Паучьи нити Тьмы, густо оплетавшие беспомощное тело падшего бессмертного, оставаясь невидимыми для безмозглых Сынов Эреба, верных наушников Высшего совета, жадно затрепетали и принялись тереться своими ледяными щупальцами о руку Неферет. Мгновенно отозвавшись на этот возбуждающий холод, Неферет подставила Тьме ладонь, позволив ей обвиться вокруг своего запястья и начать легонько покусывать кожу — не настолько глубоко, чтобы причинить невыносимую боль, но достаточно, чтобы насытить вечную жажду крови, сжигающую все порождения мрака.
«Помни свою клятву…»
Эти слова обрушились на нее, как порыв ветра на голые ветви обнаженных зимой деревьев. Неферет нахмурилась. Ей не нужно напоминать о данных обещаниях. Она всегда помнила о своей клятве.
В качестве платы за то, что Тьма поработила Калону и заставила его душу отправиться в Потусторонний мир, Неферет пообещала принести ей в жертву невинную жизнь, которую злу не удалось запятнать.
«Клятва нерушима. Ты исполнишь ее, даже если Калона потерпит поражение, Тси-Сги-ли…» — снова донесся шепот.
— Калона не потерпит поражения! — закричала Неферет, взбешенная тем, что Тьма смеет грозить ей. — Но даже если это случится, я буду держать его дух в рабстве до скончания его бессмертных дней, поэтому поражение Калоны тоже станет моей победой! Но поражения не будет, — медленно и раздельно повторила она, успокаивая взбудораженные нервы.
Тьма лизнула ладонь Неферет. Слабая боль доставила ей удовольствие, поэтому Неферет ласково посмотрела на извивающиеся щупальца, словно они были игривыми котятами, соперничавшими за ее внимание.
— Наберитесь терпения, милые. Он еще не закончил свою задачу. От моего Калоны осталась одна оболочка. Я полагаю, Зои до сих пор чахнет в Потустороннем мире — не жива, но и, к величайшему моему сожалению, до сих пор не мертва.
Нити, обвившие ее запястье, задрожали, и Неферет вдруг почудилось, что откуда-то издалека до нее доносятся раскаты язвительного хохота.
Но она не успела задуматься над смыслом этого знака или задаться вопросом о том, звучал ли смех в реальности или был всего лишь свидетельством расширения мира Тьмы, стремительно пожиравшего остатки привычной реальности, как беспомощное тело Калоны вдруг судорожно задергалось, и бессмертный с хриплым стоном втянул в себя воздух.
Неферет впилась глазами в его лицо, поэтому с ужасом увидела, как он поднял веки, обнажив окровавленные провалы пустых глазниц.
— Калона! Любимый мой! — Неферет упала на колени и склонилась над Бессмертным, лихорадочно ощупывая руками его лицо.
Тьма, только что ласкавшая ее запястья, вдруг запульсировала, мгновенно налившись силой так, что Неферет невольно содрогнулась, но в следующий миг черные щупальца покинули ее, присоединившись к мириадам своих собратьев, сплошной черной паутиной кишевших под каменным потолком подземелья.
Прежде чем Неферет успела приказать им вернуться и объяснить свое возмутительное поведение, откуда-то с потолка полыхнула ослепительная вспышка света, такого яркого и неистового, что ей пришлось закрыть лицо рукой.
Паутина Тьмы сомкнулась, с неземной силой прорвалась сквозь свет, оплела его и заполнила собой.
Калона разинул рот в беззвучном вопле.
— В чем дело? Я требую объяснить, что происходит! — закричала Неферет.
«Твой супруг вернулся, Тси-Сги-ли».
Неферет ошеломленно смотрела, как шар пойманного света рухнул с потолка, а потом Тьма с жутким змеиным шипением втолкнула душу Калоны через пустые глазницы обратно в тело.
Крылатый Бессмертный стал корчиться от боли. Он схватился руками за лицо и хрипло, судорожно, задышал.
— Калона! Супруг мой! — Когда-то в юности Неферет была искусной целительницей, поэтому сейчас действовала без размышлений. Она прижала свои ладони к рукам Калоны, быстро и умело сосредоточилась, а потом заговорила: — Успокой его… забери его боль… пусть его мука уйдет, как солнце уходит за горизонт, мгновенной вспышкой прорезав ждущее ночное небо.
Судороги, сотрясавшие тело Калоны, почти сразу же ослабли. Крылатый Бессмертный глубоко вздохнул. Руки его все еще дрожали, но он крепко стиснул ладони Неферет и оторвал их от своего лица. Потом открыл глаза. Теперь они снова приобрели чистый и густой оттенок янтарного виски. Он стал самим собой.
— Ты вернулся ко мне! — Неферет была так счастлива, что в первый миг едва не разрыдалась. — Твое задание выполнено! — Неферет отшвырнула щупальца, упрямо льнувшие к телу Калоны, и сурово сдвинула брови, заметив, что они не торопятся уступить ей тело возлюбленного.
— Уведи меня от земли, — голос Калоны звучал сипло от долгого молчания, но слова были вполне разборчивы. — К небу. Мне нужно увидеть небо.
— Да, конечно, любовь моя! — Неферет махнула рукой на дверь, и та растворилась. — Воин! Мой супруг проснулся. Помоги ему подняться на крышу замка!
Сын Эреба, недавно прогневивший Неферет своей строптивостью, повиновался беспрекословно, хотя и не смог скрыть своего изумления при виде внезапного воскресения Калоны.
«Подожди, то ли еще будет! — надменно усмехнулась Неферет. — Очень скоро и ты, и все остальные воины будете повиноваться только мне одной — или погибнете».
Согретая этой мыслью, она молча последовала за мужчинами из подземелья древней твердыни Капри наверх, все выше и выше, пока длинная каменная лестница не привела их на крышу.
Полночь уже миновала. Луна висела над самым горизонтом — тяжелая, желтая, но еще не совсем полная.
— Посади его на скамью и оставь нас, — приказала Неферет, указывая на резную мраморную скамейку возле самого края крыши, откуда открывался потрясающий вид на сияющее Средиземное море.
Но Неферет не замечала царившей вокруг красоты.
Она махнула рукой воину и тут же забыла о его существовании, хотя прекрасно знала, что он немедленно доложит Высшему совету о чудесном воскрешении ее супруга.
Но сейчас все это было неважно. С этим она разберется позже.
Сейчас значение имели только две вещи: Калона вернулся к ней, а Зои Редберд была мертва.
Глава 2
Неферет
— Поговори со мной. Расскажи мне все, медленно и по порядку. Я хочу насладиться каждым твоим словом. — Она приблизилась к Калоне, опустилась перед ним на колени, гладя нежные черные крылья, свободно раскинувшиеся вокруг Бессмертного, сидевшего на скамейке, запрокинув лицо к небесам. Его бронзовое тело купалось в золотом сиянии луны.
Неферет подавила дрожь предвкушения, подумав о прикосновении Калоны, о возвращении его холодной страсти и ледяного жара.
