Войдя в обеденный зал, уже не удивилась чистоте и свету. Посетителей не было, да это и к лучшему. Сейчас самый разгар дня, селяне в поле да по хозяйству управляются, а мне много времени, чтобы просканировать разум смертного, никогда не требовалось. Подойдя прямо к стойке, остановилась напротив трактирщика и выжидающе уставилась. А он смотрит в ответ, молчит и трясётся. Я даже в себе усомнилась — неужели за несколько часов так подурнела? Или же он дроу испугался? Да нет, на меня смотрит. Хоть бы пару слов сказал, зараза, чтобы язык освоить! Видимо что-то на моём лице отразилось, и дело сдвинулось с мёртвой точки.
Толстый и лысый, но довольно высокий, трактирщик вдруг начал низко кланяться.
— Простите великодушно, госпожа магесса, не ожидал увидеть! Не извольте гневаться, но чем я могу вам помочь?
Ну, наконец-то! А слово-то какое глупое — магесса… Только как узнал? Впрочем, чего гадать, надо срочно знакомиться с местными реалиями.
— Прощаю… И прекрати мельтешить! У вас тут хоть что-нибудь можно приобрести, чтоб доехать до города?
Трактирщик выпрямился, преданно глядя в глаза, а мне большего и не надо — моментальное сканирование… Лицо мужчины перекашивается от испытываемой боли — чтение разума штука весьма неприятная, но по окончании процесса просто сотру ему память об этих мгновениях и от головной боли избавлю. Да уж, хорошо, что не пошла к старосте, тут такие странные правила: с магом первым нельзя заговаривать простолюдинам, только если тот соизволит обратиться. А вот трактирщикам в этом как раз послабления, но требуется выказывать почтение. Мага во мне запросто опознали — как и во многих других мирах, если женщина в штанах, значит или воин, или маг. А так как оружия у меня на виду нет, да и не особо похожа на воительницу — вывод очевиден.
Ну-ну… Оставайтесь при своих заблуждениях. Ах, да, ещё и глаза слишком насыщенные, светло-синие, глубокие. Маги яркостью и необычностями всякими выделяются. Это он ещё не знает, что глаза при сильной злости фосфоресцировать начинают!
Продолжим. Магов не так чтобы много, но мир богат на энергию и они довольно сильные, так что пространственными переходами никого не удивишь, но только в исполнении самых могущественных. Светить силой не хочу, значит, придётся ехать, как и предполагала. Хотя, я и так хотела попутешествовать, посмотреть новый для меня мир… Дроу тут есть, но телохранителями становятся редко.А и ладно, а я вот неординарная вся такая! И вообще, можно вести себя как привыкла — высокомерно и нагловато, положение обязывает. Вот и повод есть: трактирщик непозволительно долго раздумывает над ответом.
— Долго я буду ждать?
Ага, встрепенулся, глазки забегали.
— Госпожа магесса, у нас же совсем небольшое поселение! Откуда же здесь взяться достойному вашего статуса линаргу⁈ Всё, что я смогу предложить — пару лошадей, в лучшем случае, могущих быть заводными… Простите великодушно!
Вот заладил, да прощу, мне лишь бы до города добраться. А что за линарги? Покопалась в полученных сведениях и загорелась: хочу! Та же лошадь, но огненно-рыжая, покрытая бронированной чешуёй, с чёрными гривой и хвостом, конечности заканчиваются не копытами, а тремя острыми когтями… и плотоядная! Просто прелесть. И показатель статуса, кстати — такими пользоваться имеют право только маги да аристократы. Всё, первым делом по прибытии в город найти себе такое чудо!
Но, опять же, надо придерживаться характерного поведения, так что показательно скривилась — мол, недовольна, но делать нечего — и распорядилась:
— Ладно уж… Выдели мне комнату, чтобы отдохнуть немного, туда немедленно ванну, потом плотный обед на двоих. А после уже посмотрю, кто из твоих лошадей мне подойдёт…
— Как прикажете, госпожа магесса! Извольте пройти за мной.
Конечно я изволила. Тело за время путешествия успело истосковаться по обычному комфорту. Комната, по-видимому, была из лучших, что не могло не радовать. Трактирщик начал путано извиняться, что в лучших комнатах только большие двуспальные кровати, но, если госпожа магесса захочет… Госпожа не захотела, отрицательно покачав головой — я же не собиралась тут ночевать, только отдохнуть с дороги немного, а в городе уже подумаю над проблемой. Хотя какая тут проблема-то? Упав на мягкую кровать, из-под ресниц наблюдала за дроу, растерянно замершим возле стола и не понимающим, что ему делать и как себя вести — мысли и эмоции раба были для меня открыты.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А мужчина хорош.Кожа серо-пепельного цвета, абсолютно белые длинные волосы, заплетённые в сложную косу, чёрные, с багровыми отсветами, чуть раскосые глаза, бледно-розовые тонкие губы. Высокий, широкоплечий и узкобёдрый, с развитыми мышцами, породистым хищным лицом… По телу разливалась нега-предвкушение: пора исправить затянувшееся воздержание.
По коридору загрохотал топот ног. Велев мужчине открыть дверь и проследить за наполнением ванны, ненадолго расслабилась. Но вот приготовления закончены и я, сладко потянувшись, поднялась и начала раздеваться. Дроу сначала онемело наблюдал за мной, потом резко опустил взгляд. Как мило… Подойдя к огромной деревянной бадье, потрогала воду — еле тёплая. Нагреть до комфортной температуры — дело мгновенья. От стоящего рядом мужчины расходятся волны напряжения, но на его ощущения мне, честно говоря, плевать.
— Не стой истуканом, помоги мне!
Дроу вновь поднимает взгляд, и я успеваю уловить там голод желания, прежде чем он становится невозмутимым. Хорошо, значит лёгкий румянец на скулах признак не смущения, а возбуждения, а то в мешанине его эмоций мне пока разобраться непросто. Со временем изучу реакции лучше, но это со временем. Между тем, повинуясь моему желанию, мужчина протягивает руку, помогая забраться в парящую бадью. Какое блаженство! Я словно парю в пустоте, но нормально получить удовольствие не получится — надо торопиться.
— Как тебя зовут, раб?
Мгновенная растерянность, злость, потом — отчаяние, ведь противиться моей воле у него нет ни малейшей возможности, и тихий ответ:
— Алирент, госпожа.
— А сокращённое имя есть?
— Да. Рен.
— Хорошо, Рен. Меня называй госпожа Лиэри. Разденься до пояса и помоги мне вымыться.
Руки мужчины напряжены и чуть дрожат, но движения уверенны и осторожны, особенно с волосами. Умница. И отклик на обнажённое тело есть, не придётся настаивать на близости — сам с удовольствием станет инициатором. Впрочем, я не встречала ещё мужчин, которые бы не почувствовали влечение к молодому привлекательному телу, рост которого я остановила ещё лет пять назад на уровне человеческих двадцати (если по внешности).
Напряжение дроу было связано не только с возбуждением, но и с непониманием происходящего, своего будущего. А поскольку после ванны я пришла в весьма благодушное настроение, то решила позволить ему слегка утолить любопытство.
— Ладно, Рен. Можешь задать самые беспокоящие тебя вопросы.
Глава 2
Алирент не сразу понял, что умер. Да и как осознать подобное гаснущим разумом? Сначала, в той мягкой обволакивающей темноте, в которой он находился последние несколько часов, и куда, тем не менее, доходили все ощущения истерзанного тела, появилось чувство, что его куда-то тянут, зовут, но почти сразу резко и болезненно дёрнуло в обратном направлении.
Открыв глаза, мужчина некоторое время соображал, почему видит поляну сверху, как и когда успел прийти в себя и встать. Только когда взгляд наткнулся на изрубленное тело нанимателя, а следом и на изрезанное — воина… его собственное… понял, что произошло. Даургов магический контракт! Вот как чувствовал, что не стоит его заключать. Но заказчик опасался всех и вся (и, похоже, не напрасно), а платил очень хорошие деньги. Настолько, что возможность после этого несколько лет прожить спокойной жизнью победила недобрые предчувствия. Зря.
Рен оглянулся, но привязка души принадлежала только ему. Повезло Тирсану, смерть во время боя при ещё живом нанимателе магия сочла достаточным основанием, для признания его долга выполненным. Счастливчик. Рен же умер после смерти заказчика, не сумев его защитить, а значит — не выполнив контракт. И существовать ему отныне неприкаянным духом. Вот же Свет! Проверив границы привязки, дроу понял, что отдалиться за границу первых деревьев вокруг поляны не в его силах. Тоска. Душа приготовилась к долгому бессмысленному существованию, которое, в итоге, сделает её безумным духом, но события стремительно начали меняться.
