— Может быть, я хочу произвести впечатление на босса, — поддразнила она, пытаясь подтолкнуть его к истинной причине их встречи.
— Или, может быть, теперь в доме слишком тихо, — ответил он, отказываясь взять «наживку». — Я знаю, Сара, как трудно привыкнуть к одиночеству. После развода с Рондой я не хотел приходить в пустой дом. Я не знал, что делать, не видя детей возле себя. Я оставался на работе, потому что не хотел идти домой. Ты сама пилила меня за то, что я засиживался на работе. Говорила мне, что упаду замертво, если не отдохну.
Сара нетерпеливо вздохнула. Ситуации были несравнимы. В дополнение к тому, что Брайен пытался справиться с травмой, нанесенной ему разводом, появилась еще боль от того, что Зак и Рене намеренно вычеркнули себя из его жизни. Четыре года спустя ему удалось поладить с Рене, но Зак так и не признал его.
— Это не одно и то же, — осторожно заметила она, — впервые с тех пор, как я закончила колледж, я должна заботиться только о себе.
Она усмехнулась.
— За исключением уик-эндов, когда Стефани приезжает домой.
— Тогда в чем проблема?
— Никаких проблем.
— Хватит, Сара. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты не спишь, судя по темным кругам под глазами. Я никогда не видел тебя такой измотанной. Ты работаешь вдвое дольше, чем должна. Что-то тебя тревожит.
Она смущенно заерзала, так как его слова были очень близки к истине. Она хотела, чтобы он сменил тему. Она знала, что слишком много работала, но не могла остановиться. Если она остановится, ей уже не начать все заново.
Испытываемые ею чувства озадачивали и пугали ее, и она пыталась убежать от них, зарывшись в работе. Уже почти год она работала неистово, подстегивая себя, беря быка за рога, как в теннисе, старалась как можно быстрее отбить мяч. Она превратилась в маньяка, ходячее клише.
Она радовалась, что надела цветные линзы. Если глаза — это окна в душу человека, она не хотела, чтобы он сегодня заглянул туда. Пусть они и были лучшие друзья, она ни на мгновение не забывала, что он еще и управляющий.
Она пожала плечами.
— Слишком много адреналина накопилось после сезона налогов. Надеюсь, я потрачу его во время ревизии Сарде.
Машинально он потер подбородок костяшками пальцев, задумчиво глядя на нее.
— На днях я просмотрел список твоих клиентов, — сказал он осторожно. — У тебя слишком большая нагрузка. Я собираюсь снять с тебя нескольких клиентов, тем самым уменьшить твою нагрузку.
Она смотрела на него, сбитая с толку.
— Ты забираешь у меня несколько клиентов. Почему?
— Ты изнуряешь себя работой.
— Не больше, чем обычно, — возразила она, зная, что это правда.
Он покачал головой, не сдаваясь.
— Ничего хорошего для тебя, да и для фирмы тоже. Я не собираюсь ждать, пока пострадает качество твоей работы, прежде чем я что-нибудь предприму.
Сара нахмурилась.
— Ты так делаешь, чтобы предотвратить возможные ошибки?
— Ты передергиваешь, Сара. Мы не говорим о выполнении твоих обязанностей. Мы говорим о человеческой выносливости. Если ты по собственной воле не угомонишься, я заставлю тебя это сделать. Я не очень хорошо знаю, почему ты так перегружаешь себя, но у меня есть подозрение.
— Почему бы мне не сообщить о них? — Она тут же подавила желание извиниться. Никогда еще она не говорила с ним неуважительно, но у нее было такое ощущение, словно она боролась за жизнь, она и сама не знала, почему.
— Перегоришь, — категорически сказал он. Рот ее непроизвольно открылся. Руки крепко сжали ручки кресла.
— Я считаю, ты делаешь неправильные выводы из симптомов. Перегоревшие люди работают много, но пользы от этого мало. Но со мной же не так.
— Еще нет, — спокойно сказал Брайен, твердо глядя ей в глаза.
— Я не перегорела.
Ей с трудом удавалось оставаться благоразумной.
— Думаю, надо сделать небольшой перерыв. — Брайен поднялся и подошел к рабочему столу. — Хочешь кофе?
— Нет, спасибо, — тупо отклонила она, барабаня пальцами по ручкам кресла.
Она хотела закончить этот разговор и перейти к настоящей причине их встречи. Повернув голову, она стала смотреть в окно. Он позвал секретаршу.
Как он мог обвинить ее? Перегорела — значит не способна функционировать. Если он считал, что она «инвалид без рук, без ног», почему тогда он рассматривает ее как кандидата в компаньоны?
И вдруг неприятный холодок пополз у нее по спине. Она поняла. Он и не рассматривал ее кандидатуру.
Казалось, пол уходит у нее из-под ног. Она зажмурилась, судорожно пытаясь придумать, за что бы ухватиться и остановить ощущение свободного падения. И вдруг перед ее мысленным взором возникло лицо девочки. Она вгляделась в него, недоумевая, кто бы это мог быть. Она мысленно как бы отступила с фотоаппаратом, расширив обзор. Она увидела Страшилу, Дровосека и Трусливого Льва, стоящих около Злой Волшебницы. Девочка была Дороти, и в этот момент Сара поняла, что сходит с ума. Потом она поняла, что говорил ей ум, даже если она не хотела слушать. В мешке для нее ничего не было. Не было сердца… не было ума… не было смелости… не было партнерства.
В дверь тихо постучали и вошла Бет. Истинный профессионал своего дела, она, не глядя по сторонам, поставила чашку с кофе на стол и быстро вышла.
Сара была благодарна Бет за ее вежливость. Сара знала, по ней видно, что у нее совершенно расшатаны нервы. Наверное, ее теперешнее состояние можно назвать паранойей. Брайен не мог поступить с ней так.
Не мигая, она смотрела, как он подходит к ней. В выражении его лица не было ничего, что подтверждало бы ее страхи. И все же, по мере его приближения, ее опасения росли.
Наступило время схватить Колдунью за руку.
— Партнерство? — прямо спросила она.
Он глубоко вздохнул и посмотрел ей в лицо.
— Я предлагаю эту вакансию Карен Линдстром.
Тело ее дернулось, словно от пощечины. Она заметила сожаление в его голубых глазах, но знала, что он считал свое решение правильным. Карен хотела стать компаньоном. Хотела до такой степени, что их отношения стали непрочными и натянутыми.
Брайен продолжал говорить.
— Партнерство — это то, что в данный момент меньше всего надо тебе…
«Но очень нужно было Карен», — подумала она недовольно, пораженная вдруг появившейся завистью, угрожающей вырваться наружу. Она сделала глубокий вздох и постаралась взять себя в руки.
— …да и компании…
Вдруг в голове у нее зашумело. Она поняла — давление у нее резко подскочило. Голос Брайена куда-то стал удаляться, она уже не слышала его. Да и не хотела слышать. Она не хотела давать ему шанса оправдать свои действия и тем самым почувствовать себя лучше. Да и не улучшит ее состояние. Карен взяли, ее выгнали. Вот и все. Может быть, позднее она сможет выслушать. Не сейчас.
