Рейтинговые книги
Читем онлайн Меня Зовут Красный - Орхан Памук

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32

В мертвой тишине я вышел из обители. Корабль, который повезет меня к хану Акбару, отправится в путь после утреннего намаза, в это время из порта Кадырга к кораблю пойдет последняя лодка. Я бежал, а из глаз моих текли слезы.

У меня было мало времени, но я, поддавшись нашептываниям сатаны, подчинился желанию последний раз взглянуть на мастерскую, в которой прошли двадцать пять лет моей жизни; мастерская находилась недалеко от порта.

Тяжелая дверь мастерской была закрыта. Ни у двери, ни наверху, в галерее, никого не было. Я успел только взглянуть на закрытое ставнем крохотное оконце наверху, из которого мы в годы ученичества, изнывая от скуки, рассматривали деревья, как кто-то окликнул меня.

У этого человека был неприятный пронзительный голос. Он сказал, что окровавленный кинжал с рукояткой, украшенной рубинами, принадлежит ему, кинжал украл его племянник Шевкет со своей матерью. Это говорит о том, что я – из людей Кара, которые ночью напали на дом и увели Шекюре. Он был вне себя от гнева и визгливым голосом прокричал мне, что ждет Кара у мастерской. В руках его странным красным отблеском сверкала длинная сабля, лицо было перекошено злобой и ненавистью, он был готов броситься на меня. Я хотел ему сказать, что он ошибается, но он уже занес надо мной саблю.

Сабля поднималась и опускалась, она рассекла мне руку, потом шею, а потом отсекла голову.

Мое бедное тело сделало два неуверенных шага, кинжал бестолково болтался в руке, из шеи фонтаном била кровь. Я рухнул на землю.

Я – ШЕКЮРЕ

Я провела бессонную ночь в доме дальнего родственника, где спрятал нас Кара. После утреннего намаза я посмотрела на улицу сквозь ставни окошка в маленькой и Темной комнате и увидела то, что являлось ко мне в прежних счастливых снах: похожий на призрак человек, измученный войной и полученными ранами, идет ко мне знакомой походкой и в руке, как саблю, держит палку. Во сне я бросалась в объятья этого человека и тут же в слезах просыпалась. Но сейчас я поняла, что окровавленный человек на улице – это Кара, и у меня вырвался крик, который никогда не вырывался во сне.

Я побежала открывать дверь.

Лицо его опухло. Из носа шла кровь. На плече, ближе к шее, зияла рана. Рубашка в крови. Он чуть заметно улыбнулся мне.

– Входи, – сказалая.

– Зови детей, мы возвращаемся домой.

– У тебя не хватит сил добраться дотуда.

– Об этом не беспокойся, – сказал он. – Убийцей оказался Аджем Велиджан.

– Зейтин, – сказала я. – Ты убил его.

– Он сбежал в Индию на корабле. – Кара отвел взгляд: не сумел он довести дело до конца.

– Но как же ты пойдешь до дома? – спросила я. – Пусть тебе выведут лошадь.

Я почувствовала, что он может умереть, и мне стало жаль его. Не только потому, что он умрет, а потому, что он совсем не видел счастья.

Мы кое-как усадили его на лошадь.

Мы шли по улице с узлами в руках, и дети боялись смотреть на Кара. Кара же, покачиваясь на медленно ступающей лошади, рассказал им, как нашел подлого убийцу их деда и как сражался с ним. Я видела, что дети стали смотреть на него добрее, и молила за него Аллаха.

Когда мы добрались до нашего дома, Орхан радостно закричал: «Мы пришли домой!» Я поняла, что Азраил сжалится над нами, а Аллах даст нам время немного пожить.

Мы с трудом сняли Кара с лошади, все вместе отнесли его наверх и положили на постель в комнате отца. Хайрие нагрела воды. Мы отодрали прилипшую к телу окровавленную рубашку, сняли пояс, обувь, белье. Я обмыла его раны.

Услышав, что пришла Эстер, эта разносчица новостей, я спустилась вниз, на кухню.

Эстер была очень взволнована и, даже не обняв меня, стала рассказывать, что перед дверью мастерской нашли голову Зейтина, а также рисунок, подтверждающий его вину Он собирался сбежать в Индию, но решил последний раз зайти в мастерскую.

Есть свидетели того, как, увидев Зейтина, Хасан поднял саблю и одним ударом отсек ему голову.

После ухода Эстер я сказала Хайрие, чтобы она не пускала детей наверх, а сама поднялась, заперла дверь, страстно обняла обнаженное тело Кара и осторожно и боязливо сделала ему то, о чем он меня просил в доме повешенного иудея в день убийства отца.

Веками персидские поэты уподобляли главную мужскую принадлежность тростниковому перу и без конца повторяли сравнение женского рта с чернильницей.

Я открою вам тайну: когда там, в комнате, где пахло смертью, я держала во рту эту самую принадлежность, я не испытывала никакого волнения, да пусть хоть вся вселенная пульсирует у меня во рту; волнение охватывало меня, когда я слышала веселый щебет моих сыновей, которые возились в саду.

В миг удовольствия Кара издал вопль, который, боюсь, мог слышать весь квартал.

– Скажешь детям, что накладывала мазь на раны отца, – посоветовал он, тяжело дыша.

В течение двадцати шести лет после этого, вплоть до того утра, как он умер у колодца от разрыва сердца, мы с моим любимым мужем Кара поднимались в комнату после обеда, когда сквозь ставни туда проникало солнце, и «накладывали мазь на раны». Ночью я еще долгое время спала со своими ревнивыми сыновьями, потому что не хотела, чтобы они обижались на нового отца.

Мы, я и дети, были счастливы, но Кара не сумел стать счастливым. Раны на плече и шее сделали его калекой. Это не мешало жить, но было некрасиво, даже уродливо: правое плечо Кара было ниже левого, а шея странным образом Вывернута. Хотя иногда я слышала, как женщины, глядевшие на Кара издалека, говорили о его привлекательности. Сплетники судачили, что женщины вроде меня выходят замуж только за мужчин, на которых могут смотреть свысока.

Как бы там ни было, Кара все время грустил. Я видела, что его состояние не было связано с физическим недостатком, просто в его душе поселился джинн грусти, и потому он бывал озабоченным даже в моменты нашей счастливой близости. Чтобы успокоить этого джинна, он иногда пил вино, иногда рассматривал книги, главным образом рисунки в них, а иногда уходил к художникам, и они забавлялись с красивыми юношами.

Через четыре года умер наш падишах, и на трон взошел султан Мехмет, равнодушный к искусству рисования. Кара не утратил интереса к рисунку. Иногда он открывал какую-нибудь книгу из оставшихся от моего отца и подолгу рассматривал миниатюры, сделанные в Герате во времена Тимуридов; он смотрел, как Ширин, глядя на изображение Хосрова, влюбляется в него, и испытывал при этом чувство вины и печали, казалось, некая приятная тайна жила в его воспоминаниях.

На третий год восшествия на трон нового падишаха английский король прислал ему в подарок диковинные часы с музыкальным устройством. Несколько недель на холм во внутреннем саду дворца, который было видно со стороны Золотого Рога, поднимали части этих огромных часов, потом прибывшие с часами мастера соединяли шестеренки, различные детали, устанавливали скульптуры. Собравшаяся на холмах Золотого Рога толпа пришла в восторг, когда в часах громко заиграла музыка и в такт ей стали двигаться скульптуры размером в человеческий рост; они двигались под звуки мелодии и поворачивались, будто были творением не рабов Аллаха, а его самого, и движения их казались осмысленными; часы к тому же били, как колокол, и бой был слышен всему Стамбулу.

Кара и Эстер, каждый в отдельности, сообщили мне, что часы, которыми так восхищались стамбульцы, включая самый простой и необразованный люд, внушили тревогу падишаху и служителям религии. Такие ходили по городу слухи. А через несколько лет следующий падишах, султан Ахмет, проснулся как-то ночью и, движимый волей Аллаха, схватил топор, спустился во внутренний сад и разбил часы, особенно старательно круша скульптуры. Говорили, что падишах увидел во сне светлый лик благословенного Пророка и тот сказал, что, если падишах позволит людям соревноваться с Аллахом в создании человеческих образов, то Аллах отвернется от него, и падишах сразу потянулся, к топору. Он продиктовал придворному историку запись об этом событии, каллиграфы написали книгу «Суть истории» и получили полные мешочки золота, но художники к работе над книгой привлечены не были.

Так увяла пышная роза рисунка, которая под влиянием персов цвела в Стамбуле сто лет. Борьба между стилем старых мастеров Герата и новыми методами европейских мастеров стала причиной ссор между художниками, породив нескончаемые сложности, и не дала никаких положительных результатов. Отныне не рисовали ни как на востоке, ни как на западе. Художники не возмущались и не бунтовали, они приняли все это с грустной покорностью, как старик молча принимает болезнь.

Книга моего отца, к сожалению, не была закончена. Рисунки, сделанные для нее, были переданы во дворец, и там ловкие и аккуратные библиотекари разбросали их по разным книгам и переплели вместе с другими рисунками, вышедшими из мастерской. Хасан сбежал из Стамбула и пропал, о нем не было никаких вестей. Но Шевкет и Орхан не забыли, что убийцу деда убил не Кара, а их дядя.

1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Меня Зовут Красный - Орхан Памук бесплатно.

Оставить комментарий