейтральной территории. Потому сейчас они находились не в поместье у оябуна, а в одном из чайных домиков, сдаваемых в аренду для важных встреч. Вроде бы все шло хорошо, стороны обменивались ничего не значащими фразами, хвалили чай, отмечали мастерство Кики – девушки в фиолетовом кимоно, которая проводила церемонию.
– Уверяю тебя, отныне это уже твоя проблема. – говорит Джиро‑сама: – она и все ее пальцы.
– Хорошо. – отвечает Синдзи: – я еще раз хочу отметить, что между нами нет разногласий.
– Истинно так. – говорит Джиро‑сама и Акира уверена, что старый оябун сейчас кивает своей головой, а морщинки вокруг глаз складываются в лучики от улыбки.
– Ну вот и хорошо. Спасибо за чай, Джиро‑сама. – склоняется Синдзи в легком поклоне. Акира едва заметно напрягается. Сейчас все и решится, скажет ли Джиро‑сама эту фразу или нет? Как именно они попрощаются сегодня? Старому оябуну должно быть понятно, что следующая встреча может быть нескоро, а может и не состоятся вовсе. И если он посчитает нужным…
– Подожди, Синдзи‑кун. У меня к тебе просьба. – кряхтит Джиро‑сама и Акира внутренне ликует, держа свою мимику под контролем. Когда Юй Кэ писал картину, в голове его бамбук уже был нарисован – думает она, ожидая следующей фразы.
– Я уже стар и не так расторопен, как раньше. – говорит Джиро‑сама: – да и лихих голов у нас в гокудо многовато как по мне. Молодежь может и не понять, что они сделали что‑то не так. Поэтому я попрошу тебя, Синдзи‑кун, нет, попрошу вас – Сумераги‑тайчо, в следующий раз, если наши интересы пересекутся, а мои чада как‑то умудрятся перейти вам дорогу – пожалуйста просто снимите трубку и позвоните старому Джиро. Я уверен, что мы сможет решить все проблемы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Конечно. – отвечает Син и Джиро едва заметно расслабляется, но Син продолжает говорить: – вот только сейчас у нас так много дел, что я могу и забыть об этом… думаю, что я назначу человека, который будет постоянно иметь с вами дела. Человека, который и будет моим голосом в гокудо.
– И кого же? – задает вопрос Джиро‑сама, но его глаза сужаются, он уже чувствует ловушку.
– Ну… например – эту Нисимуру Акиру. Она знает, что и как у вас устроено, и всегда сможет донести ваш голос в целости и сохранности. И передать мои слова вам. – заканчивает Син и трубка в руке старого Джиро‑сама – трескается. Звякает чайником девушка в фиолетовом кимоно, слишком резко поставив ее на поднос. Наступает тишина.
Акира выпрямляется и встречает взгляд старого Джиро. Она смотрит на него в упор, не отводя глаз. На человека, которого даже в мыслях она называла «Джиро‑сама». На оябуна гокудо, который был ей как отец. Но как говорит Син – каждый должен однажды перерасти своих родителей.
– Рассчитываю на вас, Джиро‑сан. – говорит она и в звенящей тишине слышно, как едва слышно охает девушка в фиолетовом кимоно. В молчании они смотрят друг на друга. Потом Джиро отводит глаза и кивает.
– Конечно. И… я рассчитываю на вас, Акира‑сан. – говорит он: – рассчитываю на наше сотрудничество.
POV Михо Чи, Горячие Губки
Настоящая гяру, самая лучшая подружка и просто красотка.
А еще у нее есть стильные очки.
– А ну‑ка, отпустил его! – вмещалась в творящийся бардак Михо и толкнула парня, который «обижал маленьких». Она шла домой и размышляла, как бы раздобыть денег на караоке с подружками, да и у Иошико скоро день рождения, купить бы ей те самые обладенные заколки с Сумераги‑тайчо в магазинчике Тамагава, как вдруг увидела этих троих, которые задирали ее соседа, Исиду‑куна. Исида и так был ботаник, худощавый и робкий паренек, так еще и на два года младше. Михо не стала раздумывать, в конце концов она ходила на каратэ примерно год. И пусть она не занимается вместе с Иошико, но у нее красный пояс и она умеет кое‑что. Например – не давать в обиду маленьких.
– Эй! Ты чего толкаешься?! – парень отпускает воротник Исиды и поворачивается к Михо: – жить надоело?
– Эта телка по ходу к тебе пристает! – ржет его товарищ в футболке с изображением стилизованного черепа: – слышь, тебя даже девчонки не боятся!
– В общем так. – говорит парень, который держал Исиду: – извинилась и пошла отсюда. Я с девчонками не дерусь, поэтому вали, пока не дали.
– А я тебе говорю – отпусти его! – настаивает Михо.
– Так я его и не держу. – удивляется парень, протягивает руку, хватает Исиду за воротник и тянет к себе, словно бычка на веревочке: – вот теперь – держу. И что ты сделаешь?
– Отпусти его, иначе пожалеешь! – говорит Михо, становясь в стойку, которую сенсей называет кокутцу‑дачи и поднимая руки перед собой.
– Ого. Да она тебя на бой вызывает! – смеются товарищи парня и тот играет желваками на скулах.
– Ну все. – говорит он: – я тебя предупреждал, ты сама выбрала. Обычно я с девчонками не дерусь, но ты реально меня выбесила. – он толкает Исиду к своим товарищам и те хватают беднягу за шкирку: – с ним я потом разберусь.
Парень встает в стойку и наносит удар рукой, прямой тцуки в голову, Михо легко уходит в сторону и обозначает удар маваши‑гери в живот, еще один – рукой в голову. Парень в ответ бьет ее рукой, и она едва успевает заблокировать удар. Тунц! – удар повергает ее на колени. Парень замахивается, и она зажмуривает глаза.
– Стойте! – откуда‑то сверху к ним прыгает Иошико, она одета в шортики и легкий топ, на ногах – белые кроссовки.
– Ты еще кто такая? – спрашивает парень, пока он отвлекается на Иошико, Михо успевает встать с колена и потрясти ушибленной рукой.
