Рейтинговые книги
Читем онлайн Всё, что исхожено… - Марат Гизатулин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8

Пятнадцать минут жду. А может быть, он там торгуется? Да за это время любой продавец ему уже бесплатно бы пиво отдал!

Подождав ещё минут десять, я почувствовал неладное и сам пошёл в магазин. Мичурина там не оказалось. Странно, ведь я видел, как он туда входил. Неужели продавец, не выдержав словоохотливости моего друга, расчленил его и куски попрятал под прилавок? Я пристально посмотрел в глаза продавцу и в ответном взгляде уловил некоторое беспокойство. Но бить его сразу было бы некрасиво, и я ещё раз обошёл все витрины и полки, вглядываясь в каждую банку. Мичурина не было. Тогда я уже с серьёзными намерениями – к продавцу. А у того морда чёрная, волос чёрный, по всему видно, что ему зарезать человека всё равно, что банку с пивом открыть.

Продавец затрясся, но не колется. Да, говорит, видел я здесь какого-то странного русского, он все банки с пивом перещупал. Но куда он потом делся, не заметил – другие покупатели отвлекли.

Я продавцу так задушевно говорю, что ты чё, мол, блин, все рамсы поперепутал? Мы, русские, таких обидок не терпим, говорю. Выдай мне хоть что осталось, а то я твою периптеру сейчас вдребезги и пополам, как говорит Михал Михалыч. При упоминании имени Михал Михалыча продавец мелко задрожал, и даже слеза навернулась на его глаза. Это правильно, я сам от Михал Михалыча часто не могу сдержать слёз.

Однако несмотря на то, что чёрное лицо продавца побелело, труп он мне не соглашается выдать, чтобы я предал его земле по нашим христианским обычаям. Тогда я ещё раз обошёл магазин. И обнаружил завуалированную дверь в подсобку. Не раздумывая больше ни минуты, я ринулся туда. Там опять никого. Мешки какие-то, ящики и холодильник размером с гараж. Нет, был там, конечно, и чёрный выход, но дверь закрыта изнутри. Потряс я мешки, пошевелил ящики, устал. Дай, думаю, пивком свежим утолюсь из холодильника. Открываю дверь, а там на ящике с пивом Мичурин сидит и ледяным напитком из баночки греется. Сосульки на нём ещё не наросли, но выглядит он неважно.

Мичурин заметно обрадовался моему появлению и сразу же заговорил:

– Понимаешь, тут все стены железные, поэтому мобильник не работает.

– А, так ты сюда проверить работу мобильника забрался?

Оказывается, нет, ему пиво на витрине показалось недостаточно прохладным, и он решил взять в подсобке из холодильника. А дверь холодильника за ним возьми да и захлопнись. И изнутри она, оказывается, не открывается.

Вот такой он способный, мой Мичурин.

Так что я был готов поверить и в укусы змеи в неприличное место, и в прочие его россказни. Например, он, напившись, любил рассказывать, что он полковник КГБ. Я делал вид, что верю. Но не настолько, чтобы интересоваться подробностями.

Неинтересно мне было так же и неважно, в какой день и час Мичурин придёт заняться моим садом. И придёт ли вообще на этой неделе.

У меня с Мичуриным отношения развивались стремительно, но в другом направлении, не как у Славика. Мы подружились. За первый месяц работы я успел уплатить ему шестьдесят евро, о чём до сих пор горько жалею, но больше я ему не платил, что говорит о моей прозорливости и даёт душе некоторое успокоение.

Предчувствие меня не обмануло. Мичурину очень понравилось, что я стремлюсь заполнить свой садик, как Ной свой ковчег заполнял. Чтобы всё было, но в отличие от Ноя я ограничил сферу своих интересов только съедобными растениями. Декоративные меня не интересовали, если только это не кактусы.

К тому же Мичурин оказался стойким приверженцем религии Бахуса, и мы частенько стали сиживать у него или у меня с баночкой пивка или винца, чтобы не сказать вискаря, и обсуждать замечательные свойства того или иного злака. Тема эта настолько нам обоим доставляла удовольствие, что порой мы забывали даже свои саженцы поливать и те засыхали, укоризненно роняя головы.

Некоторое время Мичурин ещё вспоминал, что я ему деньги должен платить. Тем более, что уставший от замечательных рассказов своего садовника Слава вынужден был с ним расстаться. Мне же расставаться с необязательным и словоохотливым садовником никакого резона не было, тем более, что когда у меня случился очередной денежный коллапс, я вынужден был взять взаймы у своего садовника 1000 евро без оговорённого срока отдачи. И если я, не дай бог, с Мичуриным вздумаю рассориться, кто меня потом кредитовать будет? Учитывая, что банки в этом вопросе давно ко мне охладели.

Особенно мы любим с ним ездить по всяким рассадникам, как я называю магазины, где продают саженцы, семена и рассаду. Бродя по гектарам всякой причудливой зелени, мы получаем истинное удовольствие, обсуждая тот или иной вид и запивая это пивком. Приземистый и почти слепой Мичурин буквально на коленках ползает вокруг понравившегося ему экземпляра. Иногда ему что-то нравится настолько, что он начинает меня уговаривать купить это для моего сада. На что я обычно сухо отвечаю, что у меня нет денег, и, как правило, не вру. Тогда Мичурин покупает это на свои деньги, не забывая упомянуть, что деньги я ему потом должен буду вернуть. С этим я никогда не спорю. Конечно, верну, но потом. Если потом, почему же не вернуть?

Затем Мичурин стал приносить мне из дому всякие химикаты и инструменты. Но инструменты постепенно выходят из строя, а химикаты заканчиваются, и тогда Мичурин обращается ко мне, что мол, надо бы прикупить то-то и то-то. Я вообще человек покладистый и никогда не возражаю – ну, надо, так надо – покупай. Он, бормоча себе под нос, что деньги я ему потом отдам, бежит в магазин.

При этом надо заметить, что сам Мичурин плодов нашего сада не ест. У него аллергия почти на всё, кроме водки, вина и пива.

А однажды Мичурин меня познакомил со своим коллегой, садовником Резо. Резо оказался хоть и тоже пьющим, но очень рукастым и работящим. И не таким балаболом. Нет, Мичурин тоже, конечно, рукастый и работать умеет. Но с годами это у него получается всё медленней и медленней. Тем более, что одна рука постоянно занята баночкой или коробочкой пива или вина.

Длинный, как каланча, и высохший, как осенний лист, Резо заканчивает шестой десяток на этой прекрасной своими фруктовыми садами земле. Я почему-то с первого взгляда влюбился в этого человека. А он, когда узнал, что я книжки пишу, стал вдруг называть меня на «вы». Я возмущался, грозился, что тоже перейду на «вы», но Резо только виновато улыбался и обещал, что больше не будет. Обещаний своих, правда, не сдерживал. А когда я ему подарил свою книгу о его земляке, он вообще потерял всякую адекватность.

На следующий же день приехал и обрезал весь виноградник, как раз пора уже было. Это большая работа, я думал посвятить этому пару недель, но Резо очень быстро работает. За три часа он усыпал весь двор виноградными лозами по самое колено, собрал их в кучу, упаковал и погрузил в свой грузовик. Я очень настойчиво предлагал ему деньги, не помню ещё, чтобы я когда-нибудь бывал столь настойчив, если, конечно, не с женщиной. Но Резо оказался крепче самой девственной девственницы из монастыря. От денег он категорически отказался. На это я ему, отъезжающему, кричал вслед, чтобы ноги его в моём саду больше никогда не было. Но Резо подло всякую весну и осень выбирает время, когда никого нет дома, приезжает и обрезает виноградник.

…А когда-то, больше тридцати лет назад, мы ведь шли с ним от Курского вокзала – он в институт землеустройства, а я в институт химического машиностроения. Эти институты по соседству были. Но шли мы не вместе – он чуть впереди или чуть позади. Мы тогда не знали друг друга. И этого мне очень жаль теперь.

Мы стали сиживать тёплыми зимними вечерами в моём или мичуринском дворе втроём. Резо рассказывал, что скоро уедет в свою родную Кахетию, он уже несколько контейнеров туда отправил с сельскохозяйственным оборудованием. Мичурин объяснял, как ему лучше обустроить его кахетинские гектары. Я плакал от любви и жалости к ним. Не вслух, про себя.

Резо постепенно осмелел и стал тоже какую-то деятельность в моём саду творить помимо виноградника. Я всё меньше и меньше участвовал в их дискуссиях по поводу будущности моего совхоза. Иногда они спорили, не договорившись, куда и что надо посадить. Я кивал и соглашался с обоими.

Резо давно уговаривал меня купить тонну перегноя, чтобы разбросать под деревьями – земля тут у меня очень бедная. Если можно назвать землёй известковые камни. Я ему всякий раз говорил, что позже, мол, сейчас у меня денег нету, а стоит это немало – 40 евро и ещё за доставку я Резо должен буду заплатить.

Тогда Резо заявил, что он всё равно привезёт, потому что ему в оптовом магазине эту тонну, оказывается, забесплатно дадут как постоянному клиенту, а доставки никакой и не будет, потому что он всё равно мимо едет. Я ему отвечал, что на близких подступах к моему дому изрешечу его грузовик из берданки, если увижу, что он землю везёт. Резо утих, но что-то затаил.

1 2 3 4 5 6 7 8
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Всё, что исхожено… - Марат Гизатулин бесплатно.
Похожие на Всё, что исхожено… - Марат Гизатулин книги

Оставить комментарий