По упавшей вовнутрь створке ворот вбежал Стрелок, и тут же повернул за стену, уходя из поля зрения пилота. В противоположной стене имелись такие же ворота, вдоль других стен стояли куполообразные здания, два гаража с броневиками. Всю центральную площадь базы занимал плац, в углу его - посадочная площадка, а рядом - ангары. Посреди плаца высилось большое угловатое строение с внушительного вида воротами - вход в подземные помещения базы. Как раз туда и стремился попасть Стрелок. На площадке стояли как истуканы трое безоружных - техники, готовившие ко взлёту вертолёт. Они могли бы так стоять и дальше, но одному из них захотелось поиграть в героя. Он бросился к броневику, стоящему у гаражей, двое других, не долго думая, последовали за ним. Три выстрела от бедра. Один промах. Ещё выстрел. Перезарядка. Лавина воздуха обрушилась сверху, вертолёт был прямо над ним. Вон там, у корня хвоста, топливные баки - двухслойное бронирование, абсорбирующий наполнитель. Безнадёжно. Вся электроника продублирована, стёкла кабины не всегда пробьёшь и из зенитной пушки, и даже потеря обоих двигателей не спасёт - запустится резервный... Плечо Стрелка упёрлось в стальные опоры оружейной вышки - отличная возможность. Забросив ружьё за спину, он взобрался по узкой лесенке. То, что надо: спаренная 30-ти миллиметровая пушка с резервным ручным управлением. Оставшиеся прожектора могли бы ослепить Стрелка, но стёкла его противогаза были рассчитаны и не на такой мощности освещение. Летающий танк начал разворачиваться, но он уже щёлкнул тумблером ручных приводов и уселся на жёсткое неудобное сидение. Две функционирующие турели направили стволы в сторону Стрелка, но выстрелов не было. Почему? Возможно, в системе стоял предохранитель на порчу казённого имущества, других вариантов Стрелок в тот момент не видел. Пятиствольная авиационная пушка тоже молчала. Тут уж никаких предохранителей быть не могло, скорее всего, пилот забыл каким пальцем давить на гашетку.
Стрелок целился в винт, в вал привода. Снаряд перебил вал, управляющие тяги сломались как спички, и шестилопастная ромашка винта взлетела в чёрное небо. Оставшись без опоры, машина рухнула на плац, и только крайняя правая подвеска вооружения - восемь противотанковых ракет - упала на бетон. Максимум, что почувствовал пилот - двух-трёх кратная перегрузка, смягчённая подвеской. Настал черёд турелей и прожекторов. Лучи трассеров расчерчивали ночь, выбивали искры из железа пушек, разбрызгивали блики рефлекторных зеркал...
Такая иллюминация напомнила Стрелку о прошлом, о детстве. Тогда у него были родители, друзья, тогда мир был почти прежним. Он вспомнил, как видел по телевизору передачу "вести с передовой". Там тоже резали тьму красные линии трассирующих пуль. Ему это казалось красивым. Он ещё не знал, что такое смерть... Потом война дошла и до них. Отец ушёл.
...Колпак кабины пару секунд держался под градом снарядов, покрывшись густой паутиной трещин, а потом разлетелся осколками прозрачной металлокерамики. Крепость опустела. Островки света остались у ворот базы и у входов в здания, где висели одинокие оранжевые фонари. Вдалеке что-то большое упало в песок вертолётный винт. Стих гул хвостовой турбины. С громким шипением и хлопками догорала пулемётная установка, разбрасывая в стороны фонтаны огня. Из бесгильзовых патронов можно устроить неплохой фейерверк. Вряд ли бы обитатели подземных уровней открыли ворота и впустили Стрелка внутрь. Поэтому он начал действовать сам. Он стрелял в дверь там, где должны были находиться приводы. Когда Стрелку, наконец, наскучило его занятие, он спустился с вышки и подошёл к помятым листам брони. Ворота освободились от запоров, но сдвинуть многотонные створки человеку не под силу. На броне вездехода было закреплено множество инструментов, в том числе и длинный лом. Пользуясь им как рычагом, Стрелку удалось раздвинуть ворота сантиметра на три. Но и этого вполне достаточно. Триста грамм взрывчатки сделали больше. Стрелок протиснулся в полуметровую щель, и попал в обширное помещение, наполненное тусклым мерцанием аварийного освещения. Место подъёмника пустовало, мощные стальные тросы уходили в тёмный провал шахты. Строители не удосужились установить там лампы, и лишь в самом низу угадывался тот же красноватый аварийный свет.
240 ступенек, 80 метров - такая глубина для лифта, а не для проржавевшей металлической лесенки. Кнопки в кабине подъёмника не работали, он был отключен откуда-то из недр базы. Ворота шлюзовой были достаточного размера, чтобы пропустить внутрь вертолёт со сложенными лопастями или танк. В стене слева от дверей мигал красным индикатор на панели управления. Этот механизм питается напрямую от реактора, отключить его можно только отключив всю энергию. Никаких замков и запоров на воротах не имелось, и створки послушно разошлись в стороны, как только Стрелок нажал единственную кнопку.
Шлюз закрылся, началась продувка. Воздух обдувал со всех сторон поочерёдно, даже снизу сквозь решётчатый пол, трепал лохмотья комбинезона, срывал с него радиоактивную пыль и песок.
Наконец Стрелок мог сделать то, о чём мечтал долгие трое суток. Осторожно стянув перчатки и опустив капюшон своего балахона, он ослабил на затылке ремешки противогаза, просунул пальцы под резиновую маску и потянул вверх. Несколько капель пота скатились по заросшему щетиной подбородку, грязные спутанные волосы наэлектризовались и прилипли к резине. Стрелок вдохнул не через фильтр. Воздух наполнился запахами: сладковатый - обеззараживающий газ, солёный - ржавчина, горький до боли знакомый - пороховой дым. Опомнившись, он отложил противогаз в сторону и полез в рюкзак. Одноразовое полотенце в герметичной упаковке - то, что надо. Вытря лицо и пригладив волосы, Стрелок занялся противогазом. Противогаз - твой лучший друг, о нём нужно заботиться не хуже чем о себе, от него зависит твоё здоровье и жизнь. Стрелок протёр маску и запотевшие стёкла тем же полотенцем, достал из держателей посеревшие разбухшие влагопоглотители и заменил их на новые, а потом упаковал противогаз в сумку.
Винтовка за спиной, пистолет в режиме автоматического огня будто слился с ладонью, стал продолжением руки. Стрелок был готов, он не чувствовал страха, только какое-то волнение, словно всё это игра, очень важная но не смертельная. Заревели моторы, и ворота не спеша открылись. Всё, вперёд! Впереди бой, бой и победа!
2. Генерал
Капает вода. В тишине, нарушаемой монотонным гулом вентиляции, разносится эхо. Капля падает каждые пять секунд. Странно, всегда было семь... От голых бетонных стен веет холодом, в затхлом воздухе витает сырость и запах грязи. И голод, снова голод... Сколько времени можно пролежать ничего не делая и глядя в потолок? Слабый желтоватый свет лампы накаливания выделяет на плите потолка каждую неровность, каждую каверну и трещину, делая его похожим на лунную поверхность. Но теперь свет был холодным, голубоватым, будто от неоновой лампы...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
