3) Концепция «неоклассическая» – это когда, цена труда гибко реагирует на потребности рынка, увеличиваясь или уменьшаясь в зависимости от спроса и предложения, а безработица невозможна, если на рынке труда существует равновесие. При данном подходе выдвигается вопрос о добровольном характере безработицы. Однако, если безработица носит добровольный характер, то возникает вопрос, почему она колеблется в зависимости от фазы экономического цикла. Выдвигается также тезис о «поиске» рабочего места как явлении, вызывающем нестабильность рынка. Суть его заключается в том, что наемные работники очень разборчивы и стремятся к максимально выгодной работе. Однако и в этом случае не ясно, почему таких работников бывает то 5 – 6 %, то все 15 %. Основной вопрос, на который сторонники неоклассического подхода не могут никак ответить: «Почему все наемные работники в случае превышения их предложения над спросом не могут продать свою рабочую силу даже по более низкой цене?»
4) Кейнсианцы придерживаются другого подхода к объяснению функционирования рынка труда. В отличие от неоклассиков они рассматривают рынок труда как явление постоянного и фундаментального неравновесия. Кейнсианская модель (Дж. М. Кейнс и др.)5 заключается в том, что цена труда (заработная плата) четко фиксирована и практически не изменяется (особенно, что касается уменьшения). Но это никак не доказывается, а является безусловным фактом. Поскольку же цена (заработная плата) в этой концепции не является регулятором рынка, то регулятор должен быть привлечен извне. Роль регулятора возлагается на государство, которое, уменьшая или увеличивая совокупный спрос, за счет инвестиций может попытаться устранить данное неравновесие. Так, уменьшая налоги, государство стимулирует рост спроса и потребления. Это, в первую очередь, приводит к росту производства и занятости. В этом случае, спрос на труд регулируется не колебаниями рыночных цен на труд, а совокупным спросом.
5) Школа монетаристов (М. Фридмен и др.)6 исходит из многоступенчатой структуры цен на труд. В большей степени исходят из предпосылок их однонаправленного движения. Монетаристами вводится понятие «естественного уровня безработицы», который определяет структурные характеристики рынка труда, делающего цены на нем негибкими, препятствующими оптимальному его функционированию, ухудшающими его неравновесие и, отсюда, как следствие, безработицу. Для американского рынка труда, по мнению представителей данной школы, такими негативными факторами являются: установление государством минимального уровня заработной платы, сильные позиции профсоюзов; отсутствие необходимой информации о наличии вакансий и резервной рабочей силы. Для уравновешивания рынка монетаристы предлагают использовать инструменты денежно-кредитной политики. Необходимо использовать такие способы воздействия, как учетная ставка Центрального банка, размеры обязательных резервов коммерческих банков на счетах Центрального банка. Это позволит стимулировать инвестиционную и деловую активность. Как следствие, увеличить занятость в стране.
6) Теоретический подход к механизму функционирования труда представлен школой институционалистов (Дж. Данлоп, Л. Ульман и др.). Здесь обращается внимание на анализ профессиональных и отраслевых различий в структуре труда и соответствующих уровней заработной платы. Прослеживается: плавный уход от макроэкономического анализа попытка объяснить характер рынка особенностями динамики отдельных отраслей, профессиональных демографических групп.
Ни один из раскрытых выше подходов не дает полной и эффективной картины механизма функционирования рынка рабочей силы, хотя они и отображают отдельные его элементы.
В марксистской экономической теории рынок рабочей силы – это рынок особого рода. Он отличается от других рынков в различии товара «рабочая сила». Рабочая сила в процессе труда создает новую стоимость, которая больше, чем стоимость рабочей силы и переносит на создаваемый продукт стоимость всех остальных ресурсов. Это кардинально отличает рабочую силу от остальных ресурсов и обеспечивает ей ключевое значение в общественном производстве.
На поверхности экономических явлений кажется, что работник получает заработную плату за свой труд. Эта внешняя видимость обуславливается той потребительной стоимостью, которую рабочий доставляет предпринимателю. Это функция рабочей силы, определенный полезный труд. Кроме того, рабочая сила продается в кредит. Фактически не предприниматель авансирует рабочего, а рабочий – предпринимателя. Он получает заработную плату после того, как затратил определенное количество труда. Обычно величина заработной платы устанавливается в зависимости от количества отработанного времени или полученного продукта. Всё это и создает впечатление, будто рабочий продает свой труд.
К тому же заработная плата стирает всякие следы разделения рабочего дня на необходимый и прибавочный, на оплаченный и неоплаченный труд, скрывает даровой труд наемного рабочего, создается видимость, что оплачивается весь труд рабочего и тем самым скрывается его эксплуатация.
На самом деле труд не является товаром и поэтому стоимости и цены не имеет. Он сам является измерителем стоимости. Труд не имеет стоимости, как деятельность, создающая стоимость, он также не может иметь особой стоимости, как тяжесть не может иметь особого веса, теплота – особой температуры, электричество – особой силы тока. Покупается и продается как товар не труд, а рабочая сила. Как только она становится товаром, ее стоимость измеряется трудом, воплощенным в ней, как в общественном производстве: эта стоимость равна труду, общественно необходимому для ее воспроизводства.
Для того, чтобы быть проданным, труд должен существовать до продажи. А он до продажи не существует. Есть только способность к труду, или рабочая сила. Ее рабочий и продает предпринимателю. Когда предприниматель покупает рабочую силу, его интересует прежде всего способность рабочей силы создавать новую стоимость; причём большую, чем стоимость рабочей силы, его интересует прибавочная стоимость.
Труд не существует сам по себе, как некий абстракт и его, как таковой, нельзя продать. Если бы оплата действительно производилась по труду, то это уничтожило бы всю систему наемного труда, ибо рабочий получал бы всю вновь созданную стоимость. Отсюда два вывода. Вывод первый: труд есть субстанция и имманентная мера стоимости, но сам он стоимости не имеет. Вывод второй: сущность заработной платы – оплата по стоимости рабочей силы, чаще ниже этой стоимости, видимость – оплаты по труду.
По утверждению теоретиков производительной теории (Д. К. Кларк, Дж. Хикс)7, заработная плата устанавливается в соответствии с предельной производительностью работника в наихудших условиях производства. Но рост производительности труда в отраслях, производящих предметы потребления, ведет к снижению стоимости рабочей силы, а стало быть, и заработной платы. А заработная плата работника в условиях НТП не может снижаться, так как научно-технический прогресс ведет к росту квалификации и образовательного уровня работников, а это в свою очередь повышает стоимость рабочей силы, повышает заработную плату.
Теоретики “регулированной заработной платы” (Дж. Кейнс и др.) считают, что объем производства находится в обратной связи с реальной заработной платой. По их мнению, работник даже заинтересован в низкой заработной плате, поскольку она создает у предпринимателей больше резервов для расширения производства и, в конечном счете, приводит к увеличению занятости. Данная концепция обосновывает снижение реальной заработной платы работников.
Сторонники социальных теорий заработной платы, широко популяризируя коллективно-договорную заработную плату, утверждают, что заработная плата определяется не ее объективным экономическим содержанием, а в результате переговоров и соглашений между профсоюзами, союзами предпринимателей и государством в зависимости от договорной силы каждой из этих сторон. Профсоюзам присваивается роль монополий, которая якобы сильнее монополистических объединений капиталистов, буржуазному государству – роль силы, обеспечивающей социальную справедливость. Эти теории, как и другие, отрицают стоимость рабочей силы, являющуюся объективно реальной основой заработной платы; они игнорируют сущность капиталистического производства, основанного на частной собственности на средства производства, и объективно ограничивающую социальную силу рабочего класса.
Подтверждая сотрудничество и даже общность интересов классов предпринимателей и рабочих, эти теории создают у рабочего класса иллюзию о возможности коренного улучшения своего положения в условиях капитализма путем лишь экономической борьбы, о “высшей социальной справедливости” капиталистического строя, предоставляющего якобы всем членам общества равные права и равные возможности. Даже самая общая характеристика национальных, возрастных, половых, расовых и других различий в заработной плате, оплаты “рабочей аристократии” убедительно показывает «лживость» трактовок буржуазными защитниками капитализма как строя социальной справедливости и равенства.
