он был. Да и мало кто из кораблей мог, кроме ремонтных дронов. Так и есть. Несколько десятков дронов покинули отсеки Рюдзина и направились к капсуле.
Деятельность ремонтных дронов, чтобы они не делали, можно охарактеризовать одной фразой — по сути понятно, но не по виду. Кажущийся хаос из перемещений, сварочных, стыковочных, буксировочных действий не дает составить в голове хоть какого-то плана перемещений, которому они следуют. Но, если смотреть на конечный результат, то все становится ясно. Дроны получали задачу, цель, а их ИИ уже высчитывал и координировал оптимальный метод исполнения работ. Хаос, ведущий к порядку. Капсулу потихоньку буксировали внутрь отсека, попутно соединяя коннекторы и подключая ее к системам Никс. Одновременно с этим корректировали «разлет» обшивки, чтобы капсула не зацепила внешние люки отсека. Так, понемногу, она погружалась внутрь огромного отсека титана, параллельно внедряясь в его энергоструктуру.
Понять, что дроны закончили работать, очень просто — их стайка, почти одновременно, вылетела из открытого отсека титана, а габаритные огни капсулы в нем засияли яркими красками. Стыковочная капсула была смонтирована и подключена. Ученые не соврали. Вся работа не заняла больше четырех часов, что по меркам космического кораблестроения — мгновенье, не более.
— Алиссия, — связь снова активировалась. На мониторе был виден командор. Серьезное лицо, никаких лишних слов, постоянно бегающие по мониторам глаза — не время для шуток, Александр был настроен на работу. — Монтаж закончили. Пришло время тестировать изобретение наших непризнанных гениев. Ты готова?
— Да, командор.
— Я так понимаю, ты уже догадалась для какого корабля предназначена эта капсула? — Легкая улыбка все же промелькнула на серьезном лице некроманта.
— Танатос.
— Так и есть. И я делаю запрос на его стыковку.
— Стыковку разрешаю, — сейчас оба капитана кораблей были поглощены работой, попеременно проверяя сменяющиеся на мониторах данные.
В космосе же эти маневры выглядели вполне буднично. Флагман подошел к титану, на фоне которого терялся даже он, и завис под его грузовым отсеком. Яркими огнями засияли маневровые двигатели и линкор медленно вошел в стыковочную капсулу. Люк отсека закрылся, а к кораблю потянулись коннекторы и стабилизаторы.
— Командор, — рядом с некромантом появилась Миимэ. — Стыковка завершена. Подпитка ядра поступает из энергосистемы Никс. Системы обоих кораблей не конфликтуют.
— Отлично. Алиссия, что по контролю титана?
— Все функции работают штатно. Команды капитана обрабатываются и исполняются так же штатно. Танатос не конфликтует с искинами.
— Хорошо. А теперь перейдем к «вишенке на торте». Никс, наш единственный титан. Пусть он имеет почти идеальное бронирование против Криста, но его защита все равно несовершенна. Потеряем щиты и бронирование и все. Последнего шанса не будет. Против такого опасного врага не только плоть, но и кровь должна быть отравлена. Этот пробел нужно закрыть. Приготовься, Алиссия, следи за показателями Ник, я начинаю последний этап.
Командор откинулся на спинку своего кресла-трона. Алые морфитовые колонны засветились, подтверждая готовность.
— Приостанавливаю подпитку с ядра Никс. Блокирую энергообмен ядер. Реверсирую энергообмен. — отчиталась Миимэ.
— Прав Себастьян. Альвы умеют строить корабли, но не умеют строить наши корабли. Пусть ненадолго, но Танатос сможет поделиться с Никс своей «порченой кровью» и создать некроэнергетический фон на титане. Судно станет непригодно для поглощения.
Морфитовые колонны вспыхнули, но сразу же начали темнеть, теряя накопленный заряд. В этот момент некромант был погружен в себя, контролируя процесс передачи некроэнергии к ядру титана на уровне, больше никому не доступном.
В этот момент по обшивке Никс прошла волна серой ряби. Это было похоже на срабатывание внешних систем пожаротушения. Но в космосе они не работают. Да и не имеют их наполнители ярко выраженного серебристого блеска.
Сейчас в кабине титана творилось что-то невообразимое. Активировалась система тревоги. Алый свет и визг сирены наполнил капитанскую рубку. Мониторы словно взбесились. Системы жизнеобеспечения били тревогу, требуя экипаж надеть скафандры. Отчеты о наличии радиоактивного фона в отсеках, отчеты о наличии загрязнения воздуха, отчеты о наличии остаточного лазерного облучения. Системы пытались охарактеризовать произошедшие с ними изменения и найти сходство с известными видами облучений. Получалось слабо. Многие мониторы стали отключаться, некоторые ушли на перезагрузку.
— Все, — в какой-то момент некромант открыл горевшие серебряным огнем глаза и откинулся на кресле. — Больше нельзя, иначе фон некроэнергии станет опасен для будущего экипажа Никс. Миимэ, отключай реверс энергии.
— Есть, командор.
Сразу после этого активировались два монитора связи. На одном было встревоженное лицо Алиссии, что ожидаемо. Капитан осматривала приборы и формировала первый отчет по отключенным и работающим со сбоями системам. Вторым же, было довольное лицо Себастьяна. Ученый так же принимал копии отчетов и радовался, будто ребенок.
— Не переживайте, — наконец-то произнес этот фанат науки. — Никто не собирался долго «мариновать» Никс в некроэнергии, по примеру Танатоса, иначе на нем не смогли бы работать обычные люди и альвы. Но «прививка» некроэнергии, даст возможность ослабить возможности Криста и наших новых знакомцев присасываться к энергосистеме титана, ослабляя его. К тому-у-у-у-у же, ха-ха, столь агрессивная стресс-прокачка системы выявила слабые места систем судна… Слабые места и нежелательные, подключенные вне основного плана… элементы. Считайте это очисткой от паразитов.
— И что теперь, Себастьян. Вы закончили? — оказалось даже командор не знал полного плана работ.
— Мы втроем вылетаем на Никс. Танатосу придется еще некоторое время пробыть в стыковочной капсуле. Я хочу проверить ее работу и работу восстановленных систем. Так что никто не расходится, господа. Все только начинается!
* * *
— Почему? — Короле… Аврора сидела прямо на поверхности мертвой, утопающей в раскаленной магме, планеты. Ее созданное тело позволяло переносить и не такое. Рядом стояла Мэнэ, держа в руках еще одно «живое» ядро Криста. Золотые нити адаптанта оплетали «трофей», не позволяя созданию внутри покинуть свое пристанище. Свободная энергия слишком легко поглощается способностями адаптанта, поэтому все, что оставалось Криста — прятаться в ядре, подобно черепахе.
— Что ты хочешь знать? — спокойно произнесла девушка, протягивая ядро. Аврора посмотрела на него без страха и отвращения. Но было в этом взгляде что-то странное. Будто взгляд человека, готового погрузиться на глубину или спрыгнуть с высоты. Готовность к неизвестности. Как бы то ни было, Аврора ядро взяла, опутывая его золотыми нитями адаптанта. Она мочала, наблюдая, как ветвится их золотистая вязь. Мэнэ не вмешивалась, стоя рядом в тишине.
— Почему… почему я вижу человеческие города? Мы появились тут случайно, ведомые Королем. Он выбирает самые перспективные к поглощению системы. Люди, лишь одни из многих. Так почему я вижу человеческие города? Это как-то связано с поглощенной мною энергией? Это воспоминания тех, кого я поглотила? — Наконец-то разрушила тишину Королева и задала так беспокоивший ее вопрос.
— Мы считаем, что нет. Все мы видели воспоминания прошлого. И все мы были людьми. Но некоторые даже не были в человеческом секторе, находясь на альвийском фронтире. Они не поглощали энергию людей. К тому же, все их воспоминания, как и твои — человеческие. Никто не видел фрагментов альвийской жизни. А ведь ты должна была это увидеть в первую очередь, ведь даже твое тело сформировано из поглощенной сущности этого вида. Мы не знаем почему… это так. Но наш ранг слишком низок. Все мы… надеялись, что Королева сможет увидеть больше. Сможет ответить хоть на часть вопросов.
— Ответы? — Аврора покрутила в руке ядро. — Не ожидала, но это именно то, чего я сейчас жажду.
Ее ладонь сжалась. Остатки поглощенного ядра осыпались мелким кристаллическим крошевом.
Темная волна. Воспоминания. Они пришли к ней в новой обложке. Город. Город Содружества — это она знала точно. Возвышающиеся небоскребы корпораций. Огни города, блеск витрин. Королева была уверена, что не забудет этого даже после того, как марево спадет.
В этот момент к ней в голову пришла шальная мысль. Стеклянные витрины. Она захотела подойти к одной из них. Посмотреть в нее. Увидеть себя.
Удивительно, но у нее получилось. Она смогла прервать спокойное течение воспоминаний и начать двигаться. Смогла подойти к стеклу витрины. И заглянуть в него.
Боль.
Боль обжигала виски.
Заставляла закрыть глаза в попытке выдержать эту агонию.
Медленно, превозмогая пожирающий ее огонь боли, Аврора открыла глаза. Но в стекле витрины на нее смотрело не ее отражение. Она так и не смогла увидеть
