— О чем вы, бабушка? — округлила глаза Мила.
— О… Как все запущено… Иль ты не знала, что ребятеночка родишь?
У девушки сердце заколотилось так, что казалось сейчас выскочит из груди.
— Но вы не можете знать!
— Поверь мне, дитя. Я пожила на свете и пожила больше твоего. Много больше. Тяжелая ты. Бе-ре-мя-нная!
— Не может быть! Как же это?
— По кустам да по койкам с парнями лазила?
На щеках Милы словно сок буряка проступил.
— То-то же, — подтвердила старуха, махнув трубкой в ее сторону. — Ну не серчай, милая, не серчай, родимая. Знаю, как с твоей бедой справиться. А расплатишься как сможешь, лишнего не возьму. Вижу девка ты толковая, только наивная, как корова моя, Зенечка. У нее глазенки точь-в-точь как у тебя. Травки попьешь правильной, денек отмучаешься и нет никакого грешочка.
— Как это "нет"? — в ужасе спросила Мила.
— А ты ль не за этом ко мне пришла? От дитятки-то избавляться. Оно срам какой — не жена, не вдова, а детки откуда-то берутся. Не порядок. Жизни никакой в деревне не будет. Они даже меня терпят с трудом, а тебя погонят палками да камнями. Кому ж ты такая нужна, без мужа-то? Замуж — зась, семье тебя и ребеночка малолетнего кормить не выгодно, а женщины из села побояться, что мужики их к тебе под юбку повадятся. Они даже меня, каргу старую, бояться. Ты хоть чья?
— Марфы и Торна.
— Те, что погибли? Так ты Милка, сирота ихняя?.. С отчимом и мачехой живешь?
Милка кивнула.
— Ах ты… Во как оно нелюбо складывается-то… Знаешь, не возьму я с тебя денег! Сироту каждый обидеть может. Грех на твоем хлопце большой! Сама б его прокляла! Торн и Марфа, что за люди то были! Жаль, что отец твой так помер, айя-яй! А Степа тут как тут. Не за того мужика Марфа вышла, ой не за того…
— Вы, поди, все про деревенских знаете?
— Никто не сознается, но все они ко мне захаживают. И ты — по самой невинной причине. Нет чтобы в храм к Богине грехи замаливать… Нет! К старой ведьме плетутся, да чтобы ноченька потемнее, а час не первый. Но ты-то дело другое. Тебе я и так помогу в добрую память о твоей матушке.
— Как? — испугано воззрилась девушка на встающею ведьму.
— Ну, от проблемы твоей маленькой избавимся, — сказала та, почти прикоснувшись к девичьему животу.
Милка отпрыгнула от руки подальше:
— Вы что! Это же ребеночек мой и Бирта! Как же от него избавиться, коли любим мы друг друга, мочи нет.
— Бирт? — старуха задумалась, копошась в памяти. — Не тот ли парень, что все лето на постоялом дворе жил. Пил и кутил, Богини не стыдясь?
— Не пил он и не кутил! И если хотите знать, поженимся мы скоро.
— Это когда же? — прищурилась ведьма.
— Как он из столицы вернется, так и поженимся!
— И что же он в столице-то забыл, как ты тут одна-одинешенька в родительском доме, словно рабыня трудишься, да еще и ребеночка его носишь? Что за любовь у него такая великая, а?
— Не знаю! — оскалилась Милка. — Хорошая жена в дела мужа не лезет. Он мне сказал, что один едет, я ему перечить не стану.
— Да бросил он тебя, дуру пустоголовую! Как пить дать бросил! А ты ходишь, жалеешь его, как собака прикормленная. Не вернется он! Больно нужна ему в стольном граде дура деревенская! Сейчас! Аж десять раз! Ты, коза упрямая, послушай мудрых людей — от плода его поганого избавиться нужно. Не переживай, я ведунья опытная, а срок — маленький — сделаем все чистенько и красивенько. Еще заживешь с хорошим хлопцем так, что все обзавидуются.
— Не бывать этому! — воскликнула Мила и выскочила из избушки как ошпаренная. Она бежала, не оборачиваясь, потому и не видела, как старая ведьма вышла за порог, провожая ее взглядом:
— Ой Марфушка-Марфушка, а дочка твоя такая же дура как и ты. Все не тех мужиков выбираете, все верите им до последнего слова. Твой тебя в могилу свел… а эту козу еще непонятно, куда все это приведет. Одно хорошо, что тебе Торн первым встретился, — после чего бабка кивнула сама себе и зашла в избу. Ведьма очень надеялась, что девка одумается, но карты показали, что глупость из человека можно выбить кулаками и жизненными уроками, но никак не речами и заботой друзей.
_________________________________________
Идея деревни из невыходящей из головы книги (вернее двух) — О. Громыко. "Год крысы" — искать в книжном магазине.
Идея о дитятке и соблазнителе (походная) — От Степки из прекрасного славянского фэнтези "Медные колокола" Аннековой И. О. Страничка на СИ
Глава 2. Скорость роста количества козлов менялась в зависимости от времени года
Мила старалась не обращать внимания на слова старухи, но та здорово пошатнула ее уверенность. В течении следующей луны каждым днем чем ближе подступали настоящие холода, тем девушка разочаровывалась все больше, и скоро улыбка вовсе не появлялась на юном лице. Домашние заметили, что падчерица перестала радоваться жизни, как раньше, а все больше и больше опускалась в безрадостною пучину нависшего над ней неизвестного горя. Даже отчим на какое-то время прекратил свои поползновения, почуяв неладное.
Жаль, надолго его не хватило. Милка забыла о предосторожности и осталась дома, когда мачеха ушла в гости к подруге, а отчим не преминул воспользоваться ситуацией. Он сидел на лавке и наблюдал за некогда стройным телом девушки…
"Некогда"?!?
Мужчина присмотрелся и с ужасом заметил округлившейся живот юной барышни.
— Ей, что это такое! — воскликнул он, вскочив с лавки.
— Что? — устало спросила Мила, и тяжело поднялась с пола.
— Это-это, — выпучив глаза, заорал Степан, тыча пальцем в раздражитель. — Ты чего это учудила, бесстыдница!
— Вы про что, батюшка?
— Какой я тебе батюшка!!! Ты лучше скажи, кто тебя обеспечил той безотцовщиной, что под сердцем носишь?!?
Плечи Милки задрожали. "Ну, где же ты Биртюшка? Прошу тебя, прошу, миленький, зайди сейчас в двери, забери меня отсюда!"
— Молчишь? — грозно закричал отчим. — Ну, молчи! Сам разузнаю! — и стрелой вылетел из дома.
А девушка уставилась в маленькое окошко, она осторожно опустилась на колени, сложив ладошки вместе, замолила: "Лунная Богиня, спаси свое дитя несчастное, от беды убереги. Лунная Богиня, помоги грешной, ибо больше мне обратиться не к кому на всем белом свете! Верни любимого…" — тельце начала сотрясать мелкая дрожь. — "Иль покажи, как жить дальше на белом свете!" — она прикусила губу и упала на дощатый пол, скрутившись в комочек и глотая слезы.
Только не было видно месяца в окошке. Серые тучи затянули небосвод, скрыв и звезды и светила от людского ока. Ой, страшно будет, если Богиня мольбы не услышит…
Отчим вернулся скоро, да злющий пуще прежнего.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
