Попытка сфокусировать зрение, провалилась, перед глазами все плыло, голова болит и ужасно хочется пить.
– Эй, поставьте, – попыталась хрипло возмутиться Нелька.
– Молчи, – все тот же жизнерадостный голос.
Болтаться нам пришлось не долго, когда пришли, нас просто свалили на пол, выбив дух из меня лично, заскрипела закрывающаяся дверь, и шаги затихли.
– У кого как со зрением? – прохрипел я, смутно различая силуэты.
– Фигня какая-то, – ответила Нелька.
– Так же, – Верка подтвердила мои опасения, что у всех одинаково.
– Запах странный, – начал я, горло немного отпустило.
– Вонь, – высказалась Нелька.
– Новенькие? – усталый голос из угла комнаты.
– Я это уже слышал, – немного нервозно ответил я.
– Где мы? – спросила Нелька.
– Раз попали сюда, тогда в рабстве, – спокойно сказал все тот же голос.
– Где? – ошарашенно в один голос втроем прохрипели мы.
– Я здесь второй день, вчера с четырьмя сидел, а завтра нас на рынок выставят. Они специально выдерживают один день, чтобы ошибки не совершить.
– Ни черта не понял, – честно сказал я. – Это нас сюда что, Марк с Дёмкой притащили?
– Не знаю о ком вы, говорю, что знаю, – равнодушно произнес голос.
– Давай по порядку, – начала допрос незнакомца Нелька. – Мы где?
– В темнице.
– Здорово, – вырвалось у меня, – догулялись.
– А где эта самая темница находится, знаешь? – продолжила Нелька.
– Да. В мире демонов.
– Бред, – вынесла она решения. Верка подозрительно молчала.
– Какие нафиг демоны? Ты, что издеваешься? – вспылил я, хватаясь за болезненно резанувшее горло. Не знаю, что за гадость мы пили, но бурные эмоции придется попридержать.
– Я сказал, а завтра сами увидите, – судя по голосу, молодой парень, причем совершенно без эмоциональный тип.
– Кстати о птичках. Зрение походу возвращается, – обрадовался я, все четче и четче различая картинку.
– А ты кто? – неожиданно тихо спросила Верка.
– Я такой же, как и вы. Умерший.
Мы все втроем шокировано замерли. А меня словно по башке битой прилетело. Ощущения должно быть одинаковые. В одном пространстве с психом?! Выпустите меня отсюда!
– Что? – прошептала Нелька. – Я не понимаю.
– Умерший. Как ты или он. Те, кто попадают сюда, там, умерли. Завтра нас продадут демонам как рабов.
– А что, все сюда попадают? В рабство? – осторожно как у душевно больного спросил я.
– Нет, не все. Этот мир поделен надвое. Вторая половина для прощенных.
– Нет, это уже слишком, – простонала Нелька.
– Слушай, а откуда ты все знаешь? – усомнился я.
– Те, кто был до меня рассказали, а им те, кто был до них.
– Ясно, – отрезал я, не желая больше слушать этот бред.
Зрение прояснилось. Я осмотрелся. Точно темница, даже окна нет. Сопрелое вонючее сено, раскиданное на полу, и вместо дверей – решетки. Спокойно видно длинный коридор и пустующую клетку напротив.
– Мы влипли, – поднявшись, подошел я к решетке.
– Видим, – огрызнулась Нелька. – Не слепые.
– Можешь не пытаться, все равно бежать некуда, – раздался снова голос из угла.
Отлипнув от решетки, пошел на голос. В самом углу, скукожившись, сидел худенький паренек в рваной одежде.
– А ты как сюда попал? – присел я с ним рядом. Помимо неприятного запаха идущего от него, весь вид его был таким забитым, сломленным, что самому стало тошно.
– Умер, – снова он за свое.
– Ладно, понятно. Девчонки, как выбираться будем? Предложения есть?
– Зря, – снова ровный голос паренька, – идти некуда. Вам не выбраться.
– Не знаю. Ничего в голову не приходит, – потерла виски Нелька.
– А кто нас приволок? – спросил я у паренька.
– Демоны и хозяин рынка.
– Так это его счастливый голос слышал я. Те два урода в баре, видимо, с ним в сговоре.
– А чего ему не радоваться? Он за нас деньги получит. Тут еще три таких рынка есть, на территории которого из них появятся новенькие, те хозяева и обогащаются. Нашему вот повезло. Вы появились.
– Все чудесатее и чудесатее, – привалился я спиной к стене рядом с неадекватным.
– Постарайтесь поспать, а то завтра неизвестно, какому хозяину вы попадете.
– В смысле? – встрепенулась Нелька.
– Хозяева, они же разные бывают. Может, хорошо относиться будет, хотя что-то я сомневаюсь, чтобы демон и хорошо. А может, какой-нибудь садист попадет, будет какие-нибудь опыты на вас ставить.
– Все, полный аншлаг, – высказалась Нелька.
– И ты так спокойно об этом говоришь? – начал раздражаться я.
– А ты думаешь от того, что начнешь орать и требовать, чтобы тебя выпустили, что-то измениться? – ехидно спросил паренек. – Ты давай, начинай, я посмотрю, как тебя успокаивать будут. Ах, да, я же забыл сказать, что нас не боятся бить, так как побои быстро заживают. И чтобы убить, надо очень постараться. Правда, демонам это раз плюнуть.
Мне как-то резко расхотелось устраивать громкий бунт. Но мозг все равно не хотел воспринимать за реальность происходящее.
Девчонки молча подползли ко мне и прижались.
– Нам капец? – тихо спросила Нелька.
– Не знаю, – честно ответил я, – ни черта не знаю.
– Давайте и правда поспим, вдруг нам завтра повезет и удастся сбежать, – проникновенно выдала свою речь Верка.
– Нет, не удастся. На вас завтра напялят рабские ошейники, и все, – обреченно ляпнул парень.
– Что это еще за хрень? – недовольно спросил я.
– Они ограничивают тебя полностью. Если хозяин захочет, то через них может наказывать, посылая боль. Ему стоит только лишь об этом подумать. И сбежать у тебя не получится. Снять сам ты их не можешь.
– Дай угадаю, – с сарказмом начал я, – снять может тоже только хозяин.
– Да, – спокойно кивнул парень.
Девчонки сначала тихонько всхлипнули, а потом разрыдались. Я не знал, как мне их успокоить, просто тупо гладил по головам и понимал, что скоро сам разревусь. Сходил отдохнуть, твою налево!
Парень, отодвинувшись еще дальше от нас, опустил голову на коленки и притих.
Отревевшись, они заснули. А у меня сна ни в одном глазу.
– Парень, а это рабство надолго?
– Навсегда, – тихо и обреченно ответил он. Я с трудом сглотнул.
– Ты сказал, что умерший, значит и мы такие? – в надежде на отрицательный ответ, я затаил дыхание.
– И вы такие. Мы все попадаем в этот мир после, – немного помолчав, он добавил, – постарайся заснуть. Завтра будет тяжелый день. Поверь мне. Силы тебе будут нужны.
– Спасибо, – искренне поблагодарил я паренька.
– И еще… ты это… в общем, вас, скорее всего, разлучат. Надеюсь, они тебе не родственники и не любимые.
– Почему? – побледнел я. Какие бы девчонки доставучими существами не были, но вместе спокойнее и разделяться не хочется.
– Рабы продаются по отдельности, – печально ответил он, – спи.
Полночи я просидел, пялясь на решетку. Так ничего не придумав, заснул.
4 глава
Я резко проснулся. Растолкав девчонок, прильнул к решетке. Из других таких же «комнат отдыха» выводили рабов, постепенно приближаясь к нам. Странно, что я не слышал из них ни шума, и не видел, что там вообще есть люди. И это учитывая, что передняя стена – это решетка.
Парень сидел все так же, как и вчера, словно ни разу не шевельнулся.
– Нас могут разделить, – сказал я, девчонки отпрянули от решетки и уставились на меня. – Надо быть к этому готовыми.
– Вот еще, – фыркнула Нелька. Верка молчала.
– Нель, если мы действительно будем проданы как рабы, то спрашивать нас никто не станет, – печально, как маленькой, объяснял я. Все сильнее во мне уверенность, что парень прав, и мы действительно крупно попали. К примеру, я совершенно не помню, что происходило после того, как мы отключились на улице. Ни медиков. Ни какого-либо откачивания с промыванием желудка. Ни чего. Просто, раз, и мы вполне живые и здоровые очнулись неизвестно где.
