- Джейн Аберкромби.
Она произнесла свое имя вслух. Ни с того, ни с сего. Джеймс открыл глаза и ошалело уставился на нее.
- Что?
- Ты спросил, и я ответила. Меня зовут Джейн Аберкромби.
- Я тебя спросил?
Небесно-голубые глаза закатились.
- О господи!
Она была восхитительна. Неподражаема. В самый последний миг, когда Джеймс уже готовился испытать оргазм, её рука вдруг змейкой проскользнула между его ног, легонько стиснула его мошонку, и - от неожиданности и остроты ощущений - он увидел все звезды. Это было сто лет назад, а потом она вдруг понесла какую-то несусветную чушь.
- А чему ты не веришь? - переспросил Джеймс.
- Что мы только что сделали то, что сделали.
- А-аа. - Он позволил себе неспешно обдумать её слова, как бы взвешивая каждое и проверяя на вкус. Затем сказал: - А вот лично я в этом уверен. Хочешь, доказательства представлю?
- Ты не понял, - вздохнула Джейн. - Я не понимаю, почему это сделала. Как могла позволить тебе такое?
- Разве это не входило в твои планы? - осторожно осведомился он.
- Нет, конечно!
Негодующий вопль мигом вывел его из блаженной дремоты. Осторожней, предупредил он себя. Полегче на поворотах. И, торжественно кивнув, произнес:
- Нет, конечно же, не входило.
- Но зато входило в твои, да? - Голубые глаза гневно сверкнули. Причем с самого начала.
Их взгляды встретились. Джеймс озадаченно нахмурился.
- Это так? - настаивала Джейн.
- Дай подумать...
- Не трудись! - Она в сердцах хлопнула ладонью по подушке. - Обалдеть можно! Смазливый коммивояжер вешает мне лапшу на уши, назначает свидание, а каких-то пару часов спустя уже имеет меня во всех позах! Рассказать кому так не поверят же! Нет, не зря Аберкромби рифмуется с зомби...
- Джейн...
- Ну что?
- Ты просто феноменальная. Несравненная. - Руки Джеймса плавно заскользили по её шелковистой коже. - Мне никогда ещё не было так хорошо...
- Что ты со мной делаешь... - только и выдохнула она.
Затянувшееся молчание, перемежаемое вздохами. Затем:
- Слушай, неужели ты опять хочешь? Ведь ещё и пяти минут не прошло, как ты... О-оо! - с губ её мотыльком слетел легкий вздох. Джеймс принялся целовать её ухо, нежно покусывая за мочку. Рука Джейн скользнула вниз.
- Боже мой, да ты уже в боевой готовности!
- Это ты так на меня действуешь, - зашептал он, одновременно вылизывая внутреннюю поверхность её ушной раковины. - Ты и евнуха разбудишь.
- Боже, что ты со мной делаешь? - простонала девушка. - У тебя либо какой-то дар находить самые чувствительные нервные окончания, либо...
- Должны же учить в медицинском колледже хоть чему-то полезному, пробормотал Джеймс, продолжая трудиться над нежным ушком.
- В медицинском колледже? - Джейн так и подскочила. - Но ведь ты не...
- О, черт! - вздохнул Джеймс. А потом махнул рукой - была не была! И выложил ей все без утайки. К тому времени, как Джейн узнала про все его злоключения и поняла, в какой душевный трепет привел Джеймса звонок от тети Агаты, стрелки будильника показывали уже пять минут пятого.
- Значит ты и правда врач, - промолвила она вполголоса. Затем с понимающей улыбкой покачала головой. - Я, между прочим, сразу догадалась, что тут что-то не так. Не похож ты на простого коммивояжера. Они все проныры и глазки у них бегающие, а ты... ты не такой; в тебе есть что-то возвышенное. Не зря ты понравился мне с первого взгляда.
- Может статься, что мне придется вернуться к торговле лекарствами, вздохнул Джеймс. - Стоит только не угодить в чем-то этому Кайту-Фортескью, и мне крышка.
- Надеюсь, там ты хоть не будешь волочиться за каждой юбкой? - сухо спросила Джейн. - Да и от пациенток своих нужно уметь держаться на расстоянии. Ты должен видеть в них только больных, а не женщин.
Джеймс насупился.
- Неужто ты считаешь меня таким болваном?
Джейн неопределенно пожала плечами.
- Не забудь - тетя Агата будет следить за каждым моим шагом.
Палец Джейн начертил на его груди окружность.
- Ты хоть держи меня в курсе своих дел, ладно? Открыточку черкани, что ли, иль позвони хоть...
Глава 2
Породистая старушенция - именно так Джеймс привык думать о тете Агате. Впрочем, сейчас в лице старой аристократки появилось что-то хищное. Всегда крючковатый нос, казалось, загнулся ещё больше, придавая ей сходство с орлом. Или с совой.
"Торчлендовский нос", так всегда называла тетя Агата их фамильный клюв. Поднося старушке рюмку вишневого ликера, Джеймс украдкой потрогал собственный немалый шнобель, и уселся рядом с теткой на софу, застланную пледом.
- Ваше здоровье, тетушка!
Вместо ответа тетя Агата смерила его взглядом. Эту высокую, статную и совершенно седовласую женщину всегда отличали начальственные манеры. В детстве Джеймса это не заботило, и он относился к строгой тетке с мальчишеской непосредственностью; теперь же он втайне её побаивался, а потому держался настороже. Еще год назад она - единственная оставшаяся в живых из его старших по возрасту родственников - не скрывала неодобрения по поводу его амурных похождений, открыто заявляя, чтобы при подобной распущенности он не смел даже надеяться на её поддержку. А поддержка эта стоила немало, ибо тетушка была несметно богата.
Правда, во вчерашнем телефонном разговоре тетя Агата пообещала помочь ему. Хотя - "при одном условии". В ту минуту, опьяненный от одной лишь мысли, что сможет испытать себя на врачебном поприще, он пропустил эти слова мимо ушей. Теперь же был не на шутку встревожен - что может потребовать от него вредоносная родственница?
- Спасибо, тетушка, с вашей стороны было очень мило пригласить меня сюда. И я страшно признателен вам за поддержку с этим... Кайтом-Фортескью.
Тетя Агата поставила рюмку на столик.
- Сейчас все зависит от тебя самого, Джеймс. Бернард - человек покладистый, но принципиальный. Честный, целеустремленный, с безукоризненной репутацией. Практика у него частная, все пациенты платят ему сами, так что, сам понимаешь, его компаньон должен соответствовать самым высоким требованиям.
И тетка вновь устремила на него пронизывающий взгляд. Джеймс вдруг почувствовал себя кроликом, которого запустили в клетку с удавом. К старости его и без того внушительная тетка раздалась ещё больше, и сейчас, будучи одного с ней роста, Джеймсу вдруг показалось, что он снова стал маленьким мальчиком, и взирает на тетю Агату снизу вверх.
Он кивнул и пригубил рюмку.
- Да, тетушка. Я понимаю.
- Ты должен следить за собой, Джеймс, - сурово промолвила старуха. Никакого распутства.
- Ну что вы! - уязвленно вскричал Джеймс. - Как вам прийти в голову такое...
- К сожалению, Джеймс, твои прошлые прегрешения позволяют мне усомниться в твоей искренности. Признаться честно, племянничек, ты стоил мне многих бессонных ночей. Чтобы человек, носящий славную родовую фамилию Торчленд, настолько забылся, что запятнал честь...
Этой лекцией Джеймса угощали уже не раз. Одной больше, одной меньше разницы для него не было. Слушая вполуха теткины нотации, он поймал себя на мысли, что мечтает о новой встрече с Джейн Аберкромби. Эх, как было бы славно!
- Вы правы, тетушка, - заискивающе вставил он, послушно кивая. Целиком и полностью.
- Еще бы, черт побери! - взвилась тетя Агата. - Вопрос лишь в том, чтобы ты не подвел меня. Я могу на тебя положиться?
Он снова закивал.
- Целиком и полностью, тетушка. Я вас не подведу. Слово Торчленда.
- Я ведь многим рискую, Джеймс. Ты должен это понимать. У меня ведь здесь друзья, много друзей. Мне даже страшно подумать, что случиться, если ты угодишь в очередной скандал... Я и с самим Бернардом Кайтом-Фортескью дружна, потом тут ещё Уипплы. С Элси Уиппл мы вообще бок о бок росли...
- Уиппл, - задумчиво покачал головой Джеймс. - Что-то не припомню эту фамилию.
- Сам он унаследовал титул от дяди. Лет двадцать назад. Очень милая пара...
Джеймс отпил немного шерри. Тетка как была, так и осталась неисправимым снобом. Словно в подтверждение его мысли она добавила:
- Кстати, Джеймс, одной из причин, побудившей меня вызвать тебя сюда, была мысль, от которой я просто приходила в неистовство: не подобает Торчленду торговать медикаментами и патентованными средствами от...
Она запнулась и уставилась в окно.
- Ага, вот, наконец, и Китти!
Джеймс насторожился.
- Какая Китти?
Тетя Агата нахмурилась.
- Ты забыл Китти? Это моя дочь, и твоя двоюродная сестра, между прочим.
Джеймс с трудом удержался, чтобы не застонать. Входная дверь хлопнула, затем в прихожей послышались шаги. Натужно улыбаясь, Джеймс пробормотал про себя: "Здравствуй, Китти. Счастлив тебя видеть". Между тем тетя Агата смотрела на дверь гостиной и улыбалась. Джеймс напрягся - воспоминания о Китти, сохранившиеся с детства, были тошнотворны. Длинная тощая и мосластая образина в очках и с вечно нечесаными патлами - Господи, может, она хоть немного изменилась? Дверь открылась, и Джеймс встал с колотящимся сердцем.
