— Заткнись, — сказала она и вновь надела очки. Неужели еще несколько дней тому назад она считала, что для своего возраста она хорошо выглядит? Достаточно полежать на солнце без макияжа, в бикини французского покроя, чтобы эго женщины уменьшилось в размерах.
Мяч летел к ней, как сбившийся с курса снаряд. Она отбила его ладошкой. Мяч взвился вверх и сразу же стал опускаться. Она готова была вновь отбить его, но тут возникли две загорелые руки и схватили мяч.
— Не полагается бить по мячу дважды, — сказал обладатель загорелых рук.
Перед ней стоял «Мальчик-спортсмен».
— Можно, если опять пасуют тебе, — резко ответила она.
Он кивнул.
— У вас хорошая реакция. Хотите поиграть?
— Нет, спасибо, — сказала она, улыбаясь. Она вообразила, как она со своей мягкой задницей выделывает курбеты на песке под гогот красоток с календаря в стиле чиппендейл.
Он улыбнулся ей в ответ, продемонстрировав ряд красивых белых зубов. Вдруг он бросил мяч друзьям.
— Валяйте! — крикнул он, разрешая им возобновить игру без него. Без приглашения он плюхнулся рядом с ней и представился.
— Меня зовут Монро.
Она моргнула. На какой-то момент она подумала, что он собирался сказать Мундоччи.
— Сара, — ответила она, немного удивляясь тому, что он понял ее улыбку как приглашение. «Приглашение к чему?»
— Рад познакомиться с вами, Сара. Я каждый день вижу вас здесь. Вы здесь одна?
— Да, — сказала она, не подумав, а потом хотела откусить язык. Что она делает, говоря незнакомому мужчине, что она одна? «Почему он спросил?»
— Это ваша первая поездка на острова?
— Да, — ответила она.
Боже, как заезженная пластинка.
Он настроен дружески, а она ведет себя, словно он был потенциальный карманный вор. Между незнакомыми людьми то и дело возникают беседы. А ей нужен был кто-то для компании, даже хотя бы этот спасатель, который был так молод, что, наверное, не знал, кто такой был Мундоччи. Семь дней одиночества было достаточно.
— У вас выходной день? — набралась она смелости.
— Ага.
Он вытянул свои длинные загорелые ноги, подложив руку под голову.
Сара подавила усмешку. Этот разговор никуда не приведет при такой скорости. Не всегда легко перекинуть мост через пропасть, разделяющую поколения. Она вновь попыталась.
— Я удивлена, что вы хотите провести выходной день на пляже.
— На земле нет другого места, где бы я хотел быть.
«Прогресс», — подумала она.
— Я знаю много мест на Мауи, где бы я хотела быть.
Он кивнул.
— Вы видели восход солнца над Халикала? Ходили на мыс Мак Грегора смотреть китов?
— Да, я была на Халикала, но не была на мысе Мак Грегора. Я не знала, что есть места лучше горы Халикала.
— Есть, — сказал он, слегка наклонив голову. — Подождите, пока не увидите горбатого кита.
Сара хотела увидеть его глаза. У нее было такое чувство, что, прикрываясь защитными очками, он уставился на ее грудь. Она сунула руку в пляжную сумку и вытащила оттуда белую тенниску, на которой флюоресцирующей зеленью было написано «Мауи».
— Постараюсь побывать там до отъезда.
Она, как бы без умысла, одела кофту, скрывшую ее грудь.
Как только ее голова вынырнула из горловины, он сказал:
— Я покажу вам. А по пути мы могли бы пообедать.
Он назначил ей свидание? Ничуть. Он не просил ее. Он считает, что она просто счастлива будет от его внимания.
Печально, но она почувствовала искушение. И печально, что она была слишком традиционна, чтобы отправиться с незнакомцем, достаточно молодым, который мог бы назначать свидания ее дочери.
— Нет, спасибо.
Брови его взметнулись над очками.
— Почему нет?
Почему дети всегда спорят? Вопрос задел материнские струны.
— Потому, что я так сказала.
Рот Монро открылся. Он оперся о локти и посмотрел в небо.
— Такой «от ворот поворот» я никогда не получал. Так грубо со мной разговаривала, наверное, только моя мать.
Сара стала внимательно рассматривать руки. По крайней мере, они поняли друг друга.
— Это потому, что я незнаком вам? — сказал он.
«Точно, как Стефани, — подумала Сара. — Она тоже сразу не отставала. И так же, как со Стефани, некоторые вещи не стоили того, чтобы из-за них ссориться».
— Да, — ответила она.
— Но я не незнакомец. Вы наблюдали за мной всю неделю.
Она вскинула голову, почувствовав, как ее загорелое лицо заливается краской.
— Да, правильно, — призналась она. — Но я думаю, вы меня не так поняли. Я всю неделю смотрела и на океан.
Улыбка тронула его губы.
— Я никогда в жизни не встречался с такими трудностями, пытаясь назначить свидание.
Опять этот спазм в желудке. Так значит он просит ее о свидании. Но он мог иметь любую девушку на пляже, а просит ее. Боже мой, или она очутилась на Сказочном Острове, или он так долго смотрел на белый песок, который повлиял на его зрение.
Как бы ей не было лестно, пора прекратить этот абсурд. Она сняла очки и повернула к нему лицо. Она хотела, чтобы он хорошо рассмотрел ее лицо. Увидеть разницу. Она решила в открытую.
— Монро, я гожусь вам в матери. Он откинул голову и засмеялся.
— Сомневаюсь. Если только вам было десять лет, когда я родился.
Повторяя ее движение, он снял очки и посмотрел на нее, щурясь на яркое солнце.
У Сары возникло желание выкопать глубокую яму в песке и спрятаться в ней. На лице ребенка четко обозначились мелкие морщинки у глаз. «Они загорели», — заметила она, слегка разочарованная. Она не имела понятия, сколько ему лет, но лет пять она ему, конечно, отняла.
— Извините, — извинилась она. — Вас еще записывают на карточку в барах?
— Да, а вас?
— Как вы думаете?
— Нет.
Она подавила смешок. Видно было, что он лжет, тем самым желая сказать ей, как молодо она выглядит.
— Вы правы, не записывают. И это только подтверждает то, что я сказала минуту назад. Я стара, вы молоды.
— Не так уж вы стара. У меня есть глаза. Вам не двадцать пять, но вы еще и не готовы сидеть дома и заниматься хозяйством. Вы привлекательная зрелая женщина.
Она криво усмехнулась.
— Монро, не говорите старой женщине, что она привлекательна. Это все равно, что сказать, что она замечательная личность.
— Я буду помнить о ваших словах, если я когда-нибудь встречу другую зрелую приятную даму, с которой я хотел бы познакомиться получше.
— И не говорите ей, что она первая зрелая приятная дама, к которой вас влечет. Это звучит уже пошло.
— Но вы действительно первая. И я не говорю пошлость. Я заметил вас в первый же день, когда вы пришли на пляж, а вы заметили меня. Ну же. Рискните.
