– Оливия, дорогая, проходи, – Патриция вернулась в холл, с нетерпением ожидая от меня действий.
– Прости, просто немного ошеломлена таким величием, – улыбнулась я.
– Это всё Гранд, – смутилась женщина. – Честно признаюсь, дом меня даже пугает этим богатством. Чувствую себя золушкой тут.
Моя будущая мачеха рассмеялась, а я надела вновь на себя дежурную улыбку.
– Ужин накрыт. Надеюсь, ты проголодалась? – Спросила она.
– Конечно, – соврала я, ведь была точно уверена, что кусок в горло не полезет.
– Тогда милости прошу, – Патриция махнула в сторону распахнутых двух дверей, и я, кивнув, прошла за ней.
Столовая была центром этого дома. Огромный длинный стол на двенадцать персон из темно-вишнёвого мрамора величественно стоял посреди комнаты. Свечи, горевшие на нём, создавали уютную и немного странную атмосферу царского великолепия.
– Присаживайся, – папа указал на сервированное место, и я послушно села, взяв салфетку и расстелив её на коленях.
– Мы ужинаем только втроём? – Поинтересовалась я, а сердце нервно забилось в ожидании.
– Да, Гранд с ребятами уехал на какую-то вечеринку, но завтра будет здесь, – улыбнулась Патриция и расположилась напротив меня, как и отец.
За столом повисло неловкое молчание, пока женщина средних лет расставляла перед нами блюда.
– Ты не против запечённой утки с овощами? – Нарушила тишину будущая мачеха.
– Нет, – покачала я головой и взяла приборы.
– Давайте выпьем вина, – предложил папа.
– Замечательная идея, милый, – поддержала его женщина и обратилась к домработнице. – Дороти, принеси нам из погреба самую лучшую бутылку, которая у нас имеется. Сегодня для нас великий день, не побоюсь этого заявления.
При её словах я смутилась, было видно, что Патриция из кожи вон лезет, чтобы мне угодить. Это приводило в замешательство, и я не знала, как действовать дальше. Сейчас это были для меня чужие люди, незнакомцы, а главного предводителя шайки не было.
– Итак, Оливия, расскажи нам, как тебе Гарвард? – Вновь начала диалог женщина.
– Хм… поначалу было сложно, но я усердно занималась и теперь мне намного легче, – медленно подбирала слова, смотря в тарелку.
– Хирургия, значит, – влился в разговор папа, я подняла лицо на него и кивнула. – Почему? Всегда думал, что ты поступишь на что-то творческое. Ты грезила балетом.
– Я тоже так думала, – улыбнулась прошлым мечтам. – Но потом поняла, что танцевать могу и для себя. Я хотела помогать людям. Не боюсь вида крови, спокойно переношу затхлый запах и морги. Так почему нет? И сейчас я довольна своим выбором. Мне комфортно, рада принятому решению.
Папа хотел сказать что-то ещё, но в этот момент вошла Дороти и начала разливать вино по бокалам.
– За твой приезд, – поднял фужер папа, и я повторила его действия, как и Патриция.
Отпив немного, я ощутила спасительную волну, прокатившуюся по телу и отдающуюся сладкой тяжестью в ногах.
– Только много не пей, – предупредил отец, и я удивлённо на него посмотрела. – Мне рассказала твоя мать, как ты однажды пришла настолько пьяная, что села в гостиной и разговаривала с выключенным телевизором о бытие.
– Это было давно, – рассмеялась я.
– Я не помню эту историю, расскажи, – предложила мне Патриция.
– Это было после выпускного бала, меня выбрали королевой, и мы немного перебрали…
– Немного? – Ухмыльнулся папа. – Если немного это означает вызов медбратьев со спасительным уколом, то я ничего не понимаю в слове много.
– Оливия, – засмеялась Патриция. – Я не думала, что ты такая проказница, это больше похоже на моего сына.
– Ну, с кем не бывает, – пожала я плечами. – Но я научилась пить со временем.
– И это моя дочь, – притворно ужаснулся папа, чем заставил меня улыбнуться.
– Какая есть, – развела я руками.
– Твой жених приедет на свадьбу? – Неожиданно спросил отец.
– Какой жених? Оливия, ты помолвлена? – Воскликнула Патриция, а я отрицательно замотала головой.
– Как нет? Маргарет рассказала, что тебе сделал предложение парень…
– Это было месяц назад, и я отказала ему, – перебила я его, чтобы не вдаваться в подробности.
– Ах, это, могу сказать, Хью, твоя информация устарела, – улыбнувшись, женщина положила руку на плечо своему избраннику. – После Реда были Клод, Оливер, Морен и последний вроде Бруно.
Отец, как и я, от удивления немного опешил и замер.
– Откуда…
– Мы разговариваем с Маргарет каждый день, – пояснила свою осведомлённость Патриция, а я сжала губы.
– Моя мать – болтушка, – процедила я.
– Да брось, Оливия, все мы были молоды. И пять парней за месяц это нормально, ведь ты выбираешь, – ласково произнесла она.
– И когда ты остановишься? – Недовольно спросил папа.
– Хм, наверное на сто первом, – усмехнулась я, взяв бокал.
– С такими темпами нам недолго ждать, – рассмеялась Патриция, и я поддержала её.
Папа тоже улыбнулся и через мгновение мы уже все хохотали. Обстановка была разряжена, спокойна и ничто не предвещало тихого, но в то же время стального голоса, раздавшегося от двери.
– Какое веселье и без меня.
Моё сердце остановилось, кожа покрылась мурашками, а дыхание сбилось, как и смех, что я поперхнулась глотком вина и начала громко откашливаться. Прикрыв рот салфеткой, пока люди напротив были удивлены не меньше и просто молчали, собирала свои лёгкие по кусочкам, дабы не задохнуться от ауры, накалившей комнату.
– Гранд, мы не ожидали тебя, – наконец-то произнесла Патриция и встала. – Оливия, ты, конечно же, помнишь моего сына.
Облизав вмиг пересохшие губы, я окончательно пришла в себя, не обращая внимания на холод, окативший меня изнутри, улыбнулась своей самой идеально заученной улыбкой и повернулась в сторону ненавистного мне субъекта.
– Конечно, – улыбалась изо всех сил, не разрешая ни единому мускулу на моём лице показать ту ненужную бурю внутри.
Мои глаза встретились с насмешливыми забытыми и такими некогда любимыми зелёными. Мне одновременно стало жарко и холодно, но я заставила себя стоять и дать возможность ему изучать меня. Я занялась тем же самым, чтобы оценить всё, с чем мне придётся бороться.
Гранд Кин изменился, причём не в ту сторону, которую мне бы хотелось. Больше не было непослушных буйных кудрей, теперь на голове нарушителя моего спокойствия красовалась модная короткая стрижка. Мне даже показалось, что этот образ шёл ему больше, чем мальчишечья небрежность. Пирсинг с носа пропал, придавая лицу строгость, элегантность, и открыто переплетаясь с сексуальной животной силой, окружавшей его. Единственное что осталось не тронутым это зазывные ямочки и губы, изогнутые в соблазнительной улыбке.
Передо мной стоял не мальчик из моей памяти, а мужчина. Опасный и ещё более красивый, чем я помнила. Тёмная рубашка была расстёгнута на три пуговицы, открывая часть татуировок и крестик. Чёрный пиджак свисал с мускулистой руки. Я ожидала встретить законченного наркомана, а не глянцевого представителя рода самцов.
«Соберись», – приказав себе, медленно поднялась с места.
Его глаза быстро пробежались по моему телу в джинсах и простой белой хлопковой футболке, улыбка на его лице стала ещё обольстительней, открывая ряд белоснежных зубов.
Ну, нет, дорогой Гранд, ты играешь по моим правилам. Ты будешь делать то, что я скажу. Станешь моим рабом, как и остальные. Я сломаю эту усмешку в твоих глазах, и они будут смотреть на меня со щенячьей любовью и покорностью.
– Гранд, так рада тебя видеть, – радостно воскликнув, подошла к нему. – Как ты изменился.
– Малышка Ливи, – протянул он голосом, заставляющим некогда меня таять перед ним, заглядывать ему в рот и сочинять свои глупости. – Могу сказать то же самое и про тебя. Разительная перемена.
– Года бегут, все мы становимся старше, – продолжила я улыбаться, не отводя взгляда от его глаз, показывая ему, что больше не та испуганная девочка. – Я могу обнять своего будущего сводного брата?
Моя фраза привела его в удивление, что он приоткрыл рот и на секунду потерял самообладание. Он, видно, ожидал другого отношения, и я была рада одному голу в его ворота. И, воспользовавшись его замешательством, я уже положила руки на мужские плечи и, притянув к себе, поглаживала мускулы спины под тонкой материей. Аромат его любимой туалетной воды смешался с другим запахом, с мужскими феромонами, таящими в себе лживые обещания. Я задержала дыхание и оторвалась от него, пока мужчина отходил от моего удара по его броне.
– Присоединишься? – По-хозяйски спросила я, пока отец и Патриция находились в ступоре, как и сам Гранд.
– Не против, раз мне оказан такой тёплый приём, – ухмыльнулся он.
Я продолжала изображать из себя восхищенную такой неожиданной встречей старого «друга» сестру и вернулась на место. Краем глаза заметила, что он бросил свой пиджак на дальний стул и сел рядом со мной по правую руку напротив отца.
