Митяй с Федяем внимательно осмотрели новоиспечённого пьяницу, для убедительности слегка пхнули его ногой, переглянулись на входную дверь и поочерёдно залпом отпили от початой бутылки жидкость, оставив некоторое количество для окончания операции. После этого Митяй разорвал полотенце на полоски, вытянул сломанную ногу, привязал к месту перелома бруски и тщетно обмазал всё это глиной. В завершении успешно-проведённой операции, они с Федяем вылили в себя остатки жидкости и важно распахнув двери бабкиного подворья, пригласили старуху проведать своего любимца.
– Матрёна, принимай работу, – закручивая папироску, уставши проговорил Митяй.
Переволновавшаяся в ожидании бабка, быстро забежала в сарай и упала на свои коленки перед, перебинтованным и как ей показалось замертво лежащим козлом.
– Это что ж вы изверги натворили!! —Трагически запричитала она, нежно придерживая на руках пьяную, рогатую рожу своего любимца, – сгубили водкой животину.
– Ты это, не волнуйся, -начал оправдываться Митяй, -скоро проснётся от анестезии твоя животина, а через неделю, мы гипсу снимем с ноги и поскачет как новый твой козёл пуще прежнего за своими прихотями.
– Ты только как проснётся, налей ему в чашку с пойлом, грамм двести на опохмел, – не то шуткой, не то всерьёз добавил Федяй, -чтоб он на ногу больную не опирался. Нельзя ему на лужок сразу после операции.
Бабка Матрёна недоверчиво посмотрела то на докторов, то на пьяную рожу своего питомца, но успокоилась, прислушалась к наставлению Федяя и как только тот прочухался, сразу-же влила ему похмельной анестезии.
В дальнейшем как позже выяснилось, она из жалости частенько подливала своему любимцу по небольшой дозе хмельного напитка, дабы снять боль у питомца в переломанной ноге и дело дошло до того, что перед выгулом на поляну козёл упирался и никак не желал выходить из полутёмного помещения на свет Божий, подталкивая свою хозяйку под зад в сторону хаты, тем самым показывая, что без похмелья ни шагу.
Вознаграждение за успешную операцию составило докторам в виде литра свежего самогона и куска сала, после чего товарищи, прихватив с собой ещё и вырученную за зерно бутыль, удалились восвояси, пообещав вскоре наведываться для снятия того самого гипса.
Наведались побратимы к козлу уже на следующий день ближе к вечеру, не дождавшись определённого срока, якобы проведать своего пациента. Убедившись, что операция прошла успешно, выудили у Матрёны ещё полулитра и удалились, пообещав зайти вскоре и завершить козлиное лечение.
Выполнив своё обещание, доктора через положенный срок стояли возле перекошенной калитки бабки Матрёны.
– Ну как Матрёна, поживает козёл твой? – Важно спросил Митяй у хозяйки опираясь на калитку.
– Так сидит всё время в сарае, поди сам и посмотри, – пригласила Матрёна, – после вашей операции, он уже неделю не успокаивается. Ни на лужок спокойно не идёт, ни пойло жрать не хочет, пока я ему не добавлю в ведро самогону. Ничего без него, окаянный, жрать не хочет, – горестно добавила Матрёна и вдобавок чертыхнулась чьей-то матерью.
Неразлучные побратимы важно прошли в госпиталь на осмотр животины и молчаливо уставились на перевязанную скотину, который в свою очередь, подозрительно смотрел в сторону своих спасителей и лениво пожёвывал свежую траву, скошенную для него Матрёной.
После небольшого консилиума, было принято дружное решение о скором освобождении животины от того самого глиняного гипса, но с вливанием не только в него необходимой анестезии, но и для них самих.
Радостная от хорошей новости Матрёна быстро обернулась в хату за необходимым количеством спиртного и вручила лекарство наречённым докторам.
В этот раз, к всеобщему удивлению друзей, козёл не стал отказываться от принесённой Матрёной анестезии, и они все трое с удовольствием проглотили отпущенную для козла дозу, после чего он почил в своём сладостном, козлином сне.
Операция по снятию гипса заняла совсем малое время у докторов и уже через полчаса, как самые желанные гости, они сидели у Матрёны за столом, скромно уставленным закуской с самогоном.
Опустошив через пару часов выставленное на стол вознаграждение, все трое пошли проведать подопечную животину.
В сарае, посреди подворья, возле корыта под воду, стоял на четырёх ногах козёл с мутными глазами. При появлении своих спасителей и хозяйки, мутный Боря хромая подошёл в Матрёне и буркнув себе что-то под нос на своём, козлином языке, стал тыкать её рогами.
– Вероятно он, похмелится требует, – сочувствуя за его состояние сделал своё заключение Федяй.
– Что ж мне теперь с ним делать-то? – Плаксиво простонала бабка, -вот так каждый раз, ничего не жрёт, пока я ему не добавлю в пойло грамм сто.
– Ты его Матрёна, на лужайку отведи и привяжи, может одумается и отвыкнет на свежем воздухе. Зато резать не пришлось его, живой козёл-то твой остался, вот и радуйся. Приплоду ещё сколько по хутору наделает.
Матрёна согласилась с разумными доводами Митяя и выставила им с Федяем с собой в дорогу в благодарность, литровое вознаграждение.
Надо сказать, что в дальнейшем, Митяй с Федяем ещё пару дней пользовались бесплатной услугой бабки Матрёны за спасение козла, но всему приходит конец и вскоре всё встало на свои места, то есть, последующая оплата за необходимый продукт, восстановилась в прежнюю валюту.
Козёл на лужайке быстро оправился от перелома и вновь ударился в любовные похождения по соседским козам. Бабка Матрёна радовалась всему этому, но с выздоровлением от перелома, алкогольная напасть на козла так и не проходила. Ну вот никак козёл не хотел идти по утрам на выпас, без добавленного в пойло самогону. Ну вот никак и всё. Добавит Матрёна в ведро требуемых Борей грамм сто, съест он приготовленное ею пойло, тогда идёт послушно, а по-другому никак, а уж когда ему козу приводили в стойло, вот тогда он совсем наглел. Бывало по три дня не походил к приведённой в загон страдалице (новобрачной козе), пока ему Матрёна целый банкет не устроит, вот тогда, Борис и превращался в настоящего козла, после чего все оставались довольны, особенно приведённая коза, которая как казалось хозяевам, не хотела уходить со свадебного двора бабки Матрёны
Бабка Матрёна в свою очередь после выздоровления козла, разнесла по всему хутору весть о врачебных способностях Митяя, превратив его тем самым чуть ли не в хуторского чародея, чем и обеспечила ему в дальнейшем успешную карьеру.
Сама-же она, скромно подсчитывала для себя прибыль от любвеобильности своего питомца, но и одновременно с этим каждодневно подсчитывала убытки от принятия тем самым козлом, каждодневной дозы самогона, которая довольно быстро увеличивалась в размерах. В общем проще сказать, спивался козёл, с неимоверной скоростью.
Слухи о целительстве Митяя в конце концов дошли до председателя совхоза, после чего он вызвал к себе новоиспечённого доктора и по причине нехватки квалифицированного специалиста, предложил ему занять должность совхозного ветврача. Об этом вы тоже скоро узнаете.
Вот так и случилось, что после проведённой друзьями операции по спасению козла, почему-то именно за Митяем, а не за Фёдором, прочно закрепилось звание «КОЗЬЕГО ДОКТОРА»
Однако Митяй, не чурался этого погоняла, а скорее даже гордился им и вскоре полученной должностью ветврача, но всё это было до поры до времени, вернее сказать до тех пор, пока его не выгнали за злоупотребление с той самой должности, но это уже другая история, которую надеюсь, я вам расскажу в ближайшее время.
Начало карьеры Митяя
До чего же всё-таки непредсказуемо может перевернуться судьба человека в этой жизни. К чему я это говорю? Да к тому, что это видно по герою предыдущего рассказа.
Жил как вы уже прочитали ранее, совершенно обычный человек по имени Митяй в совершенно обычном хуторе в обычной хате-мазанке. Работал он простым скотником в совершенно обычном совхозе и никому так сказать не причинял каких-либо неприятностей за исключением тех, кого стерёг целыми днями на просторах совхозного пастбища. И всё-бы так-бы и шло дальше, пока вот не случился переворот в его судьбе с началом войны, в которой он и потерял свою ногу, по причине чего и вернулся инвалидом в свой хутор. Самое главное, что возможно по причине своей инвалидности он и стал тем самым фельдшером, а что, ведь будь он совершенно здоров, тогда могло-бы всё пойти совсем по другой линии жизни.
Трудная она конечно, та самая жизнь, жизнь инвалида в послевоенные годы, впрочем, была она трудная у всех переживших ту самую войну, но она, какая ни наесть была и продолжалась, продолжалась с таким упорством, что унывать никак не получалось.
Козёл, как вы уже читали ранее, изменил всю его жизнь. Да-да, именно так и есть, изменил до неузнаваемости.
