Воспоминания нахлынули на Эллис с такой силой, что она и не заметила, как поделилась ими с мужчиной, идущим рядом с нею, и тут же прикусила губу, подумав, что для него это прозвучало слащавой наивностью неотесанной деревенской девицы. Ведь Нейл Морфи всю свою жизнь прожил совсем не здесь и для него Гудинг, должно быть, просто невероятная дыра…
— Я тоже любил это занятие, — к ее удивлению, признался Нейл. — Но летом мне больше нравилось следить за вечерними облаками. Я даже не помню, когда стал слишком взрослым и слишком занятым для таких вещей. — Голос его был бесцветным.
— И я не помню… — задумчиво протянула Эллис, когда пауза слишком затянулась. Она поняла, что этот человек не привык делиться своими мыслями и чувствами с кем бы то ни было и вообще не склонен раскрывать душу. — Возможно, этим летом я попробую тряхнуть стариной. Только знаете, я лучше буду валяться на тележке на заднем дворике, чем на траве.
Нейл сверху вниз взглянул на нее.
— Почему? Трава гораздо лучше.
— Из-за всяких букашек, — сморщила нос Эллис. — Трава кишмя кишит всякой гадостью. Вот что делает с нами образование, мистер Морфи. Всем известно, что в траве живут злые насекомые, а в мясе ужасные паразиты. Поэтому я стараюсь есть его как можно реже.
И снова он удивил ее, хрипло рассмеявшись в ответ.
— Где же голос романтики и страсть к приключениям, мисс Эллис?
Она задумчиво наморщила лоб, потом ответила:
— Честно говоря, не думаю, что я от природы наделена такими свойствами. По крайней до сегодняшнего дня я их что-то не ощущала. — Она снова подняла глаза и отважилась на встречный вопрос: — А что заставило вас переехать в Гудинг? Большинству людей он кажется настоящим краем земли.
Они прошли почти полквартала, прежде Нейл ответил. Холодный ветер щипал щеки, и Эллис подняла воротник, недоуменная, чем мог так озадачить Морфи столь невинный вопрос. Но в конце концов он все же ответил:
— Гудинг действительно похож на край земли. Именно поэтому я здесь.
Это ровным счетом ничего не говорило Эллис.
У Эллис Гудинг имелись свои странности, например необъяснимые страхи и приступы внезапной слабости, но она никогда не была трусихой в собственном смысле слова. Жизнь преподала ей несколько жестоких уроков — так ребенок постигает опасность огня, обжегшись о плиту, — но трусость, робкая застенчивость были не в характере Эллис. Она мало чего боялась в жизни. Вот и сейчас она решила идти до конца и смело задала следующий вопрос:
— А вы знали шерифа Робинсона до того, как переехали сюда?
Нейл снова смерил ее странным взглядом.
— Ищете пищи для сплетен, мисс Эллис? — вкрадчиво спросил он. Слишком вкрадчиво. Бархатные нотки в его хриплом надтреснутом голосе заставили Эллис вздрогнуть, прозвучав как недвусмысленное предупреждение.
— Нет! — Таким резким голосом она обычно разговаривала с расшалившимися детьми в библиотеке. — Я не сплетница, мистер Морфи. Я просто пытаюсь завязать вежливый разговор с новым соседом. Поверьте, мне очень тяжело найти тему для беседы с незнакомцем!
Нейл все так же мягко поддерживал ее за локоть, но Эллис едва справилась с желанием вырваться. Конечно же, это выглядело бы просто ребячеством… То, что у этого мужчины нелегкий характер, вовсе не дает ей права вести себя как двухлетней дурочке. А кроме того, подумала Эллис, неуверенно оглядевшись, вдруг после этого он гордо удалится, а ведь они еще не подошли к ее дому…
Еще через полквартала хриплый голос привел ее в себя:
— Я знал Фрэнка до того, как переехал сюда.
…Белый голубь принес Ною оливковую ветвь как весть о долгожданной земной тверди. Так и эти слова, хоть и оставляли желать много большего, но все же несли с собой успокоение и мир. Эллис с радостью подхватила оливковую ветвь, брошенную Нейлом. Если живешь в местечке, столь редко населенном, как округ Гудинг, то поневоле приходится общаться с каждым жителем, поэтому старожилы привыкли мириться почти со всеми причудами и странностями ближнего.
— Я думаю, — признательно подхватила Эллис, — что в шерифе Робинсоне погиб блестящий дипломат. По крайней мере полдюжины наших горожан приехали сюда по его приглашению.
— Он любит это место, — согласился Нейл.
Не будь Эллис так целеустремленна и настойчива, она окончательно признала бы свое поражение после подобного замечания. Пытаться разговорить этого человека все равно что бросать камни в колодец и не слышать ответного всплеска. Это просто смешно! Но упрямая Эллис решила не сдаваться и предприняла еще одну попытку.
— Вы будете на свадьбе вашего коллеги Хейнена завтра вечером?
— А разве там кого-то не будет?
Эллис едва сдержала смех. Это была чистая правда. А ведь Джим Хейнен и Нэнси Уилсон пытались ограничиться самой скромной церемонией. Однако от священника Майера весть о готовящемся венчании в Старой пастырской церкви быстро перенеслась в кружок изучения Библии. И вот уже вскоре жених и невеста были приятно удивлены тем, что вместе с ними их скромный праздник отпразднует весь округ. Венчание, естественно, пройдет там же, где и предполагалось, но вот дальше вместо тихой вечеринки в доме шерифа за кружкой пунша и куском пирога в плане стояло пышное пиршество в спортзале высшей школы. Сразу несколько общественных организаций презентовали ящики шампанского по такому случаю.
— И что же, Хейнен не возражает? — спросила Эллис.
— Нет, — помедлив с минуту, ответил Нейл. Подумав, он решил все же немного развернуть свой ответ: — Я уверен, что и он и Нэнси весьма тронуты таким вниманием.
— Представитель шерифа Хейнен по праву заслуживает самого большого уважения нашего округа, — строго взглянула на него Эллис. — Я думаю, он прекрасно понимает это.
— Не уверен, что на свете есть хоть что-то, что люди прекрасно понимают.
Это замечание сказало Эллис очень многое о мистере Морфи. Интересно, подозревает ли он, что выдал себя этими словами? Скорее всего нет… Что-то подсказывало Эллис, что ее провожатый относится к людям, старающимся как можно глубже спрятать свои мысли и чувства.
И снова слабый ручеек беседы выдохся и иссяк. Неужели этот человек так же разговаривает и со своими друзьями? Если, впрочем, у него есть друзья…
Ну что ж, раз он так упорно предлагает ей ведущую роль в разговоре, не желая хотя бы из вежливости взять это на себя, в таком случае Эллис прекрасно справится с монологом!
— Просто не знаю, что мне делать с новогодней елкой! — пожаловалась она. Эта мысль целый день не давала ей покоя. — С тех пор как мой прадед Ролф выстроил наш дом на Первой улице, стало доброй традицией выставлять огромную елку в окне залы. Сол Грин обычно доставал для меня елку, но он внезапно заболел и слег, а я не успела договориться с кем-нибудь другим!
