Приданое же белёсой нескладной толстушки Нинель позволило молодому человеку расплатиться с долгами и жить на широкую ногу, а матушке – не отказывать себе в новых нарядах и драгоценностях. При этом саму молодую виконтессу в обществе видели только несколько раз в первый год брака, а потом – как не было.
На все вопросы кумушек о самочувствии невестки миледи Флетчер неизменно отвечала, что та в порядке, но предпочитает уединение, рукоделие и заботу о муже дома, молитвы и посты.
- Такая скромная и покладистая девушка, мне повезло с невесткой. Она всецело поддерживает все начинания супруга и мои, довольствуясь нашим счастьем. Общество ее утомляет, поэтому она проводит все время в особняке и загородном доме. Надеюсь вскоре нянчить внука! – умильно заканчивала речи старшая леди Флетчер.
Однако, детей в браке не было, виконтессу вспоминали все реже, тем временем у виконта снова появились долги. Он продал пару рысаков, некоторые картины, и пристрастился к карточной игре, где чаще проигрывал…
Пока в свете не пронеслась новость, что виконта отчитал король Георг за пренебрежение к жене- иностранке, о чем государю доложил посол Дански, после чего произошло трагическое происшествие в особняке Флетчеров, стоившее жизни молодому господину. Странное это все, не правда ли?
* * *
Больше месяца понадобилось семье покойного виконта для того, чтобы вновь стать объектом внимания высшего света. И на сей раз героями сплетен стали дамы Флетчер – старая и молодая.
Кредиторы покойного, выдержав приличествующую случаю паузу, начали осаждать семейный особняк с требованиями оплатить долги, вынудив раздосадованную этим обстоятельством мать Алекса спешно покинуть столицу под предлогом поправки здоровья в Брэйтоне.
Слугам некоторое время удавалось сдерживать визиты разного рода посетителей, оправдываясь плохим самочувствием вдовы, однако к середине второго месяца после смерти виконта терпению кредиторов пришел конец, и, объединив усилия, они обратились в королевский суд.
На заседание суда молодая вдова прибыла в компании посла Дански и поверенного, поразив присутствующих бледностью, стройностью и удивительным хладнокровием. Не отрицая претензий кредиторов покойного мужа, она четко и по делу разобрала все представленные расписки, опротестовала проценты, определила очередность и альтернативные способы выплат.
Поведение виконтессы было столь вопиющим и решительным, что у участников заседания не возникло даже мысли спорить с леди. Судья, впервые столкнувшийся с таким случаем, был вынужден принять предложенные варианты и призвать кредиторов к порядку.
На оплату долгов пошли деньги от продажи части фамильных драгоценностей, не увезенных отдыхающей матерью покойного, библиотеки и оставшихся лошадей с коллекцией оружия, а также самого особняка с мебелью и убранством и загородного дома.
На оставшиеся от продажи имущества деньги леди Нинель Флетчер купила и обставила свекрови домик в богатом квартале столицы, наняла несколько слуг и недорогой выезд, открыла в королевском банке скромный счет на ее имя, после чего рассчитала тех из прислуги, кто пожелал покинуть семью.
Завершив все дела за пару недель, вдова отправилась на родину, даже не попрощавшись с разгневанной ее самоуправством свекровью, вернувшейся и не заставшей негодяйку в фамильном поместье.
Крики и проклятья, сыпавшиеся в адрес бывшей невестки, изрыгаемые потерявшей всякое самообладание старой виконтессой у закрытой ограды особняка, долго веселили свет столицы.
Её милость Беатрис Флетчер требовала вернуть невестку и дом, обивала пороги королевской канцелярии и знати, жалуясь на несправедливость, пыталась набиться в приживалки и содержанки к новому виконту – дальнему родственнику покойного мужа, пока взбешенный настойчивостью секретарь короля не объяснил даме, что ее поведение перешло все границы приличий и государь крайне недоволен.
- Если Вы не хотите закончить свои дни в Бедламе или монастыре по причине потери рассудка, уходите, миледи, и не докучайте больше никому. Вам повезло, что Ваша невестка решила все проблемы, оставленные Вашим покойным сыном, не посрамив имени Флетчер, пока Вы прохлаждались в Брэйтоне! – завершил свою гневную отповедь уважаемый царедворец и попросил охрану проводить напуганную им даму из дворца.
Той оставалось только последовать совету королевского слуги и принять свершившийся факт: она никому не нужна…
«Бедный, бедный мой Алекс! Как мы ошиблись в этой мерзавке! И почему ты не забрал ее с собой? За что Бог покарал меня такой судьбой?» – причитала старая леди Флетчер по пути к новому дому…
Глава 4
В то время, пока неугомонная леди Беатрис обивала пороги в надежде на лучшую долю, Нинель Лунд, вдова виконта Флетчера, подплывала на корабле к берегам исторической родины – королевству Данска и его столице Кёпенхэйгену. Вместе с ней сумрачную Англосаксию покинула ее горничная Айрис, не пожелавшая оставить хозяйку, к которой прикипела всей душой.
- Госпожа, а какая она, Ваша родина, и что нас там ждет? – стоя на ветру на палубе небольшой торговой шнявы (судна, похожее на бриг), спросила девушка.
- Не знаю, милая, не знаю… Я давно не была там, вернее… – не договорила Нинель. – Будем посмотреть, как говориться. Не бойся, поверенный обещал, что отец оставил мне наследство, правда, сколько от него осталось, он так и не сказал, но надеюсь, на первое время хватит, и мы сможем устроиться, а там посмотрим. Холодно, пойдем внутрь, – предложила молодая женщина, и дамы покинули палубу.
* * *
За те два месяца, что Нина Андреевна Розанова провела в этом мире и в этом теле, она уже много чего перенесла и передумала. И все приключения носили характер испытаний, иначе не скажешь.
Когда Нина Андреевна (точнее, ее блуждавшая душа) сомлела рядом с телом избитой виконтессы после падения сволочи- мужа предшественницы, она погрузилась в беспамятство, потом–в боль от ушибов и переломов, потом – в шок от переселения и адаптацию к новой реальности. Не успела чуть прийти в себя, пришлось заниматься делами покойного «супруга».
Спасибо Айрис, Питеру и поверенному отца Нинель, а также господину Эриксену, послу Дански, проявившему чуткость и внимание к молодой соотечественнице.
С их помощью Нина выяснила, сколько и кому был должен покойный, разобралась с законами страны, выступила в суде (перед этим долго репетировала речь, поведение, играя роль аристократки – уверенной и надменной), продала дом и остальное, и быстро покинула столицу недружелюбной к ней Англосаксии с одним саквояжем, небольшой суммой денег и горсткой личных драгоценностей, чудом сохраненных верной Айрис.
Корабль приближался к новому месту жительства, а попаданка Розанова подводила промежуточные итоги второй жизни.
«Ну, что, дорогая, за какие- то неведомые заслуги тебе предоставили шанс еще пожить. Как там, в книжках про нас, попаданок, пишут – мир спасти или прогресс наладить? И что же я, библиотекарь со стажем и законченная домохозяйка, могу тут наворотить? – лежа на неудобной лавке в некоем подобии каюты, размышляла Нина Андреевна.
«Конечно, жизненный опыт не пропьешь и в карты не проиграешь, да толку- то? Из хорошего – молода, вроде здорова, мордашка симпатичная, где- то деньжата ждут, язык и грамота отсыпаны, память тела…Ну, тут проблемы есть, зато Айрис при мне. Боялась, что девчонка за демона меня примет, а она осталась. Смелая, видать. Или уж совсем плохо ей там было, что предпочла странную тетку родине».
Нина вздохнула и продолжила диалог с собой.
«Из плохого – мир другой, однозначно, как это – альтернативный или параллельный, но, по- нашему, европейский. Англосаксия – Англия, Данска – Дания, Свея – Швеция, Свейское море – Балтика, Альмания – Германия, Посполития, Гиштания, Москвения, Першия.
По одежде, строениям да обиходу – век, примерно, 18: ни пара, ни электричества, но колонии и новые земли открыты, войн вроде нет или локальные, как у нас. Женщины не в почете, кирхен, кюхен, киндер, классика. Придется учиться, но это я люблю, с остальным буду разбираться по мере поступления. Где наша не пропадала? Главное – я жива, свободна и все в моих руках!»
