Мы подготовили справку, и я пошёл с ней к Коржакову. В тот момент он как раз лежал в ЦКБ вместе с президентом (у Ельцина была операция носовой перегородки).
Шеф внимательно прочитал документ. Потом поднял трубку спецсвязи, набрал номер первого вице-премьера Сосковца.
- Олег Николаевич, как же так получилось: ты выделил квоту на 2,5 миллиона тонн нефти неизвестно кому? Деньги исчезли... Сосковец говорит, - продолжил Коржаков, попрощавшись с О. Н., что перед заседанием КОВа (Комиссии по оперативным вопросам. - В. С.) к нему подошёл Петелин, сказал, что нужно принять постановление.
Сосковец понимал, что Петелин - правая рука Черномырдина и всё, что делает правая рука, одобрено и санкционировано премьером.
- То-то я смотрю, когда встречаемся, он всегда прячет глаза, - в сердцах бросил Коржаков. - Выходит, неспроста... Давай начинай серьёзную работу.
- Александр Васильевич, мне кажется, уместнее подключить к этому вопросу ФСБ. У них возможностей сейчас побольше.
- Ладно.
На следующее утро я пришёл к тогдашнему заместителю директора ФСБ и одновременно и. о. начальника московского управления Службы Николаю Дмитриевичу Ковалёву. (После отставки Барсукова он стал «хозяином» Лубянки.) Первое впечатление о Ковалёве у меня сложилось неплохое. Спокойный, неторопливый - настоящий опер. Когда он читал нашу справку, его лицо не выражало, вообще, никаких чувств. Маска - да и только.
- Что ж, материалы серьёзные. - Николай Дмитриевич, надо двигать. Получать санкцию на «прослушку» Петелина, Родимова.
- Ну-у-у-у...
Ковалёв задумался. Как и всякий чекист, он очень осторожен.
Иначе вряд ли ему удалось бы без всякого блата с младших оперов дорасти до директора.
Дабы подстраховаться, он ещё раз перезвонил Коржакову, уточнил все детали и только тогда согласился.
Встретились мы на другой день в приёмной и. о. генерального прокурора Ильюшенко. Вместе вошли в кабинет. Ильюшенко говорил с нами отрывисто, короткими фразами. На его лице было написано выражение государственной озабоченности. - Так. Что? Где?
Он быстро пролистал справку, приложенные документы.
Настолько быстро, что я даже подумал: он не читает, а только делает вид.
- Подлецы! Какие подлецы! Когда же они наворуются... Кстати, а кто качает нефть?
Мы уже знали об отношениях Ильюшенко с нефтяной фирмой «Балкар-Трейдинг». Поскольку прокачку «чёрного золота» начинала «Нафта-Москва» (об этом ниже), а впоследствии передала это право «Балкару», я, не моргнув глазом, ответил: - «Нафта-Москва».
И. о. облегчённо вздохнул и всё подписал. Санкция на прослушивание телефонов была дана.
Уже из первых записей их разговоров следовало: отношения Родимова и Петелина явно выходят за служебные рамки...
Александр Петрович Родимов - человек настолько интересный, что рассказать о нём следует отдельно. В отличие от прочих авантюристов, типа Якубовского, Родимов появился не с улицы. Он - генерал-майор Советской Армии. В 1989-1992 гг. возглавлял Московский радиотехнический НИИ. Время это было смутное, чем некоторые мздоимцы очень умело пользовались.
Находясь на воинской службе, он принимал участие в создании коммерческого банка. Перечислил туда крупную сумму денег, выделенную его институту на научно-исследовательские проекты.
В результате оборонные разработки были сорваны, а Родимов «снял» с этой операции крупный куш. Провернул он и ряд других афёр. По нашим прикидкам, генерал сумел «заработать» десятки миллиардов рублей (по тем ещё ценам).
Хотя специальная комиссия Минобороны вскрыла финансовые злоупотребления, никакого наказания Родимов не понёс, несмотря на то что все материалы о его злоупотреблениях оказались в военной прокуратуре. Там провели проверку и... отказали в возбуждении уголовного дела. (Только весной 1996 г., когда СБП повторно направила материалы в прокуратуру, дело всё же было возбуждено.) Безнаказанность вдохновляла Родимова на всё новые и новые «подвиги». В материалах проверки имелось письмо Александра Петровича на имя зам. министра обороны Константина Кобеца. В нём Родимов просил оказать содействие в поставках вооружения и боевой техники за рубеж. Рядом прилагался длинный список «искомого». По оперативной информации, это оружие Родимов хотел переправить в Ливию.
В начале 90-х гг. он тайно встречался с ливийскими представителями. Вёл переговоры.
Речь шла не только о неофициальной переброске оружия. По крайней мере были документы, где подробно излагались механизмы «прокачки» 6 миллиардов долларов США через один из коммерческих банков. 300 миллионов «зелёных» должны были достаться непосредственно лидерам «Революционной ливийской джамахирии» - Каддафи и Джеллуду.
Аналогичные переговоры вёл Родимов и с представителями Тайваня, которые мечтали заполучить при помощи одной из фирм Родимова - НПО «Астра» - крупную партию современного тяжёлого вооружения (в том числе самолёты и подводные лодки).
Вот с таким своеобразным человеком и сошёлся Петелин - правая рука премьер-министра России...
* * *За несколько недель удалось узнать очень много интересного. Петелин и Родимов явно ничего не боялись и действовали без опасений.
Вскоре встал вопрос о том, что в отношении наших «подопечных» следует действовать более настойчиво. Здесь-то я и столкнулся с истинными нравами, которые царят в коридорах власти. Двадцать лет службы в милиции приучили меня к тому, что своим товарищам можно и нужно доверять. (В пределах разумного, конечно.) Обращаясь за помощью к коллегам из других милицейских или чекистских подразделений, я знал наверняка: мне не откажут и уж, понятно, не продадут. Наивный! Кто же мог представить, что законы морали в грубой оперской среде намного чище, чем в вылощенном Главном управлении охраны...
На тот момент отделом охраны «Белого дома» командовал полковник ГУО Виктор Фролов. Вроде бы наш «боевой товарищ». К этому «боевому товарищу» я и обратился с просьбой провести меня в кабинет Петелина.
- Зачем? - удивлённо поинтересовался Фролов.
- В этом есть оперативная необходимость.
Фролов нехотя согласился. Мы поднялись на этаж, пошли по длинному коридору.
Навстречу медленной походкой двигался очкастый человек небольшого роста, в типичном чиновничьем костюме.
- Это Петелин, - шепнул мне на ухо Фролов. Отчасти я даже обрадовался такой неожиданной встрече. Увидеть Петелина воочию хотелось давно, поскольку знал я его исключительно по рассказам.
Говорили, что Петелин обладает феноменальной памятью.
Без труда может вспомнить содержание любого документа, который когда-либо подписывал Черномырдин. Дескать, голова Петелина напичкана всякого рода ценнейшей информацией: законами, постановлениями, указами.
Не удивительно, что премьер столь высоко ценит его. Главе правительства нужен именно такой помощник - незаметный, исполнительный, расторопный и башковитый. Черномырдин не расстаётся с ним уже много лет: Петелин был начальником административного отдела «Газпрома», начальником секретариата Минтопэнерго. Вместе они пришли и в правительство...
Увидев Фролова, Петелин обрадовался. Пригласил зайти к нему в кабинет. Об этом можно было только мечтать. Пока Петелин рассказывал, как он справлял Новый год и сколько было выпито спиртного (дело происходило в первых числах января), я незаметно осмотрел апартаменты. Даже прошмыгнул в комнату отдыха. Увидев всё, что нужно, откланялся.
На следующий день нас ждал сюрприз...
Утром, когда мы с моим замом сидели у меня в кабинете и пили чай с баранками, в дверь неожиданно постучали. На пороге возник начальник личной охраны премьера Александр Сошин.
До этого момента черномырдинского телохранителя я видел всего один раз, когда руководитель СБП знакомил меня с премьером.
- Это мой Коржаков, - гордо сказал тогда о Сошине Виктор Степанович.
Встретили мы Сошина радушно. Налили ему чая, усадили в мягкое кресло. Завязался ничего не значащий разговор. Постепенно тема беседы плавно перешла на нашу работу.
- Вы же понимаете, - вещал Сошин, - здесь правительство. Люди знают друг друга давно. Друг другом дорожат.
- Хотите нормально работать - берите пример с меня. Советуйтесь, не стесняйтесь. Если есть какие-то вопросы конфиденциального характера, обращайтесь к Петелину. Геннадий Васильевич знает всё. Всегда поможет.
Мы с моим замом переглянулись. Сошин же продолжал заливаться соловьём.
- Петелин - правая рука Виктора Степановича. Отнять у него Петелина - всё равно что отрезать руку. Виктор Степанович очень серьёзно относится к кадрам. Эта практика выработана годами. Он считает: пусть лучше человек украдёт на 10%, но на 90% сделает как надо.
У Александра Ивановича Сошина - простое, добродушное лицо. И сам он - высокий, плотный, с благородными сединами, предназначенными внушать доверие. Только не нам. Возможно, охранник он неплохой. Но опер никудышный. Как Сошин ни старался, скрыть истинную причины своего прихода ему не удалось.
