— Он месячный брат! — гордо вскрикнула девчонка, обнажив шпагу.
— Не лезь козявка! — рявкнул Лиам.
— Это неразумно, Лиам. Спрячь револьвер.
— Зачем вы пришли?
— За тобой. Финли нарушил правила братства, взяв ученика.
— Он не учил меня магии.
— Он должен был отправить тебя в приют сразу же, как нашел. Так или иначе, он нарушил правила, а уж чему он тебя обучал, это мы выясним в резиденции. — Как-то незаметно посетители разбежались по углам таверны.
— Месячный брат, говоришь… Трус, что отсиживался в безопасном месте, пока такие как Финли и Грэг делали работу в Старой Бримии. Даже Спятивший Монах, будет лучше тебя! — При воспоминании бывшего месячного брата, лицо козлобородого перекосилось.
— Джереми подлый предатель. — Он потянул рапиру. — Убил троих из нас.
— Вы знали, что одержимая — его мать, и даже не попытались спасти ее.
— Работа Месячных братьев, убивать демонов! — опять вставила свои пять копеек Адель.
— И многих ты убила?
— Больше твоего!
— Двоих? Я говорю о демонах. Не о бесах, не о чертях. Ведь именно в драке с демоном пострадал Финли. — Адель неуверенно посмотрела на учителя, и не нашла что ответить.
— Хватит слов, — рапира засветилась тусклым светом.
Месячный брат бросился вперед, приняв две пули на, как оказалось, зачарованный плащ. В последний момент, лезвие рапиры было отбито тяжелым палашом, что прилетел из лестничной площадки. Лиам схватил его за эфес и от легкого взмаха стол разлетелся напополам. Широкий клинок засиял как месяц ясной ночью.
— Ты не имеешь права носить его! — едва не захлебываясь от ярости, выкрикнул Захарий.
Двери «Пьяного кракена» с грохотом ввалились внутрь и дряхлый старик с новенькой двустволкой важно вошел внутрь. Окинув застывших драчунов мутным взглядом из-под кустистых бровей, он позвал. — Леди…
— Какого черта! — выругался Месячный брат. — Убирайтесь вон и не мешайте, — приказал он вошедшей женщине в богато вышитом пальто. Но та лишь поднесла к красным губкам ладонь в белой перчатке и подула на черный камень массивного перстня. Будто ожившая тень, из него вырвался небольшой черный грифончик, издал неистовый боевой клич и бросился в атаку на козлобородого. Посетители по углах дружно ахнули, а месячный брат небрежно отмахнулся рапирой и грифон растаял. — Он принадлежит Месячным братьям, — указал Захарий на Лиама. — Даже вы, леди, не сможете защитить его.
— Я, нет, но он может выбрать.
— Выбрать? — в один голос переспросили Лиам и Захарий.
— Братство или Легион. И во втором случае, мой дорогой рыцарь, уже Вы не сможете до него добраться.
— Что за Легион?
— Кучка туземцев и иммигрантов-неудачников, решившая поиграть в солдатиков, — ответил Захарий.
— Почему вы хотите, чтобы я им не достался?
— У меня на то свои причины.
— Любовь! — шепнул Дуги. Захария и Адель только переглянулись в поисках говорившего, а женщина грустно кивнула.
— Вы выглядите влиятельной, леди.
— Так и есть.
— Я хочу, чтобы моего отца лечили лучшие целители страны.
— Это можно.
— Так же я хочу, чтобы его не разлучали с духом, которого он привел в этот мир. Он тоже нуждается в лечении.
— Твой отец, весьма необычная личность. Я сделаю это, и его, и духа будут лечить лучшие. Но кто он?
— Настоящий месячный брат. Не такой, как эти.
Глава 4
— Я так понимаю, юноша, ты выбираешь, Легион.
— Да.
— Тогда спрячь свой меч и собирайся, я жду тебя в карете. А вы, сэр рыцарь, извольте заплатить за устроенный погром.
— Я? — Захария аж поперхнулся.
— Судя по всему, именно вы были виновником драки.
— Адель! — рявкнул, козлобородый. Он достал из кармана серебряник и швырнул его на пол. — Мы уходим. — Опешившая девушка бросилась вслед за учителем, а Тринити не удержалась.
— Всем по кружке эля за мой счет! — объявила она и толпа, что раньше жалась по углам, с радостным криком бросилась к барной стойке, чем еще больше разозлила удаляющегося Захария. Тринити лично подошла к стойке и выложила пару золотых. Сумма достаточная для загульной пирушки в пару дней.
Пока Лиам собирался, а хозяин прибивал обратно дверные петли, Дуги внимательно наблюдал за неординарной леди. Мало того, что она унизила месячных братьев, так еще и откровенно радовалась этому. Но самое главное, кто она такая, что может так смело демонстрировать черного грифона — одного из щитодержателей королевского герба. Внезапно, их глаза встретились.
— Можешь ехать в карете, котик, нечего мерзнуть на козлах.
— Да кто же ты такая! — подумал Дуги.
— Я готов. — Лиам спустился со скаткой одеяла, в котором прятались два месячных палаша, да седельными сумками, в которых еще звенело золото. А вот нарядных платьев, что им с Финли подарила Анастасия не осталось. Лиам как-то в пьяном угаре сжег их все.
— Больше ничего?
— Это все мое имущество.
— Тогда пошли. В какой лечебнице лежит отец?
— В Приюте святого Джозефа.
— Барни, слышал?
— Да леди, — крякнул старик.
Он открыл дверцу кареты и помог забраться внутрь. Едва ли леди в этом нуждалась, но помощью воспользовалась и поблагодарила. Следующим заскочил Дуги, а потом забрался Лиам со своими палашами. Сумки дед отобрал и положил во вместительный сундук позади кареты.
— И так, мальчики, давайте знакомится. Тринити Виктория Сеймур, баронесса Сеймур.
— Лиам Гринвуд.
— А еще он баронет, — сказал, принявший свою обычную форму Дуги. — А я Дуги.
— А еще, он Ши, — передразнил Лиам.
— Как интересно, но насколько я знаю, все месячные братья — рыцари.
— Финли мне не родной отец. — Сердце Тринити трепыхнулось с такой силой, что она невольно поднесла руку к груди.
— Прости, как ты сказал?
— Финли. Он знал моих родителей и вырастил меня.
— Но как орден позволил это?
— В Свободном Союзе Широв некому следить за братьями.
— Значит вы прибыли из Старой Бримии, это очень интересно… Но нечто меня тревожит. Какую сделку вы заключили?
— Мы? — Дуги с Лиамом переглянулись. — Никакой.
— Тогда, что нужно Ши, от молодого человека?
— Мы вместе прибыли в Новую Бримию.
— И все?
— Все, — ответил Дуги. — Я дикий и не заключаю сделок.
— Вряд ли я поверила бы в такое, услышь это из уст человека.
— Просто стараюсь оберегать этого балбеса. Как видите, выходит у меня не ахти. А кто вы, баронесса. Не каждый маг сможет разглядеть пака в его зверином обличии, не каждый осмелится оскорблять орден Месячных Братьев.
— Да, я такая! Я и могу, я и осмелюсь.
— Почему вы ненавидите месячных братьев, и как это связано с любовью? — не сдавался Дуги.
— Это слишком личное, — озорные глазки Тринити внезапно превратились в две льдинки. Всю оставшуюся дорогу к лечебнице, проехали молча.
Лиам был здесь не раз, и каждый раз был хуже предыдущего. Корпуса, в которых лежали отец и Зверь были разными. Лиам настаивал, молил и угрожал, делал все, чтобы их поместили как можно ближе. Откуда-то взялась твердая уверенность, что разделять их никак нельзя.
На этот раз все было по другому. Чудное колечко с грифоном провело их прямо к теплой светлой комнате, где пятеро монахов солнца неустанно молились над черной тушкой крупного ворона. И привело вовремя, потому как Лиам был не единственным, кто хотел забрать Зверя.
— Не лучше ли оставить его здесь? — Не сдавался целитель. — Я не сомневаюсь что в резиденции ордена есть…
— Хватит, — оборвал монаха месячный брат с бастардом в простых ножнах. Несмотря на архаичное оружие, одет довольно современно. — У меня есть слово моего магистра, но при необходимости, я уполномочен действовать от имени короля.
— От имени короля, здесь действовать буду я! — заявила леди Тринити.
— Баронесса, — рыцарь приподнял шляпу и поклонился.
— Сэр Джайлз, — ответила она.
— Вы уверены, леди?
— Уверена, как и в том, что ордену следует больше заботится о своих людях, нежели о духах.
— Ни один человек не сравнится, со светлым… — начал было монах.
— Заткни пасть, пока зубов не лишился, — сказал Лиам.
— Да что вы себе позволяете!
— Не стоит, Лиам, он безвреден.
— Лиам, значит воспитанник Финли. Я не ходил у него в друзьях, не был другом, но черт, то что он делал для людей — заслуживает уважения. — Сэр Джайлз, протянул Лиаму руку. Было в нем что-то неуловимо общее с Финли, да и с Грегом тоже. Что-то, что заставило Лиама принять рукопожатие. — Рад, что ты не сломался парень. Я так понимаю, леди, он теперь под вашей защитой?
— Нет, сэр. Они теперь все под защитой короля.
— Оно и к лучшему. Честь имею. — Сэр Джайлз вновь приподнял шляпу, и размашистой походкой направился прочь.
