и с помощью чего все это взаимодействует. Как ты, наверное, знаешь, любое вещество состоит из молекул, молекулы из атомов, атомы согласно подтвердившимся теориям Нильса Бора и Эрнеста Резерфорда из ядра и вращающихся вокруг него отрицательно заряженных электронов. Ядра, в свою очередь, состоят из положительных протонов и нейтронов – масса их приблизительно равна. Долгое время такая модель ядра оставалась удобной и вполне работоспособной, но с развитием квантовой физики и возникновением все новых и новых теорий, росло и количество новых элементарных частиц.
Она замолчала и внимательно посмотрела на меня.
– Ты как? – спросила она.
– Нормально. Только не совсем понимаю, что все это значит, если мне нельзя к тебе подойти.
– Ты будешь молчать? Только слушать? – мне показалось, что она разочарована.
– А долго еще слушать? – в свою очередь спросил я, совершенно сбитый с толку.
– Я тебя не совсем понимаю, – она отвела взгляд, в котором, как мне показалось, была даже какая-то жалость. – Просто… я думала, что ты сам любишь инициативу… ну, ладно.
– Погоди, Золотко, – я встряхнул головой. – Давай разберемся…
– Давай попробуем еще раз. Если что, перебивай, не стесняйся. Но только по делу, чтобы не обламывать, договорились? – она вновь указала на доску и продолжила свою лекцию: – В итоге все частицы были точно распределены в соответствии со своими ролями в этом мире и теория эта получила название, как я уже сказала, «Стандартная модель». Согласно этой теории в мире существует четыре фундаментальных взаимодействия – электромагнитное, сильное, слабое и гравитационное; при этом электромагнитное и слабое часто объединяют в одно – так называемое, электрослабое взаимодействие.
Уже через минуту ее рассказа, в котором я мало что понимал, мне стало очевидно, что Золотко возбуждается. По мере того как она говорила – сначала медленно, но затем темп и напряжение ее речи все нарастали, – она начинала чаще и глубже дышать, движение рук с указкой становились хаотичными, да и все тело ее пришло в легкое, дрожащее движение. От частых взмахов головой на лицо ее то и дело падали пряди волос, прилипавшие ко лбу, на котором уже выступила испарина.
А я… я просто сидел на постели, обмотанный полотенцем, с презервативом в руке, и круглыми от удивления глазами смотрел на ее ноги и ягодицы, прикрытые тонкой тканью платья, то и дело подскакивавшего, когда Золотко наклонялась вперед. Сидел и не мог понять, что вообще означает этот урок физики. Было очевидно, что это не ролевая игра с участием учительницы и ученика – хоть Золотко и выглядела сексуальной и заведенной, но я ясно чувствовал, что ко мне ее страсть имеет совсем малое отношение.
– Частицы же, в свою очередь делятся на фермионы и бозоны. Если объяснить наиболее просто, то фермионы представляют собой… – тут она вскрикнула и едва устояла на ногах. Ухватилась рукой за доску и издала долгий стон, после чего несколькими вдохами набрала воздуха и продолжила: – представляют собой кирпичики, из которых состоит весь наш мир, а бозоны – это раствор, с помощью… о, черт! – Золотко оперлась левой рукой о стол, а правую запустила себе между ног. – С помощью которого, фермионы взаимодействуют… – она уже задыхалась и едва сдерживала стоны. – Взаимодействуют между собой. Если же более научно… О, Господи… то все вещество в нашем мире состоит из квантовых полей, коих на данный момент насчитывается двенадцать…
Золотко попыталась выпрямиться, но в тот же момент крик вырвался из ее груди, и она рухнула спиной на стол, уронив на пол несколько книг и держатель для ручек. Сцена была сексуальной, да и член у меня уже стоял, но в то же время все это выглядело для меня, по меньшей мере, странно. Подчеркну – по меньшей мере. Может быть, потому, что секс с наукой я видел впервые в своей жизни. Но я-то хотел совсем не науку. Я хотел молодую красивую девушку, и надеялся, что такая прелюдия для нее – обычное дело. Мало ли кто как себя заводит?
– Слушай, может хватит? – спросил я не самым уверенным голосом.
– Частицы вещества этих полей – это фундаментальные частицы фермионы с полуцелым спином… – она провела руками вдоль тела, сжала свою грудь, а потом закрыла рот руками, чтобы подавить очередной крик, который прозвучал глухим рычанием. – Фермионы делятся на шесть лептонов и шесть кварков… – продолжила она, вновь запустив руки между широко раскинутых ног. Говорить же она могла теперь только короткими скороговорками, потому что тут же начинала задыхаться от наслаждения. А я уже начинал за нее волноваться, и хотел было встать и встряхнуть ее, чтобы вернуть в реальность. – А бозоны – это кванты взаимодействий с целым спином… они включают в себя восемь глюонов, три тяжелых бозона и один фотон… а кроме того, недавно открытый… недавно открытый…
Тут ее голова глубоко запрокинулась, бедра задрожали, она начала жадно хватать ртом воздух и, не успел я даже среагировать, как рухнула со стола на пол всем телом. Я бросился к ней, думая, что она себе точно что-то сломала.
– Ты в порядке? – спросил я и, взяв ее за плечи, перевернул на спину.
Тело ее обмякло и с большим трудом, словно поднимала тяжелые гири, она протянула руки к лицу, чтобы откинуть волосы, и приоткрыла глаза.
– Недавно открытый бозон Хиггса, – закончила Золотко.
– Ты не ушиблась?
Грудь ее вздымалась от глубоких вдохов, и не найдя сил ответить, она просто отрицательно покачала головой.
– Давай, помогу тебе встать.
Она вновь лишь покачала головой. Я был совершенно сбит с толку и не понимал, что мне делать дальше. В итоге, просто присел на кровать и стал ждать. Через минуту, Золотко шумно выдохнула и встала. Посмотрела на меня с нежной улыбкой, подошла ближе и, положив руку мне на плечо, сказала:
– Не переживай. Со всеми случается.
– Ты о чем? – спросил я, не понявший сразу сути ее речи.
– Если хочешь, можем попробовать еще раз. Я бы только покурила.
– Попробовать что?
Она открыла окно и, достав сигарету, закурила.
– Слушай, не напрягайся, правда. Бывает всякое – стресс и прочее. Я все понимаю, – она села на стол, чтобы было удобней выдыхать дым в открытое окно.
– Я не понимаю, – усмехнулся я, но уже совсем не от веселья. – Что ты несешь? Я тебе сто франков заплатил не за лекцию, так что не нужно делать из меня дурака.
– Успокойся, – ответила Золотко, сосредоточив на мне настороженный взгляд. – Никто не делает из тебя дурака. С чего такие мысли?
– Значит, кури быстрей, и займемся сексом.
– А мы чем занимались, по-твоему?
– Ты издеваешься надо мной? – спросил я, после короткого молчания и борьбы с
