– у Болотника на ужин отменные поганки, надо поспеть, пока водяной на них пасть не наложил.
– А теперь серьёзно, – сказал бобр. – Что делать будем? Отправить его обратно мы не можем – не нами принесено. И оставить не можем. Без сомнения, что ОН прознает, придёт за ним сюда и все мы поляжем в неравной схватке…
Анчутка затрясся, задёргал хромой ногой. Водолешие перестали улыбаться. Авось повёл ушами и прошептал:
– Звери и дяденьки, а… ОН – это кто?
– Может, тебе и не надо это знать, – сказала Таисия. – Может, обойдётся. ЕГО уже очень давно здесь не видели. С тех пор как… – Выдра посмотрела на Анчутку.
Анчутка сел, обхватил свою больную лапку и захныкал. Авось подошёл ближе:
– Где болит? – спросил он. – Давай подую.
– Нельзя подуть на то, чего нет, – невесело хмыкнул Гордей.
– Но пожалеть можно, – хмыкнул Евсей чуть повеселее.
– А можно и порадоваться, – сказал Гордей. – Иногда – оп! – и целого существа нет.
– А тут – всего лишь пятки, – и Евсей потрепал Анчутку между рожек.
Анчутка вскинул голову и робко улыбнулся.
– Я немножко только, совсем чуть-чуть не успел успеть… – объяснил он Авосю. – А то бы убежал от НЕГО.
– Да от КОГО??? – Глаза котёнка стали большими, как два разноцветных блюдца.
Анчутка посмотрел на водолеших, потом на Остапа Пармёныча, потом на Таисию.
– От… В-в… Волколака, – выговорил он и сполз на землю, прислонившись к коробке. – Это он мне пятку откусил.
Глава 4. Прогнать нельзя оставить
Авось, поджав хвост, испуганно вертел головой. Страшный Волколак, должно быть, услышал своё имя. Волки слышат далеко – каждый звук на расстоянии волчьего воя. А волколаки и того дальше… И теперь жуткий волк-оборотень уже, наверное, вышел на поиски возмутителя лесного спокойствия.
– Он не любит котов? – спросил Авось.
– Он ненавидит котов, – уточнил Евсей.
– Он их всех истребил, – добавил Гордей.
– Заманил, – объяснила Таисия.
– И провалил сквозь землю, – подытожил Анчутка. – Ну, так говорят.
– Говорят, он ищет кота, – сказал Остап Пармёныч. – Где кот, там будет и Волколак.
Котёнок понял, что у выдры, бобра и даже Анчутки нет другого выхода.
– Теперь вы меня прогоните? – спросил Авось.
Звери и водолешие насупились. Анчутка от горя залез в коробку и уткнулся в угол – переживать.
– Вообще не вопрос, – Евсей вдруг засмеялся. – Некуда нам тебя прогонять.
– Лес-то Бескрайний, – Гордей пожал плечами. – Куда ни прогони, всё в нашем лесу и будешь. Не здесь, так в другом месте ОН тебя найдёт.
Котёнок задумался.
– Вот раньше, – сказал он, – до того, как открыли коробку, я ничего про НЕГО не знал и поэтому не боялся. Может, мне сделать вид, как будто коробку не открывали? И как будто я по-прежнему не знаю, чего я боюсь.
Анчутка выбрался из посылки. В лапках он сжимал сложенный вчетверо листок. Глаза его вращались.
– Поздно, – пискнул он. – Если только мёртвой воды восемь капель в брусничный компот, тогда что-нибудь забудешь. Но это не точно.
– Что там у тебя? – Бобр мотнул головой.
– Я бы не распечатывал, – засомневался Анчутка, – а то опять узнаем что-нибудь лишнее. И вообще сон потеряем.
– А ну-ка! – Евсей выдернул листок у Анчутки.
– Оп! – Гордей перехватил листок у Евсея и уставился на надпись: – «Про кота…»
– Про кота?! – Евсей снова завладел листком и развернул его.
– Что там? – Гордей потянул листок к себе.
– ДАЙТЕ! – завопил Анчутка, но было поздно.
Вороватая Лисица рыжей молнией метнулась к братьям, цапнула зубами листок и пропала в кустах. К счастью, её зубы оказались слишком острыми. Они разорвали послание, и Лисица убежала с клоком бумаги в пасти. А Гордей и Евсей, сконфуженные, остались на поляне – каждый с обрывком письма.
– Балбешки корявые, – запыхтел бобр.
– Ну уж ты, батя, что ни скажешь, – водолешие тоже запыхтели, – всё по делу.
Они повертели в руках бумажные лоскутки и в конце концов приставили их друг к другу.
– О-ла-ла! – воскликнул Евсей.
Остап Пармёныч басовито заворчал.
– Мы говорим, всё ясно! – Гордей откинул чёлку ладонью. – Похоже, котёнку всё равно конец.
Авось затрясся всем своим маленьким тельцем и припал к земле. Таисия решительно отобрала у водолеших разорванное послание и показала бобру.
Середина, выхваченная Вороватой Лисицей, отсутствовала. Но в целом всё и правда было ясно. Водолешие легко восполнили недостающий текст. Юный кот может быть спасён, если беречь его от оборотня.
– Хм… – Бобр почесал усы: – Всё-таки может быть спасён…
Авось придвинулся к бобру.
– Да только как его уберечь, батя? – Евсей прищурился: – Разве что…
– Авось пойдёт по нашим стопам, – догадался Гордей.
Котёнок воспрял духом.
– Я пойду! – обрадовался он. – Конечно пойду по вашим следикам. А куда они ведут? В уютное местечко?
Гордей поперхнулся. Вряд ли это местечко покажется котёнку уютным. Скорее всего, ничего из этой затеи не выйдет.
Бобр почесал в затылке.
– Вы-то известные проныры, – оглядел он братьев.
– Это потому, батя, что у нас батя бобр, – сказал Евсей.
– Он и котёночка может запросто научить, – сказал Гордей. – Не бросать же кота сиротинушкой.
– Ты мне на психику не дави, – Остап Пармёныч шлёпнул хвостом. – Не видал я, чтобы коты добровольно к воде тянулись.
– Да ладно, – Гордей заискивающе заглянул бобру в глаза, – просто мы уже очень давно их не видели, котов этих. Может, они теперь все водоплавающие…
– А я… А я! – Анчутка заплясал, запрыгал довольный. – А я вот ещё что скажу! Мы вот нашенького котёночка научили бояться Волколака, – тут Анчутка вздрогнул, но преодолел себя. – А ведь воды-то мы его бояться не учили. А сам-то он этого ещё не умеет. И значит, мы можем ему всё правильно объяснить.
– Гениально! – похвалил Анчутку Евсей. – Подать сюда кота! Сейчас мы его выпустим в широкое плавание. А… где кот?!
Авось, который за какие-то полчаса сначала узнал о собственной погибели, а потом о возможном спасении, уже весело трусил к реке. Остап Пармёныч первым оценил опасность и со всех лап рванул за котёнком.
– Ась, ять… – фырчал он.
За лето бобр отъелся и подкопил жирка, так что угнаться за тощим быстрым котёнком ему было трудно. «Авось, стоять!» – звал Пармёныч. Но пыхтел так сильно, что половина звуков пропадала.
– По… жди… ня! – присвистывал бобр, переваливаясь на толстых лапах.
– Батя! – Гордей поднатужился и взвалил бобра на плечо. – Сейчас догоним, не дрейфь!
– Остапа утащил! – всплеснула лапами выдра и бросилась догонять бегущих.
Авось стоял на берегу и трогал лапкой воду.
– Тыф-пыф-пыф… – выдохнул бобр, когда Гордей поставил его на берег возле котёнка. –
