был занят собой, партнёром по танцам, задорными пузырьками в бокале с вином или же мозолями от красивых, но тесных туфель.
Двое прошли по вымощенной камнем дорожке и спрятались за розовым кустом.
– Ты меня подвела, – заявил первый министр Хелфрид.
Принцесса Фиренца достала из сумочки кружевной веер и принялась несогласно им обмахиваться.
– Я сделала всё, что могла: глазки строила, – она загнула мизинец свободной руки, – ресницами хлопала, ямочки от улыбки демонстрировала, вздыхала так, чтобы грудь выпячивалась. Как-то раз, во время танца, я даже читала ему стихи о любви! Знаешь, любезный Хелфрид, то ли ваш принц слеп, то ли глуп, то ли эта рыжая девчонка его околдовала.
Первый министр продемонстрировал свою злодейскую ухмылку (изредка, в правильной компании он мог себе это позволить).
– Колдовство оставь для сведущих в этом людей. – Хелфрид коротко осмотрелся, убедился, что никто не подглядывает, и протянул Фиренце пузырёк с красноватой жидкостью внутри. – Действовать будет недолго, поторопись. Уж придумай, что наврать. А если дело не заладится, используешь вот это.
На ладонь принцессы, рядом с зельем, опустился маленький мешочек из серебристого бархата.
– Всё поняла? – уточнил первый министр.
– Уж не дура. – Фиренца тоже умела по-злодейски кривить губы.
С этим можно было бы поспорить, но – ради успешного дела – Хелфрид умел быть вежливым с сообщниками, особенно с дамами.
Он подождал, пока останется один, ещё раз огляделся по сторонам и нашёл в кармане жилета ещё один пузырёк с зельем. Затаив дыхание, первый министр быстро проглотил его содержимое.
Колдовство началось мгновенно: Хелфрид почувствовал, как укорачивается его нос и разлаживаются морщины на лбу. Волосы втянулись в череп на пару дюймов и закрутились кудрями, плечи развернулись и обросли мышцами, сердце застучало как-то… живее.
Первый министр обошёл крыло, вернулся в коридоры дворца через другой вход и поднялся на третий этаж в королевскую библиотеку. Тут и в светлое время не толпились любознательные посетители, а по ночам библиотека превращалась в идеальное место для любовных свиданий или же коварных заговоров.
Сегодня было иначе. На мягком ковре сидела девушка в жёлтом муслиновом платье и изучала карту звёздного неба.
– Это созвездие, которое мы вчера рассматривали, называется Ведьмино печенье, – хихикнула Ровена. – Прости, что я не дождалась твоего возвращения, устала от танцев да расспросов. А любезная Грета предложила мне побыть тут, пока гостевую спальню приготовят. Вернуться домой она мне не позволила. Ты здоров, Клаус? Выглядишь необычно.
Хелфрид провёл рукой по волосам – лохматые кудри принца были на месте.
– Здравствуй, любимая, – выдавил он, поворошив запасы нежности. – По душе ли тебе пришёлся мой дворец?
Отложив карту, Ровена поднялась на ноги.
– По душе. Семья у тебя чудесная. Твой кузен, наш любимый король Флориан, добрый и мудрый, чувством юмора не обделён, танцует складно. Жаль, тебя несмышлёным считает, мнения твоего не спрашивает. Помнишь, ты жаловался?
– Помню, помню, – ответил Хелфрид машинально. Говорливая девчонка попалась, аж оскомина на зубах от неё. Зато идею ему подсказала, сама того не ведая. – Не спрашивает мнения моего даже в делах сердечных. Отказал нам Флориан в благословении, не позволит жениться.
Злодейская ухмылка пришлась бы сейчас кстати, но первый министр – должность обязывала – умел себя пересилить.
Ровена послушала, кивнула, угукнула сама себе. Затем взяла длинный тонкий подсвечник, что на полу стоял, и перехватила его на манер шпаги.
– Ты кто? – Сощурив взгляд, она ткнула потухшей свечой Хелфриду в грудь.
– Умная, стало быть? – Первый министр подтянул рукава.
– Конечно. А ты, получается, не очень. Мог бы больше стараний проявить: жесты выучить, походку… на вопросы каверзные не попадаться.
– Раз такая умная, то догадаешься скорее убраться из дворца, будто тебя здесь и не бывало.
Девчонка перехватила подсвечник двумя руками и подмигнула.
– А то что?
Хелфрид крепче сжал серебристый бархатный мешочек. Подумав немного, он решил иначе и достал из-за пояса нож.
~~~
Если бы Фиренца знала, что дело потребует таких затрат – времени, сил, изобретательности, – она бы не взялась. Даром что такой дефицитный товар, как холостой симпатичный принц, на дороге не валяется.
Данный принц валялся на клумбе. Вернее, сидел, понурив голову. Фиренца приосанилась, поправила причёску (чужую, рыжую, отвратительную) и, поморщив носик, брезгливо присела рядом.
– Ровена, – принц схватил её за руку, – как хорошо, что ты пришла! Теперь, глядя в твои прекрасные глаза, я сразу всё решил.
Если с этим принцем вдруг не заладится, думала Фиренца, следующего нужно будет выбрать постарше. С появлением первых седых волосков и обрюзглости в районе талии мужчины предпочитают тратить не время на романтику с комплиментами, а деньги – на подарки с изумрудами.
– Мой дорогой, – она погладила принца по щеке. Присмотревшись к рисунку его бровей, линии его губ, она быстро выбрала из списка подходящих фраз самую подходящую: – Я всё знаю.
– Знаешь, что мы не можем быть вместе из-за королевской клятвы? Что страшные беды обрушатся на наши земли, если я женюсь на тебе?
Фиренца медленно кивнула. Пусть будет этот – молодой, глупый, – раз дело само слаживается.
– Знаю. Расстанемся прямо сейчас и не увидимся больше никогда, верно?
Клаус только крепче сжал её руку.
– Нет! Не бывать этому. Я женюсь на тебе, а потом – будь, что будет. Вместе мы любые невзгоды преодолеем!
– Я тебя не люблю, Клаус, и не выйду за тебя. Не пара мы, сегодня я в этом убедилась. Исполни свой долг, будь счастлив, всё такое. Прощай.
У входа в оранжерею послышался тихий шорох. А принц всё смотрел на неё с недоверием и отпускать как будто не собирался. Фиренца почувствовала лёгкое покалывание в пальцах. Краем глаза заметила, как начал светлеть кончик рыжей косы. Эх, придётся идти на крайние меры.
Она проворно потянула завязки на бархатном мешочке и высыпала его содержимое – синюю блестящую пыль – принцу в лицо. Тот схватился за глаза и обмяк, издав неясный возглас – смесь удивления и испуга.
Фиренца не знала, что это за чары, но решила закрепить их проверенным способом: отвела руки от лица Клауса и запечатлела на его губах жаркий поцелуй.
3
Выбивая из-под копыт клубы дорожной пыли, в Алфен мчался гонец. Глаза его слезились от ветра, губы потрескались от жажды, спина мечтала хоть о самом худом тюфяке, набитом соломой, а в голове позвякивали монеты: с каждой милей гонец мысленно увеличивал размер вознаграждения, которое запросит у короля. Даже у королей – гонец всегда выполняет работу для двоих.
Выехав из Янтарного леса, гонец остановился перевести дух. Он достал из сумки бинокль и увидел через него башни королевского дворца. Осталось немного.
Долго не готовились – свадьбу играли через три дня после того, как принц Клаус представил свою невесту. Правда, под венец девушка шла уже другая, но об этом не болтали (только шушукались).
Невеста была очаровательна, счастлива и капризна. Жених – молчалив.
О вечере помолвки у Клауса остались туманные воспоминания. Ровена
