— Ты замерзла, — проговорил он.
— В Питере весна, — ответила я.
— Что?
— Мы разве не играем в озвучивание очевидных фактов?
Откуда у меня силы на язвительность?
— Ань, прости. Давай внутрь вернемся. Ты заболеешь.
— Да я уже болею. Киста, помнишь?
Ник вздохнул и помял мне плечи. Он собирался что-то сказать, но я вынула из сумочки мобильный и стала вызывать такси, кратко бросив:
— Хочу домой. Хватит с меня приколов судьбы в честь среды.
И отошла от него, избавляясь от массажа и тепла, не преминув драматично шмыгнуть носом. Нормальный мужчина тут же понял бы, что сейчас будет истерика, и убрался бы от греха подальше. Ник тоже ушел, оправдывая мои ожидания. Правда через минуту вернулся с привлекательным бумажным стаканчиком, моим пальто и даже чертовым снимком в папочке.
— Провожу, — настырно заявил он, садясь вместе со мной в такси.
Я бы его вытолкала, если бы не забота о моей одежде и аромат из стакана. Ник набросил на меня пальто как одеяло и вложил в руку стакан, который приятно обжег ледяные пальцы.
— Это чай с имбирём, медом и лимоном.
— Тройной удар по гриппу и простуде, — проговорила я тоном фармацевта из какой-нибудь рекламы.
— Раз язвишь, то вряд ли помрешь.
Мы доехали до моего дома молча. Я успела выпить чай и согреться, а Ник не успел начать говорить со мной о чем-нибудь еще более смущающем.
— Спасибо, — буркнула я не очень приветливо то ли водителю, то ли своему назойливому кавалеру.
Я собиралась достать деньги, но Ник меня опередил. Мне осталось только гордо засунуть руки в рукава пальто, взять пустой стакан и выйти.
Я надеялась, что моя благодарность удовлетворит и водителя, и Ника. Но если первому было до фонаря, то доктор вышел следом. Почему-то его забота жутко раздражала. Я никак не могла принять эти ухаживания за благие намерения и даже банальный флирт. Мне казалось, что за каждым словом грязный подтекст и намек. В общем, расслабиться не получалось.
— Если ты все еще рассчитываешь на секс, то зря, — выпалила я, остановившись у подъезда.
Колодец закрывал двор от ветра, и вопреки ожиданиям я не начала дрожать, выйдя из авто на улицу. Похоже, жить буду, ага.
— Ты забыла снимок, — проговорил Ник, протянув мне папку.
— Пропади он пропадом, — процедила я сквозь зубы, забрав и отворачиваясь к двери подъезда.
— Ань, постой…
Ник схватил меня за руку, не давая уйти. Я почему-то оказалась сразу прижата к нему и не попыталась вырваться. Возможно, даже не потому, что у меня не было сил, а потому что не хотела.
— Прости меня. Испортил тебе выходную среду.
— Это мелочи. Сейчас пореву часок, и все пройдет. Не бери в голову.
— Аня… — проговорил он, не отпуская.
Упрямый. Но мое имя прозвучало так ласково и интимно, что я простила ему все, тихо выдохнула:
— Что?
Я задрала голову и уставилась на его губы, облизав при этом свои. Даже дурак бы понял, что я хочу поцелуя. Но Ник не спешил. Он погладил меня по ладони, которую взял в плен, а второй рукой прикоснулся к лицу. Наклонился…
Я прикрыла глаза и затрепетала.
— Ты знаешь… — начал Ник, так и не касаясь моих губ своими, но опаляя их свежим дыханием. — Я вряд ли смогу быть твоим бойфрендом. Нормальным, я имею в виду.
— Что? — повторила я, косея от неуместного заявления.
— Я много работаю и не смогу ухаживать. Нормально, я имею в виду, — снова вставил Ник эту фразу. — Но ты мне нравишься, правда. И я так сильно хочу с тобой переспать…
— Спасибо за комплимент, — очнулась я.
— Я пытаюсь быть честным, — продолжал Ник.
— Это подкупает.
— Но не добавляет мне шансов, разумеется. Ты ведь хочешь эпический роман и бурю романтики?
— С чего ты взял?
Он пожал плечами.
— Все хотят.
Я устала от его нерешительности, шума коктейлей в голове и снова начала мерзнуть. Момент был упущен.
— Знаешь, Ник, спокойной ночи. Спасибо за… Не, прости, не могу придумать даже из вежливости. Пока.
Я высвободилась из его не особенно крепких объятий и ушла домой.
Как и ожидалось, час рыданий вымотал меня окончательно, и я отрубилась на мокрой от собственного отчаяния подушке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Глава 2
Супер доктор
Мало того, что проснулась я с опухшей от слез и алкоголя физиономией, так еще и не по своей воле. У меня был законный выходной. Я, конечно, знала, что придется тащиться в офис. Ну не могут они без меня закончить все. Но чтобы прямо в восемь будить и вызывать — это перебор. Могли и до десяти подождать ради приличия.
Я сгребла с тумбочки истошно вопящий смартфон и неприветливо буркнула:
— Ну…
— Баранки гну, — так же враждебно сразу наехала на меня Алька.
Вот же нахальная личность. Не успела я очнуться и сказать, что не разговариваю с ней теперь, подруга затараторила:
— Поднимай свой сонный зад, Фролова, и дуй лечиться. — Для убедительности она добавила: — Срочно!
— Отвали, — проговорила я, но не очень уверенно.
Посыл в Алином голосе был настолько мощным, что я села на кровати и начала причесываться рукой. Разум вроде говорил: сиди уже, расслабься, но ноги очень хотели бежать одеваться. Ведьма Алька.
— Аня, ты можешь дуться на меня, но это судьба, понимаешь? Это знакииииии. Джонни, ну ты помнишь Джонни, да? — начала она напоминать вчерашний позорный вечер.
— Я как раз пыталась забыть. Спасибо, что напомнила.
— Ой, не будь такой занудой. Слушай, приятель Джонни…
Она опять не договорила, потому что на фоне прозвучало басом:
— Алюша, сладкая, ты меня звала.
— Нет, дорогой, спи. Я по телефону с Анькой.
— О, ну я все равно встал. Сварить кофе?
— С удовольствием. Ты такой внимательный.
— Аля, я вешаю трубку, — предупредила я вежливо, мгновенно устав от их любезностей.
Зря предупредила. Надо было отключаться так.
— Нет, Ань! Не смей. Или ты меня выслушаешь, или я приеду!
Твою мать! Я знала, что Аля не шутит, а видеть ее сейчас совсем не хотелось. Не только сейчас. Вообще. Не хочу ее видеть еще лет сто, пока не прощу.
— В общем, — начала тараторить подруга, посчитав мое молчание знаком согласия. — Приятель Джонни просто гений. Он хирург-гинеколог, собаку съел на кистах. Операция ерундовая. У него опыт просто ого-го, куча наград, научных работ, вечно по конференциям и симпозиумам. Через три дня будешь скакать козой. Одевайся и топай к нему.
— Ага, бегу и волосы назад, — съязвила я.
— Фролова, ты оставь эти присказки. Я тебе предлагаю идеального хирурга, который идеально вытащит из тебя лишнее.
— Мне бы лучше что-нибудь идеально вставить, — пошло шутила я. — Но ради бога, не надо искать кандидата для этого. Я сама.
— Знаю я, как ты сама. Ничего не будешь делать. Опять все профукаешь.
— Да мне и одной хорошо.
— Да я не про мужика, дурында, про здоровье. Давай, Ань. Хватит дурью маяться. Встала и пошла. Ты хочешь разрыв и срочную операцию?
Эх, Аля оказалась подкованной. Откуда только знает про худший сценарий моего недуга. Хотя о чем я? Ее Джонни, очевидно, тоже доктор. Они там, видимо, трахались половину ночи, а вторую обсуждали мою кисту. Идиоты.
Хотя я извращенно порадовалась своеобразной заботе. И даже злиться почти перестала.
— Аль, ну куда я пойду, что за клиника?
— «Рассвет» называется. Не так далеко от твоего дома.
— Частная? Наверно кучу денег…
— Аня, просто иди! Мы обо всем договорились. Он чумовой спец. Лучший в Питере. Ну… Джонни так говорит, и я ему верю.
Еще бы. Я скептически хмыкнула.
— И не надо вот этого, ага? Собирайся и дуй. Тебя ждут. Он свободен до полудня. Мы договорились.
Они договорились, понимаете? Полный финиш.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Нет, Аль, — отрезала я, хотя почему-то мне было уже неудобно посылать без аргументов.
— Да, Ань. Я тебя не уговариваю, а ставлю перед фактом. Ты не маленькая. Сама должна понимать, что лучше не доводить себя до ручки. Я высылаю контакты. Собирайся и дуй. Тебя ждут до полудня. — повторила Аля, а для полного эффекта убеждения выдала коронную зомбирующую фразу. — Не подводи меня!
