– Я – рефери и немного тренер. – поясняет Иошико. Она поворачивается к Михо и качает головой: – Михо, вот я тебе говорила, приходи к нам в клуб, что это за позорище.
– Да нормально все, я его достала два раза. – говорит Михо: – маваши в живот и …
– Вот именно! – перебивает ее Иошико: – ты его достала. Коснулась. Обозначила удар, как вас и учат. Потому что у вас протекторов нет и перчаток и если вам спарринги проводить в полный контакт, то покалечитесь все. Но как результат – вы привыкаете обозначать удары, а не бить.
– Да какая разница…
– Огромная. Вот он в блок тебе ударил и уже тебя на колено уронил. Удар должен быть ударом, бить нужно за цель. Сантиметров на пять глубже, проникая.
– Эй! Ты кто такая, стерва?! – рявкает парень: – ты чего… Аааа!!! – он падает на землю и хватается за ногу.
– Вот, например так. Лоу кик называется. Из Сиамского бокса. Классный удар, мне его Син показал. Смотри, бедро надо вынести вперед и потом словно бы сверху – обрушиваешь. Есть несколько видов этого удара…
– Эй, ты чего, тупая телка?! Ты нашего… ААА!!!
– Или вот так например – это с внутренней стороны бедра…
– Да ты кто такая… ААА!!!
– Или так – классически, с внешней стороны. В общем – надо бить, а не обозначать. – закончила лекцию Иошико. Михо поглядела на трех стонущих на асфальте и поджала губы.
– Все‑то ты лучше делать умеешь. – сказала она: – так нечестно даже.
– Вот и неправда. Целуешься ты лучше меня. – говорит Иошико и ее блестящие глаза оказываются совсем рядом.
POV Горо Такэда, старший инспектор СКПУ
Сперва он обрадовался тому, что все наконец разрешилось. Что Кеко‑тян наконец поверила тому, что он и Кайя – не «просто любовники», что Кайя – его информатор и отношения между ними исключительно деловые. Но он недооценил этот город и его зыбучие пески отчаяния, в которые попадают наивные идиоты, решившие, что могут перехитрить старого хищника, что могут стать победителями в этой гонке за призрачным счастьем. Он тоже решил, что его миновала чаша сия и все вот‑вот встанет на свои места и Кеко‑тян, все узнав – уйдет домой. Кайя‑чан, все рассказав – тоже уйдет домой. И он сам – тоже пойдет домой. Все пойдут домой и забудут этот тяжелый день и безобразную сцену ревности, которую устроила ему Кеко‑тян, и нелепые оправдания Кайи и конечно же осуждающий взгляд бармена – бармена! Человек, который выслушивал за день больше историй о человеческой подлости и мерзости, чем он за неделю – осуждал его! Горо покачал головой и вздохнул. Перевел взгляд на «этих двух».
– В самом деле? – восхищенно спрашивала Кеко‑тян у Кайи, а та кивала.
– Конечно в самом деле! Я сама ее видела! Она – трехметрового роста и клыки изо рта вот такенные растут! – горячо убеждала ее Кайя, наконец‑то нашедшая благодарного слушателя.
– Вот и я так думаю, что они существуют, у нас в участок воот такенную голову притащили – тоже наверное трех метров роста был! Ой, вообще‑то это секрет…
– Да какой секрет, весь Сейтеки про голову и руки знает! – отмахивается Кайя: – а вот еще последний слух про Сумераги‑тайчо и новенькую, которую она …
Горо покачал головой и подумал, что и в кошмарном сне не мог себе представить, что эти двое найдут друг друга. Инь и Ян. Кеко‑тян, которая из пустяка может себе напридумывать теорию заговора и мирового господства и Кайя‑чан, которая может за пару секунд материала для таких вот теорий выдать просто тоннами. Они просто останутся здесь, в этой забегаловке вечно, одна будет говорить, а другая – поддакивать и теории строить.
– Горо‑сан! – поворачивается к нему Кеко‑тян: – уважаемая Кайя‑сан столько всего знает! Она очень ценный источник информации! Предлагаю пойти в гостиницу и продолжить разговор там!
– О! – говорит Кайя: – у меня ж номер снятый в «Хилтоне» есть. Заодно и на место происшествия посмотрим.
– Горо‑сан! Ну пожалуйста!
– О боги… – сказал старший инспектор СКПУ Горо Такэда: – за что мне все это…
POV Нисимура Акира,
Капитан команды «Демоны Сумераги»,
Ключница Подземелья, «Огненная Сестра», «Та Самая Акира»
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Это было что‑то! – хмыкнула Майко, когда они уже отъехали от чайных домиков: – жаль я не видела лица старого крокодила в момент, когда Син представил тебя фактически новым куратором над гокудо.
– Это было взвешенное решение. – твердо говорит Син: – Акира знает о делах гокудо больше чем кто‑либо и было логично…
– Ой да ладно! – фыркает Майко из‑за руля: – признайся, тебе просто хотелось утереть старику нос. Да, союзники и все такое, но немного потыкать его мордой в собственную лужу.
– Ну хорошо. – кивает Син: – и это тоже. Как без этого.
– Я пить хочу. – говорит Акира: – остановимся у магазина.
– С чайной церемонии и пить хочет. – отмечает Майко: – даже чаю не налили. Или ты не пила? Опять эта стерва Кика над тобой издевалась? Подстеречь ее в темном углу…
– Никто никого не будет подстерегать. – вздыхает Акира: – прекрати. И тем более Читосе не науськивай. Ты еще более‑менее, а она у нас сразу на тот свет отправляет. Кика в своем праве, она так считает. Нормальная она девушка.
– Стерва. – наклеивает ярлык Майко: – она просто гидрокинетик и теперь – правая рука Джиро. То есть у нее целых две причины тебя ненавидеть, а у нас с Убивашкой – две причины намазать ей лоб зеленкой.
– Лоб зеленкой? – удивляется Акира.
– Угу. Это Читосе так говорит. А ее Син научил.
– Чему бы хорошему учились. – ворчит Син с заднего сиденья.
– Она говорит, что надо перед выстрелом в голову – лоб зеленкой намазывать. Чтобы инфекцию не занести. – торжествующе заканчивает Майко и жмет на тормоз. Длинный, черный лимузин Акиры останавливается у магазинчика.
– Иди уже, купи себе банку чая или кофе, мы подождем. – говорит Майко: – но имей в виду, что мы за тебя старому крокодилу пасть порвем. Пополам.
– Да она и так знает. – машет рукой Син: – она и сама может порвать.
– Спасибо вам. – говорит Акира и выходит из автомобиля. Открывает дверь в магазинчик. Динь‑дилинь! – звенит колокольчик на двери.
– Иду! Иду! – из недр магазина показывается девушка с повязанным на голову платком: – Добрый день, уважаемый посетитель‑сама. Пожалуйста выбирайте, что вам понравится!
– Добрый день. – кивает Акира и проходит к холодильникам в глубине магазинчика. Она думает, что было странно видеть, как огонь в глаза Джиро‑сама сменяется пониманием и даже … радостью? Радостью за нее, за то, что она перестала быть девушкой‑за‑правым‑плечом. Так смотрит отец на свою повзрослевшую дочь. Син никогда не поймет, какие чувства связывают ее и постаревшего оябуна, он не поймет что Джиро‑сама на самом деле ее любит, но это суровая любовь, любовь и гордость. Сегодня Джиро‑сама наконец смог отпустить ее – по‑настоящему, а не так, как в прошлый раз. Сегодня они наконец стали равными, это как когда дочка возвращается в отчий дом, а все вокруг стало таким маленьким, и у камина сидит седой отец, тот человек, который когда‑то подбрасывал тебя к небу, а сейчас он тоже маленький. И вы уже говорите на равных, как два взрослых человека. И ты знаешь, что это ненадолго, что однажды уже ты будешь больше, чем он. И уже он будет смотреть на тебя снизу вверх, с любовью и гордостью. Моя девочка стала совсем большой – скажет он и трубка в его руке треснет от избытка чувств.
Акира вздыхает. Син этого никогда не поймет, но ему и не надо. Джиро‑сама видит, как он готов встать на ее защиту, если понадобится – и от самого Джиро и от всего гокудо, даже – от всего мира. Поэтому в уголках его глаз она и увидела слезинку. Это понимание. Понимание того факта, что она не просто стала большой, но и нашла себе того самого человека. Который всегда будет стоять на ее стороне, чтобы ни было. И готов начать войну из‑за твоего пальца. Со всем миром.
Звенит колокольчик на двери и Акира слышит веселый голос Сина.
– Добрый день Иное‑сан! – говорит он: – а вы как всегда прекрасны!
– Ара‑ара, а ты стал совсем большой, Синдзи‑кун, но как был серцееедом, так и остался! – слышится голос продавщицы.
