Хозяин таверны мрачно на неё посмотрел, но свой револьвер не вынул.
— Знаешь, что девица, это вообще не твоё дело, вот куда шла, туда иди, — рявкнул медведь. — И поучись вежливости, милая.
— А может, тебе, сто́ит поучиться вежливости? Перед тобой твоя принцесса Леуедаеи Эваари.
Медведь побелел. Ведь всякий знал в Эварии это имя, но хозяин таверны никак не ожидал встретить её на своём пороге. Одно дело нагрубить какой-то девчонке, а другое королевской дочери. А на плаху он не собирался, а то сейчас времена смутные, всяко может быть.
— В-ваше В-высочество, простите, — пробормотал медведь и неуклюже склонился. — Но этот человек не стоит вашего беспокойства. Пьяница он, всё промотал, ещё и долгов наделал.
— Сколько он должен? — спросила она и убрала револьвер обратно в сумку.
— Напил на три золотых, Ваше Высочество, — вежливо ответил хозяин «Пули», а заём погрозил ему кулаком. — Ирод прокля́тый! И платить не хочет!
Принцесса полезла в карман и достала три монеты.
— Держи, я хочу, чтобы его долг был уплачен, — протянула монеты.
Если хозяин таверны и удивился, то ничего не сказал, приняв дар, он тут же пригласил королевскую особу выпить топленого пива и попробовать мясные булочки, но принцесса отказалась.
Лейтенант Блант наблюдал с интересом. Этого Ерси он не знал, надо будет спросить у Коры, что он за человек. Но поступок принцессы его удивил. А ещё лейтенант понял, что ей совершенно не требовалась его защита и она мало походила на изнеженную королевскую дочь.
Леуедаеи нагнулась над пьяницей и пробормотала:
— Первый мне помоги, Ерси, что с тобой стало? — грустно спросила она, не ожидая ответа.
Тот булькнул нечто несвязное и захрапел. Он был слишком пьян, чтобы что-то сказать.
— Вы его знаете?
— Конечно. Это бывший управляющий Ир’яра, Ерсиеус Хэйваари. Человек выдающегося ума и повелитель финансов. Мой отец очень высоко о нём отзывался. Я…я помню его другим, — её глаза вдруг потемнели, и в тёмных глубинах лейтенант рассмотрел упрямство. — Нам нужно доставить его в замок, и привести в чувство, а потом я с ним поговорю.
— Не троньте, Ваше Высочество, — предостерёг Блант, видя, что она наклонилась, чтобы попытаться поднять пьяницу. — Он слишком худ, я сам справлюсь, а вы испачкаетесь, да и смердит от него слишком для женского носика.
Принцесса благодарно кивнула.
— Давайте разделимся, — предложила она. — Вы займётесь Ерси, а я раздобуду какой-то еды.
— Ваше Высочество, но королева запретила охотиться на всех её землях.
— Тогда пусть приедет и скажет мне об этом сама, — бросила принцесса и вскинула подбородок, а затем вырвал у него из рук корзинку, устремилась к лесу.
Лейтенант Блант лишь качнул головой, удивляясь, какая она странная и занялся Ерси. Он взвалил худое тело, словно мешок, на спину и потащил его к замку.
А Леда, припрятав у куста ежевики корзинку, двинулась глубже в чащу. В лесу её охотничьи инстинкты пробудились. Каждый раз, когда Леда замечала стаю перепелов, она аккуратно подкрадывалась к ним, чтобы не пугать их. Затем резко выхватывала свой револьвер, прицеливалась и стреляла. Если она попадала, то быстро подбирала упавшую птицу и отправляла её в свой рюкзак. В то время как проще устраивать ловушки, она всё же предпочитала свой револьвер, потому что он был манёвренным.
Когда рюкзак был забит дичью до отказа, принцесса вернулась к корзинке. По пути она видела несколько веточек с вишней, но теперь углубилась в лес, чтобы найти голубики и ежевики. Шла медленно, останавливаясь каждый раз, когда увидит зрелую ягоду на кусте или дереве. Леда аккуратно собирала ягоды в свою корзинку, погрузившись в работу. Вскоре корзина наполнилась до краёв, и принцесса поняла, что уже прошло много времени. Понимая, что скоро наступят сумерки, она повернула в сторону замка. Её корзина была полна всякими сладкими ягодами — красными и чёрными. Уставшая, но довольная, она вернулась в замок.
Глава 18
Прошлое
(Верхний Мир. Драконий пик. Городской дом Ки’арти, 4 года назад)
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Прозрачные капли падали на записку, которую Леда держала в руках. Она плакала так часто, что строчки поплыли и местами было не разобрать, что там написано.
Впрочем, принцесса знала письмо наизусть:
Леуедаеи, — размашистый почерк матушки, почти что кричал, что она злилась . – Ты пренебрегла всем тем, что я пыталась в тебе взрастить с пелёнок. Честь и долг — для тебя пустой звук. Ты сбежала, даже не соизволив оставить записку! Благодаря тебе Эвария почти втянута в войну с принцем Халибом. Он больше не станет поддерживать наше королевство в Звёздном совете, а торговля зерном под угрозой. В Эварию постучали голод и нищета, и всё из-за того, что Леуедаеи — проклятая эгоистка. Ты — не Эваари, ибо носить эту древнюю фамилию, значит, быть гордым и преданным своей земле. Ты — не наша дочь, не принцесса Эварии. Ибо будущая королева никогда бы не посмела так поступить.
Королева Эварии.
Леда встала с кровати и подошла к огромному полукруглому окну, которое занимало половину комнаты. Её спальня, наполненная светом, в нежных пастельных тонах была даже роскошнее королевской в Нижнем мире, но богатство не доставляло удовольствия. Кругом шёлк и дорогая кованая мебель, но разве это может радовать, если она причина голода в её королевстве?
Принцесса прижала лист бумаги к сердцу и снова всхлипнула. Она отправила после свадьбы с Каем письмо матери в замок, который передал один из драконов клана Ки’арти. То был единственный раз, когда Леда получила ответ. И вот уже около года, все письма возвращаются, а матушка не желает её знать. Леда понимала, что поступила неправильно, но разве её не учили следовать велению сердца? Она хотела исправить свой поступок, хотя бы компенсировав его золотом. Но Эваари — проклятые гордецы, даже будучи нищими, они следуют принципам. Каждый раз, когда Жёлтый дракон возвращался с отказом принять письмо, она плакала. Вчера был очередной раз, и у неё уже второй день глаза на мокром месте.
Дверь скрипнула, и кто-то зашёл, но она не повернулась.
— Леда, — рядом звучал мягкий голос мужа. — Не плачь, моя любовь. Им просто нужно время.
Кай знал, что она расстроена. Пришёл её утешить и принцесса была благодарна ему за заботу. Он был хорошим мужем, только не считал нужным посвящать её в свои дела. И принцессу это расстраивало, ибо отец с матушкой, помимо того, что были мужем и женой, были равными партнёрами и часто обсуждали дела королевства.
— Сколько, Кай? — Леда снова всхлипнула. — Уже прошёл год.
Дракон подошёл и протянул руку.
— Иди сюда.
Он привлёк её и обнял, а принцесса спрятала заплаканное лицо на его груди.
Кай вздохнул.
— Посмотри, на меня, любовь моя.
Леда не двинулась. Кай отклонился, и его рука взметнулась под её подбородок, задирая его всё выше. Окинув взглядом заплаканное лицо, его губы осторожно касались влажных дорожек, осушая каждую. А затем он коснулся нежных уст жены, и принцесса почувствовала солёный вкус поцелуя. Его язык скользнул внутрь, лаская и соблазняя, и от его нежности у неё вспыхнул низ живота. В этот момент никакие слова не помогали, а их счастье было в этом мгновении, в объятиях и поцелуе, который облегчал горечь.
Кай гладил спину Леды, успокаивая её, а она просто наслаждалась этим мгновением, чувствуя себя защищённой и любимой.
— Всё будет хорошо, моя любовь. Рано или поздно, они привыкнут. Я бы сказал, что мне жаль, — низкий голос дракона, раздавался над ухом, и от хриплого звука у неё бежали мурашки, — но мне не жаль, Леда. Я не жалею… и сделал бы снова, ровно то же самое. Тебе нужно отвлечься. Было бы замечательно, если бы у нас родился ребёнок. Дракон или полукровка — это не важно. Мне кажется, ты была бы счастливее. Знаешь, сегодня Жёлтый Дракон стал отцом.
Леда смутилась. Она так и не решила, что делать с беременностью и уже по привычке пила зелье ведьмы. И сколько раз бы она не спрашивала у Этты о будущем, оно было одинаковым.
