Завершив с нанесением мази, с облегчением отметила, что та начала действовать. Кровь перестала течь и рана не выглядела уже столь устрашающе. Сходила еще раз в ванную, вылила покрасневшую воду и вернулась уже с тазом полным чистой жидкости. Протерла кожу раненого еще раз, снова унесла тазик, умылась, сменила ночную рубашку на платье и вернулась в спальню. Молодой человек за это время пришел в себя и сейчас смотрел на меня недоумевающим взглядом, как будто это не он, а я к нему домой забралась посреди ночи и мешаю спать.
— Придется вызывать лекаря, — поставила мальчишку перед фактом.
При этих словах выражение глаз моего ночного гостя стало более осмысленным.
— Нельзя лекаря, — довольно бодро для смертельно раненого произнес он и попытался подняться.
— Лежи, идиот! — рявкнула на него. — Хочешь все мои усилия на нет свести?
— Нельзя лекаря, — как можно убедительней и жалобней прошептал парень.
— Почему? — жестко спросила я и тут же мысленно обозвала себя идиоткой.
Молодой человек отвел взгляд в сторону и тихо сказал вполне ожидаемые слова:
— Меня ищут. Найдут, убьют.
— Не подумала, — вздохнула, признавая свою ошибку.
Можно было бы и так догадаться, по всему произошедшему за эту неспокойную ночь, что у мальчика нелады либо с законом, либо с его антиподом.
— Ты не доживешь до утра, с такой-то раной, — попыталась призвать к голосу его рассудка.
— Доживу, я живучий, — твердо и уверенно произнес парень. — Если сразу не умер и сумел сюда перейти, выживу точно. Не беспокойся.
— Вот только очередного трупа мужчины не хватало мне в доме для полного счастья, — ворчливо заметила в ответ, не зная как поступить с этим упрямцем. — Мало мне моей репутации.
— А что с репутацией? — заинтересовался мой поздний визитер.
— Тебе что, совсем не больно? — деланно изумилась я, пытаясь таким образом сменить тему разговора.
— Больно, но я привык боль терпеть, — просто ответил он и вымученно улыбнулся.
— У меня есть обезболивающее, — взяла одну из склянок со стола. — Потерпи.
— Почему ты мне помогаешь? — молодой человек напряженно следил за тем, как я в свою любимую кружку с водой, которая всегда стояла ночью на столе, на всякий случай, наливаю необходимое количество лекарства.
— Каприз, — вредно сказала я и скривила недовольную рожицу. — Пей, — протянула кружку парню.
Заметив как он скривился, при попытке приподняться, поняла свою ошибку и строго добавила:
— Лежи, помогу.
Приподняла его голову с подушки, прижала к губам кружку и внимательно проследила за тем, чтобы он выпил все.
— Теперь уснешь и должно стать полегче. Но если пойму, что мое доморощенное лечение вообще не помогло и твоя легендарная живучесть не справляется, вызову лекаря. Мне трупы в моей кровати не нужны.
— А не в твоей? — слабо улыбнулся он в ответ на мою тираду.
— Шутишь, значит будешь жить, — вернула ему кривую ухмылку и устроилась в кресле возле кровати.
— Я сейчас уйду, — с какой-то стати ему взбрело в голову вспомнить, что он меня очень сильно побеспокоил этой ночью.
— Лежи! — зло прикрикнула на беспокойного пациента. — Иначе пойду лично разыскивать тех, кто тебя так отделал. Пусть уж сразу добьют, чтобы не мучился.
Парень посмотрел на меня осоловелыми глазами и передумал подыматься. Пока он придумывал достойный ответ, я успела поджать под себя ноги и откинуться на спинку кресла. Ответа молодой человек так и не сочинил, не успел. Уснул сном праведника, а следом отключилась и я. Уж очень тяжелой и суматошной выдалась ночка. Не выдержал организм и не согласился с моими планами по присмотру за непутевым гостем.
Утром, первое что я увидела — это чистая постель, безо всяких следов пребывания там ночного гостя. Протерла глаза и вытаращилась на собственную кровать как на шестиглавую собаку — видеть вижу, а быть такого не может. Окинула взглядом спальню и прошептала:
— Маразм крепчает.
Ни тазика с водой, которую забыла вылить после обтирания больного, ни лекарств. Даже канделябр стоял с тем же количеством погасших и прогоревших наполовину свечей, что и тогда, когда я заснула. А ведь свечи должны были догореть и потухнуть, расплывшись потеками по канделябру. Но этого не произошло. Это что получается? Я просто рехнулась ночью или мне приснился абсолютно дурацкий и идиотский сон? В голове всплыл впечатляющий грохот от которого я ночью проснулась. Решительно вскочила с кресла и ойкнула. Ноги затекли от неудобного положения и не держали меня. Полетела бы на пол и отбила бы себе что-нибудь значимое вроде пятой точки, если бы не успела ухватиться за столб, поддерживающий балдахин. Ну да, ну да. Люблю вычурный стиль. После первого замужества сразу же воспылала к нему яростной страстью. Благо домишко и вся прилагающаяся к нему мебель достались мне в наследство от первого мужа — бледного вьюноши с взором горящим. Видать, по его мнению, я должна была разомлеть от вида купленного им к свадьбе ложа и тут же отдаться ему — не ложу, мужу — со всем пылом первой страсти. Вот только не суждено мне было оценить все прелести супружества и первой брачной ночи. Мой дражайший супруг скончался на свадебном пиру, подавившись костью. Откачать не успели. Тоже рекордсмен в своем роде. Остальные мужья держались много дольше. Не успев толком поносить подвенечное платье, вынужденно срочно поменяла его на вдовьи одежды. И ложе я уже оценивала без экземпляра под номером один.
Почувствовав, что ноги способны удержать меня «на плаву» — о мои родные конечности! — решительным шагом направилась к гардеробной с приданым оставленным мне моими благоверными. Распахнула дверь и застыла памятником самой себе. Абсолютно идеальный порядок и полка на месте. Отмерла и придирчиво осмотрела ее, ища скрытые следы ремонта. Все выглядело так, будто никогда не падало и не грохотало ночью, не давая порядочным дамам сладко спать.
— Лора! Лора! — завопила я во всю силу своих легких, схватила со столика магический колокольчик и затрясла его как припадочная.
— Да, госпожа, — заявилась горничная и вытаращилась на меня так, будто бы это не я, а призрак кого-нибудь из моих беспокойных родичей буянит.
— Сегодня утром никто не выходил из моей спальни? — спросила и тут же поняла, что сморозила явно что-то не то.
Глаза Лоры и так от природы большие, расширились просто до неприличных размеров, а сама она похожа на рыбу вытащенную из воды. Рот распахнут, рука прижата к сердцу и дыхания девушке явно не хватает.
— Нет, госпожа, — как-то умудрилась выдавить она между приступом грудной жабы и спонтанно начавшимся кашлем.
— Мне приснился кошмар, — попыталась как-то реабилитироваться в глазах прислуги. — Померещилось, что кто-то в гардеробной лазает. Как бы не воры.
Объяснение выглядело натянутым. Думаю, сегодня слугам будет о чем посудачить. А вот мне стоило бы лучше думать. Если ночной визитер мне не померещился, то стоило бы вспомнить о том, что никто из прислуги не явился на грохот, а он знатным был — самое выдающееся событие в моей жизни, после замужества номер шесть.
— Подготовь мне синее платье, плащ к нему и все остальное. Я ухожу, — отдала распоряжение.
— А завтрак, госпожа? — Лора успокоилась и взирала на меня с плохо скрытым любопытством.
— Подай в комнату, неважно себя чувствую, — хмуро буркнула в ответ и отвернулась, давая понять, что разговор окончен.
Что же это ночью было. Если приснилось, то почему я проснулась не в кровати, а в кресле? Осененная очередной гениальной идеей кинула взгляд на подол… ночной рубашки и, пятясь на ватных ногах, осела на постель. Я точно помню, что переодевалась. Уже без надежды на обнаружение каких-либо улик, поплелась в ванную комнату. Там должна была остаться моя окровавленная одежка. Стоило ли говорить, что ее я не обнаружила? Сползла по стеночке на пол и уставилась на раковину безумным взглядом. Неужели только сон? Такой реалистичный, такой странный. Но остается открытым вопрос, почему я все-таки спала в кресле? Нет, так дело не пойдет. Если буду зацикливаться на произошедшем ночью, точно сойду с ума.
Тяжело поднялась с пола и решила все-таки умыться, а заодно и быстренько искупаться. Хотелось смыть с себя всякие воспоминания о сегодняшнем то ли сне, то ли не сне. Поддалась своему желанию и из ванной комнаты вышла уже освеженной и не такой напряженной. Во время мытья постаралась выбросить все лишние мысли и воспоминания из головы, и это мне прекрасно удалось. Опыт не пропьешь. Достаточно приходилось тренироваться с моими неудачными замужествами. Если бы я думала о частой гостье в моей жизни — смерти так и не ставших мне близкими мужчин — постоянно, то давно бы ушла в монастырь, отмаливать несуществующие грехи.
Уже в более благодушном настроении я позавтракала и позволила горничной помочь мне со сборами. Чувствуя мой настрой, Лора молчала и я была ей благодарна за это. Если бы она закидала меня вопросами в своей обычной манере — горничной всегда любопытно, что интересного происходит в жизни ее хозяйки, особенно в той части, которая касается светских мероприятий — ей бы точно несдобровать. Не расположена я сегодня к потаканию панибратскому отношению с прислугой.
