мясо с ананасами. Вадимыч смотрит передачу про загадочные места мира.
Раздается звонок. Даня достает телефон: это Лея звонит по мессенджеру.
– Данька, привет! Приходи к нам! Тут мама взяла новую девочку, она хочет с тобой познакомиться.
– Как, еще одну? И вы с Ромкой и Шуркой подписали согласие?
– Ну… да. А что? Приходи, она очень милая! И вообще, я тебе шарфик новый связала. С гусеницей тебе совсем не идет.
– Ладно.
– О, Лейка звонит! – говорит Вадимыч. – Дай-ка мне трубочку?
Вадимыч тянется к телефону, но Лея уже отключилась.
– Еще одна девочка… – мрачно говорит Даня.
– Данёк, что ты ворчишь? Иди поздоровайся с новой сестренкой и передай маме, что таким мамам памятники надо ставить!
Сцена 9
Леша, Лея и Оксана усаживаются за стол. Он завален грязной посудой, объедками, фантиками, пустыми упаковками.
– Хоть бы прибрались, пока нас не было, – сердится мама. – Все живут, как хотят, а мама у нас, значит, обслуживающий персонал!
Лея и Леша виновато молчат.
Мама расчищает стол и освобождает место для торта.
– Мам, ну как вы доехали? – спрашивает Лея.
– Да как-то трудно, – говорит мама. – Плохо спали, рано встали, долго летели. Вдобавок Оксана всю дорогу билась в истерике, орала и разбрасывала вещи.
– Я разбаловалася, – смеется Оксана.
– Ничего смешного, – говорит мама. – Люди так себя не ведут. Я не знаю, что там у вас было в детском доме, но у нас тут обычная жизнь и общие для всех правила. И тебе тоже придется их соблюдать.
– А в детском доме она слушалась? – спрашивает Лея.
– Конечно, слушалась, – весело отвечает Оксана. – Там, ну… там, ну… если мы плохо вели, нянечка говорила… ну, это… если будем баловаться, Золушка придет!
– Почему Золушка? – спрашивает Лея.
– Ну там… ну… это когда нянечка снимает туфлю и нас всех по башке. Вот так: бум! бум! бум!
Леша звонко смеется, повторяя «бум! бум! бум!»
– И поэтому я хорошо вела, – говорит Оксана.
Мама и Лея переглядываются.
Рома в грязной футболке выходит из комнаты и направляется в туалет.
– Ромик! Поздоровайся с Оксаночкой! – говорит Лея.
– Привет, – говорит Оксана и широко улыбается. – Какой красивы-ый! Красивее даже Леи. Рома, а ты слышал, как я твою это… дверь открыла и как заору! Я чуть не обоссалась, как смешно получилося!
Оксана хохочет. Рома закрывается в туалете.
– Мне мама сказывала, что он тоже из детского дома, – говорит Оксана. – Этот Рома из детдома! Такой стишок. Ха-ха-ха!
– Оксана, над таким у нас не смеются, – говорит мама. – Это обидно.
– Почему? Ха-ха-ха!
Мама наливает всем чай, разрезает торт, кладет Оксане самый большой кусок и торжественно говорит:
– Дорогая Оксана, мы рады, что ты теперь…
– Эй, я тоже столько хочу! – вопит Леша.
– Леша, тихо!
– Хочу торт!!! – вопит Леша.
– Леша, не перебивай, когда взрослые говорят! – говорит Лея.
– А мне торт?! – вопит Леша.
Мама кладет торт Лее и Леше.
– Надеюсь, Оксана, тебе у нас понравится, – продолжает мама. – Чувствуй себя как дома.
– Спасибо, мамуся!
Оксана засовывает в рот ложку с тортом и зажмуривается от удовольствия.
– А что скажет бабушка? – спрашивает маму Лея.
– Лучше даже не думать, – отвечает мама.
– Мам, а что, бабушке ну… не нравится, что я теперь ну… тута с вами живу? – спрашивает Оксана.
Мама делает неопределенный жест рукой.
Леша складывает руки на груди и вопит:
– Ну почему ей столько?!
Леша топает ногами и падает со стула:
– А-А-А-А!!!
Сцена 10
Даня с веточкой желтых роз направляется к дому Фрайманов.
На скамейке во дворе Юрина переносная колонка: повторяющаяся бодрая мелодия сопровождается ритмичными восклицаниями «Run! Run! Run!»
Юра сидит на скамейке, уткнувшись в телефон. Даня подходит к подъезду, но останавливается и садится рядом с Юрой.
– Можно я посмотрю? – спрашивает Даня. – Очень люблю эту игру.
Юра тычет экран телефона.
– Валяй.
Веселая гусеница ползает по лабиринту и ест листочки. Время от времени над гусеницей появляется тень.
Тень принадлежит кроссовке, которая топчет гусеницу и кричит:
– Максим!!!
Гусеница уворачивается. Но ненадолго.
– Да блин! – Юра раздосадованно трясет телефон.
– Я, когда был маленький, в этой игре бабочкой стал, – говорит Даня.
– Задро-от, – с уважением говорит Юра. – А с модами играл?
– Да, я во все моды, что тогда выходили, играл. Я даже книгу написал «Гусеница Максим и счастье». Кстати, летом мультик по этой игре выйдет.
– Чую годноту.
– Да, такие люди талантливые этого персонажа придумали, – говорит Даня. – А мне только и остается фанфики писать.
Даня вздыхает. Юра смотрит на него с недоумением.
– А ты, что ли, брат Шуры? – спрашивает Юра.
– Безусловно, – говорит Даня. – Меня Даня зовут.
– Я Юра, – Юра протягивает руку. – Шура, может, рассказывала.
Даня пожимает Юре руку.
– Да я не так часто с ней вижусь, отдельно живу.
– Отдельно! Ну ты даешь. Я с матерью в однушке, деться некуда, денег нет, мозг мне выносит… Вот посрались, из дома меня выкинула. В армии лучше было, прикинь?
– Почему?
– Там по понятиям всё! Нет этой гнили. Ты сам служил? – спрашивает Юра.
– Нет, я в универе учусь.
– И на кого?
– На филолога.
– Это что такое?
– Ну, я языки учу, литературу читаю разную. В МГУ. Но вообще я бы хотел…
– В МГУ? На бюджете, что ли?
– Да.
– О…
Юра морщится.
– Я все понял, все понял, брат… Черт, обещал же Славе… Пошел, бывай!
Выключает музыку, берет колонку, стремительно уходит.
Даня с тоской смотрит в сторону дома Фрайманов. Берет цветы и возвращается к Вадимычу.
Сцена 11
Рома сидит в кресле напротив психотерапевта Андрея в его кабинете. Андрею около сорока, он гладко выбрит и подчеркнуто доброжелателен.
– Расскажите, что вас беспокоит? – говорит Андрей.
– С вами, наверно, общалась моя мама? Она не рассказала?
– Мне хотелось бы услышать вашу версию.
– Мне сложно с людьми, – говорит Рома. – Они считают меня скучным. Я потею, мне плохо с ними, хочется уйти.
– А с кем вы чувствуете себя спокойнее?
– С семьей. Я в основном дома лежу. Иногда я смотрю в зеркало и, вроде, не такой уж урод.
– Так.
– Может, и моя жизнь не так плоха. Просто я сам убиваю все хорошее.
– Прямо все?
– Все. Я даже по улице не могу нормально ходить. Все время думаю, что все смеются надо мной.
– Вы не пробовали обсуждать это с кем-то? – спрашивает Андрей. Он что-то записывает на листе бумаги.
– Не знаю. У меня нет людей, с которыми я бы мог поговорить. Я все время напрягаюсь. Ну, мама и Лея знают. Они меня уже и на танцы записали, и к вам. Хотят, чтобы я стал увереннее.
– И как? Получается?
– Нет. Я думаю, это невозможно исправить. Так что я лучше, наоборот, стану самым неуверенным в мире. Назло.
– Кому назло?
– Да всем. Миру, – говорит Рома и улыбается.
Андрей пожимает плечами.
– Не думаю, что это единственный выход. И мы сможем что-то «исправить», если вы мне в этом поможете. Вы ведь говорили, что ходите на танцы?
– Да.
– Не могли бы вы попробовать с кем-нибудь там познакомиться и потом рассказать: получилось ли, что вы при этом почувствовали?
Рома смотрит в пол.
– Да там одни девочки, – говорит Рома. – С девочками сложно.
Сцена 12
На двери в комнату Леи и Шуры висит табличка «Здесь живут гениальный дизайнер и очень деловая леди» –
