Нет, он ее, конечно, понимает. Все пошло совершенно шиворот-навыворот. И теперь она так злится, что готова броситься за борт. Потому что весь мир вдруг перевернулся с ног на голову, и все стало наоборот. Они совсем запутались. Где правда, где ложь? Даже в их собственный девиз — «Никому не доверяйте!» — теперь нельзя верить. Например, Ирина. Сначала она была злая, потом вдруг стала добрая. А у Нелли все наоборот — сначала она была хорошей, а потом (но это еще не точно) стала плохой. А Алистер… Это вообще отдельная песня… И главное, никто не знает, что делать дальше, куда идти. А вокруг дикая качка.
Делаем глубокий вдох… Так… Только держаться, Дэн… А теперь давай, вспомни что-нибудь смешное и доброе.
Замечательная практика. Ну почему ни один человек в этом мире не смеется над его шутками? А как тут без шуток после того, что с ними вчера произошло? Или что еще прикажете делать, чтобы не думать об Ирине? Смеяться, да и только. Именно так.
И все-таки он никак не мог забыть ее последние слова. Они все время крутились у него в голове: «Все зависит только от вас с Дэном. Вперед!» И ее глаза. Они смотрели на него отовсюду — из бушующего моря, из толстых грозовых облаков, из противной липкой, как старая жвачка, дали. А ее крик слышался в непрестанном вое ветра.
Ой, пятке щекотно.
— Фу! — Дэн дернул ногой и посмотрел на пол.
— М-р-р? — смущенно спросил его Саладин.
— Ой, прости, дружище, я не хотел тебя обидеть. — Дэн взял кота на руки. Он прижал его к груди и почувствовал, как сильно бьется у кота сердце. — Ты в порядке? Ну, скажи, как это тебе удается? С тобой всегда так хорошо! А вот я всех смешу, смешу, а они только еще больше злятся. Какой же ты у меня классный. Знаешь, рядом с тобой все не так уж и плохо. Все у нас под контролем!
Дэн улыбнулся. Когда-то это были слова его папы. «Все под контролем» — это почти все, что он о нем помнил.
— Эй, чувак, давай, я тебя кое с кем познакомлю. Дэн вытащил из кармана папин австралийский паспорт. И понюхал его. Он пах чем-то клейким и сладким. Пусть это будет папин одеколон, решил он. А Эми говорит, что так пахнет бумага. Подумаешь… Да что она вообще понимает? Он открыл его на первой странице и нежно посмотрел на фото с папиным фальшивым именем: Роджер Нудельман. И правильно он делал, что менял имена — это, наверное, конспирация такая, чтобы враги его не нашли. Прикольное имя. И смешное. От него всегда на душе веселее.
— Скажи: «Привет, Родж!», — прошептал он коту. — Знаешь, он тоже любил прикалываться, как и я. Я точно знаю. У нас в семье традиция такая, вот.
Яхту резко подбросило вверх, она взмыла на гребень и со всей силы рухнула вниз. Буря разыгралась, кажется, не на шутку. Дождь, который, было, ненадолго прекратился, вдруг передумал и начался снова. Дэн спрятал паспорт.
Небо прорезала ослепительная вспышка молнии. Все на мгновение стало белым и непроницаемым. Вокруг стояла сплошная стена воды. Дэн вздрогнул. Саладин спрыгнул на пол и юркнул в застекленную кабинку. Ливень бил с такой силой, что на палубе невозможно было дышать. Дэн последовал за котом.
— Яа, сайа менденгар мерека… — кричал в мобильный телефон Ариф. — Не входить!
— Но там типа… Дождь? — Дэн махнул рукой в сторону палубы. — Мокро? — Он стал трясти головой, разбрызгивая на полу капли. — Полотенца?
Ариф что-то буркнул в трубку и кивнул на шкаф. Не обращая на него внимания, Саладин нашел за шкафом какую-то штуку и теперь самозабвенно выуживал ее оттуда. Наконец он зацепился за нее коготком и извлек из щели маленькую плоскую баночку, от которой остро запахло рыбой. Дэн с отвращением поморщился. Саладин с упоением стал ее вылизывать.
«„Икра севрюжья. Сделано в России“, — прочитал Дэн на этикетке. — Ага… Видимо, это Иринин полдник. И почему русские так любят всякую гадость? Так… Спокойно, Дэн… Делаем вдох… выдох… Нет, нет, тебя не тошнит, Дэн… Держись, чувак. Ты не должен потерять свой ланч».
Он открыл шкаф и нашел в нем белые махровые полотенца. Рядом на других полках лежали разные пледы, канаты, бортовые журналы. Он потянул на себя полотенце и вдруг замер… В самой глубине шкафа он увидел кожаную дамскую сумочку, на которой были выгравированы буквы: «И. Н. С.».
Ирина Н. Спасская.
Дэн осторожно достал сумочку с полки и тихонько закрыл за собой шкаф.
Неожиданно дверь в кабину распахнулась, и в нее ворвалась злая, растрепанная и до нитки промокшая Эми. Увидев ее, Ариф вздрогнул.
— Ах, вот ты где! Ты еще жив? Удивительно… А я думала, ты залег на дно от тяжести в желудке!
Дэн спрятал сумку за спиной и попятился к выходу, вытолкнув впереди себя Эми. Ничего, пусть освежится… Массажный душ ей не помешает.
— Молчать, — приказал он. — А то ты меня совсем захвалишь. И смотри! Видишь, что я нашел?
— Ирина! — воскликнула Эми при виде находки. Не обращая внимания на ливень, Дэн открыл сумку. Женская косметика, телескоп, замаскированный под губную помаду… какие-то весьма подозрительные ампулы, кожаный блокнот…
— А это что такое? — Эми вытащила из сумки бумажник.
Она открыла его и нашла в нем целую стопку перетянутых резинкой пластиковых карточек. Не может быть… Это же ее собственная социальная карта, а это студенческие билеты Иана и Натали. Документы Холтов… И мистера Бурритто! Удостоверение личности с фотографией времен его молодости.
— Дэн, мне страшно! У нее были документы на всех, кто принимает участие в гонке за тридцатью девятью ключами!
Она стала дальше рыться в бумажнике и нашла в нем два маленьких пакетика, в которых лежали тоненькие пластинки, напоминающие стеклышки для микроскопа.
— Что это такое?
— Смотри! — закричал Дэн.
Дэн открыл блокнот. На одной из страниц он нашел список с номерами чьих-то телефонов, какими-то вычислениями и заметками, сделанными на русском языке.
Эми сложила все карточки в бумажник и запихнула его к себе в карман.
— Слушай, я тут вообще ничего не понимаю, — она перелистала все страницы, и вдруг замерла.
Следующее место. 39 ключей? Из тетради RCH.
I'm with you and you're with me and so we are all together.[1]
— Что такое «тридцать девять» — понятно, — сказал Дэн. — Она собирала информацию о ключах. А вдруг в этих словах отгадка, куда нам идти дальше? А что, если она вообще все это делала для нас с тобой, чтобы помочь нам?
— Она была на нашей стороне. — Глаза Эми наполнились слезами. — И почему она не сказала об этом раньше? Как ты думаешь, она все это время притворялась врагом? Или что-то в последний момент заставило ее перемениться?
— Типичная Люцианка, — отважно улыбнулся Дэн. — Сама ловкость и непредсказуемость.
— Тебе не стыдно так говорить, Дэн?! — закричала на него Эми. — Она же спасла нам жизнь!
— Ой, шучу, шучу…
— Ну конечно, тебя послушать, так все Люциане сплошь мошенники, Томасы едят на завтрак битое стекло, люди клана Екатерины в сотый раз изобретают велосипед, Янусы пишут романы про бред сивой кобылы и так далее и тому подобное… Ты сам-то веришь во всю эту чушь? А что же мы? Ах, нет! Мы не такие, как они! А ты не забыл, что мы с тобой тоже из какого-то клана?
Эми была в ударе. Кажется, пора дать ей немного успокоительного. Дэн взял на руки Саладина и повернул к ней его мордочку.
— А я из какой ветви? — тоненьким голосочком спросил он за кота. — Я, твой храбрый и отважный Саладин? Из клана Екотирины? А может, Томасины?
Эми отвернулась от него и сердито зашагала по палубе.
Вдруг яхта круто взметнулась вверх, отчего у Дэна судорогой свело живот. Он громко, на всю палубу, икнул.
— О-о-о-о! Йе-йе-йе-э-э-э-э! Засунь мне в горло пальцы и вырви мое сердце, чтоб доказать свою любовь!
На палубу вышла Нелли с айподом. Дети с изумлением уставились на это существо, словно собранное из разных запчастей и делающее странные телодвижения, что, по всей видимости, называлось танцем. Она сняла наушники и подняла к небу лицо, подставляя его под струи дождя.
— Прикол! Круче, чем спа! — Она подбежала к Эми с Дэном и встала с ними под тент.
— И маску из лавы для полного кайфа, — посоветовал ей Дэн.
Нелли встряхнула волосами и прислонилась к стене.
— Чуваки, у вас все нормально? А то вы какие-то странные. А у меня внизу был такой длинный разговор с вашим дядюшкой. Он столько мне всего порассказал. Фактически нафаршировал меня, как поросенка. И что вчера с вами произошло… и что вам пришлось испытать… многовато для детишек!
— И не только, — кивнул головой Дэн.
Эми, не обращая на них внимания, продолжала променад по катеру, словно не узнавая Нелли.
«Я с тобой, и ты со мной, а значит, мы вместе», — бормотала она себе под нос.
— Что-что? — рассмеялась Нелли. — Ты в порядке?
— Все, теперь это надолго. — Дэн решил ей все объяснить. — Понимаешь, это строчка из…
