Она вздрогнула, моргнула, но все же кивнула.
Они покинули кабинет, и он взял ее за руку. Марина тревожно сжала пальцы в ответ, и Арвил сплел их в замок.
Они вышли на палубу, и дошли до трапа. Поднимающийся ветер бури тут же растрепал их волосы.
— Ты знаешь, что с ней? Она, до сих пор у ангелов?
Он повернулся, закрывая ее мощной грудью от ветра и команды, немного помолчал, чувствуя, как она жалеет его, настолько, что сейчас ему можно многое.
— Мне страшно.
Она, призналась ему в этом, так незатейливо, что он тут же стиснул ее, обнимая.
— Ее поменяли, на другого заложника. Так что, она давно у измеров, — прошептал он ей на ушко, упоенно вдыхая аромат волос.
Марина напряженно сглотнула.
— Ты выиграла, — утешительно подбодрил теплым, утомленным взглядом. Сейчас он казался таким же родным, каким был, когда водил ее по иллюзиям сновидений.
— Кто-то должен. Либо я, либо ты.
Арвил трудно вздохнул, ласково погладил ее по голове.
— Ты многого не знаешь. И твое неведение тебя подводит.
Не хотелось спорить, особенно сейчас.
— Просто удача на моей стороне.
Вслушиваясь в спешный стук в мужской груди, она попыталась, хотя бы на секунду остановить рассыпающееся внутри нее отчаяние.
— У этого есть и оборотная сторона, все-таки…
Собирала остатки воли в кулак, прежде чем эмоции, которые он в ней будил, возьмут вверх, и продолжила за него:
— Все-таки, мы враги.
Арвил с укоризной заглянул в доверчивые глаза, иронично усмехнувшись.
— Ты сама-то, в это веришь? Маленькая.
Сердце пропустило сладостный удар, захотелось рассмеяться навзрыд: «Верю же. Верю?». Марина закусила облизнула нижнюю губу, чувствуя привкус соленой горечи Протеймы.
Принц отпустил ее, галантно поклонился, развернулся и спустился с трапа.
— Ваше высочество, вас зовет капитан, — сообщил негромко Дюпии, подойдя к ней, продолжающей оставаться на месте, и потрясено прислушиваться к изнуряющим растрепанным чувствам, глядя на уходящего принца Аравилата, Лорда Смерти, своего врага.
Часть 8
— Ставьте мачты! Поднимайте паруса, Быстрее! — отдавала приказы Виларрия после того, как Ру поднял судно с отмели и вывел его в лагуну.
— Слат, Терми, наведите порядок на палубах. Собрать оружие. Дюпии, раненных вниз, мертвых за борт, — кричала она, с тревогой вглядываясь в белые пушистые облака, исчезающие вдали.
Погода за бортом стремительно начала портится с тех пор, как они подняли паруса и отбыли с атоллов, стараясь уйти от бури. Ру развалился, как царь, в большой бочке, намертво прикрепленной рядом с мостиком, и наблюдал за всем. Вероятно, он уже так плавал.
Марина, переодевшись в сухое платье, стояла на мостике и подавала Ирралив тряпки и мази для обработки раны.
— Боюсь, мы не уйдем от этой бури, — сообщила Виларрия, вглядываясь в подзорную трубу. — У нас слишком маленькая скорость.
Ветер усиливался, небо темнело, постепенно сгущаясь до сумерек. Волны становились крупнее и все неистовее разбивались о борт старого корабля.
Через несколько часов в каюту постучал Слат, мокрый, со смертельно-измученным видом.
— Вас зовет капитан. Вы нужны там.
Он протянул робу из шкуры животного и перевязал, натянув на девушку, поверх, страховочный трос.
— Для надежности, — завязывая его сложным морским узлом.
Корабль болтало из стороны в сторону и видимость, с каждой секундой, становилась все хуже. Марина выползла в коридор, цепляясь за все, что попадало под руки. На палубе шум Протеймы оглушал ревом. Судно летело, покидываемое волнами, немилосердно качаясь, словно поплавок. Когда его нос врезался в водный вал, вокруг все мгновенно окутывало белой пеной, разлетающейся пылью, заставляя задыхатся и отплевываться.
Марина пыталась хоть что-то увидеть, пока до нее откуда-то со стороны не долетел возглас Виларрии. Подняв взгляд, она увидела привязанного к мачте Ру. Вилария стояла ниже, закрепленная точно так же.
— Лови.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Она кинула ей трос, и Марина, держась за него, проскальзывая по мокрой палубе, пошла. «Русалка» нырнула в океан, и ее сбило ледяной волной, заливая глаза, уши и рот. Отнесло, развернув, больно ударило о борт. Корабль вынырнул, новая волна отшвырнула ее, словно куклу, к Виларрии. Та ухватилась за маринину одежду, помогая встать.
— Нужна помощь.
Перекрикивая ветер, она крепко держала ее. Корабль опять нырнул, рискуя получить разрушительный удар по палубе и мачтам, но который их не достиг. Ру отвел волну.
— После этого ты не будешь новичком, — хохотнула она.
Она привязала Марину рядом и закричала: — Делай как я.
С правого борта, накреняя их, поднимался высокий, пятиметровый вал. От могущества стихии бил мандраж, приходилось щуриться, отворачиваясь от хлещущей воды, колкого ледяного ветра и соленой пены.
Деваться было некуда. Перед ними бушевал океан, способный с легкостью забрать жизни. Сцепив зубы, подняв голову, злясь и ужасаясь, Марина вытянула трясущиеся руки.
«Нужно выжить!»
Прикрыла глаза, чтобы видеть магический узор и, поймав энергию волны, напрягаясь, оттолкнула ее. Чувствуя, что рукам больше не холодно. Магия растекалась по ее венам и жилам.
Стихия свирепствовала в ответ, волны, свирепствуя, поднимаясь бурунами одна за другой все выше и выше. Вспышки огня разрывали небо, желая помешать судну найти выход из бури.
Она видела, как поднятый, в стене волны, песок, облизнула молния, обжигая его в миллиарды кристаллов. Превращая в стеклянную ширму. Ру круговым движением напряженных рук сдержал десятиметровый вал. Виларрия, вторя ему, разворачивала метающиеся волны под кораблем, давая Марине гасить их.
Остов судна затрещал и не выдержал натиска. Со зловещим скрежетом палуба, стоная, развалилась пополам. Теперь волны бились, раздирая корабль в стороны на доски и щепки, таща за собой, с ненасытной безжалостностью дробя.
— Отвязывайся, — истошно заревела Виларрия.
Марина началась освобождаться, но мокрый узел не слушался. В мгновение ока она оказалась под толщей ледяных волн. Вода заполнила легкие, словно пластиковый мешок, растягивая изнутри. Наконец, она отвязалась, чувствуя, как не хватает сил всплыть, как меркнет свет, и сильная рука схватив ее за шею, поволокла наверх.
Ру вытолкнул ее на поверхность, и Марина, прокашлявшись, отбиваясь от волн, глубоко вдохнула. Он тут же исчез в волне, а ей под руки попалась какая-то вещь. Пальцы инстинктивно ее сжали. Теперь не корабль, а она была поплавком. Буря не унималась несколько часов, мотая их из стороны в сторону и укачивая в безумных объятиях.
Ее выбросило на темные скалы. В тот момент показалось, что нет более везучего человека на свете, чем она. Уцепившись за мокрую полированную поверхность она, все еще держала в руках кусок доски, карабкалась из последних сил, не обращая внимания на ушибы. С трудом преодолев первую гряду, доползла до безопасного места и без сил опустилась на седой песок, обнимая спасительный обломок. Протейма, не утихая, шумела.
Отдышавшись и придя в себя, она побрела вдоль берега. Шла, пока глазами не наткнулась на лежащих у самой воды Виларрию и Ру. Волны били их, принося грязь с водорослями, обломки и веревки — все что осталось от корабля. У головы Виларрии сидела рыдающая служанка. Она обнимала ее, перебирая распущенные волосы.
Марина подошла к ним и тоже опустилась на колени, вглядываясь в безжизненные глаза капитана, трогая посиневшую кожу русала.
— Ирралив, они умерли, — произнесла она, не узнаваемым, сорванным голосом. Слезы потекли по ее щекам.
Марина с ненавистью посмотрела на океан, не зная, куда деть возникшую злость. Она вошла по колено в воду и ударила ее кулаком.
«Протейма добра и жестока».
Упав на колени, зарыдала от бессилия.
— Гляди, — Ирралив уставилась на Ру, глаза ее потрясенно расширились.
