Гвардейцы закивали:
— Не переживайте, мы вас сможем сберечь.
Леда тепло улыбнулась им, а потом карие глаза остановились на леди Асаари:
— Нам всё равно надо усилить охрану. Поговори с Ерси, пусть выделит средства на новых наёмников.
— Да, Ваше Высочество.
— Всё хорошо, Дара. Правда.
Леда снова повернула лошадь к лесу, на сей раз она намеревалась пересечь его. Ехать к Этте около трёх часов и это, если знать, где срезать. Так что нужно успеть вернуться дотемна. Это был четвёртый раз. Она замерла у кромки леса, не решаясь войти в царство лесной ведьмы.
«Знает ли Этта? Изменились ли виде́ния?», — думала она. — «Один шаг. Я должна быть сильной. Как страшно знать…».
Леда стегнула воронова коня, и тот пошёл вперёд. Когда движение на лошади дальше стало невозможным, она оставила животное щипать траву. Принцесса пробиралась через гущу леса до тех пор, пока впереди не возник домик с крышей, поросшей мхом. Увидев его, она побежала. Дверь легко поддалась, и нырнув внутрь, почувствовала, как в нос ударил масляный травянистый аромат. Под ногами проскочил рыжий кот Файмон, и она выругалась, потому что чуть не упала. А кот остановился, зыркнул хитрыми зелёными глазищами и побежал дальше. Принцесса проводила его взглядом:
«Нет, всё-таки он не просто кот».
— Этта, — позвала она.
— Заходи, заходи, — ответила ведьма.
В воздухе пахло лавандой, полынью и крапивой. Травы были связаны пучками и подвешены на шерстяных нитках над крохотными окошками. На печи булькал котёл, а рядом на столе были наготовлены пустые склянки для настоек ведьмы. Этта в простом сером платье сидела за столом, а её руки ловко обматывали золотыми нитями травяную куклу. Слепые глаза, как и прежде смотрели вперёд, ибо видела ведьма сердцем.
Леда глубоко вздохнула, чтобы заполнить лёгкие пряным воздухом, и ей тут же сделалось так спокойно и светло. Словно заботы, которые она несла на своих плечах, потерялись там, в высокой траве, через которую пришлось пробираться к дому. Она взяла низкий деревянный табурет и поставила, как обычно, у ног ведьмы.
— Пришла узнать, Этта, — прошептала она.
— Снова всё удумала уже, — проворчала старуха. — Понесла-таки от дракона, а я говорила опасно это. Что хочешь, чтобы Этта сказала, кого под сердцем носишь?
Леда сглотнула. В момент во рту стало сухо.
— Да, — хрипло ответила. — Кто это? Полукровка или дракон?
Сердце глухо выстукивало, и принцесса сцепила руки перед собой, так крепко, что ей стало больно.
«Пусть будет дочь, пожалуйста».
— Сын, — ответила ведьма, разбивая её мечты вдребезги.
Леда побелела.
— Он дракон? — голос пропал и губы беззвучно прошептали вопрос, но ведьма всё слышала.
— Я не знаю, золотко, — качнула она седой головой. — Возможно. А быть может, могущественный маг-полукровка. Этта не видит. Глаз у него один янтарный, а второй в тени скрыт. Не показывает, не даёт рассмотреть его.
— Первый, мне помоги, — она так резко вскочила с табурета, что он завалился набок, но принцесса не обратила внимания. Она принялась метаться по комнатушке ведьмы. — Виде́ния…они изменились? Что ты видишь?
— Я вижу кровь, — мрачно ответила старуха. — Всё смешалось. Будущее. Настоящее. Теперь ничего уже не ясно. Ты не слушала Этту, и она теперь сама уже ничего не знает.
«Пусть будет всё хорошо, пожалуйста».
Леда молчала, а ведьма, проворчав под нос что-то про спесивых принцесс, протянула скрученную куклу.
— На вот. В лес беги, коли наследника принесёшь в этот мир, и придут драконы. Лес вас сбережёт.
— Спасибо, — она приняла бесценный дар и спрятала его в сумке, перекинутой через плечо.
— Спас-и-ибо, — передразнив, кряхтела ведьма. — Поди настойки разлей, что на печи готовились, а то скоро ехать тебе обратно.
Леда улыбнулась лишь уголками губ, и пошла к столику. Взяла деревянный черпак и стала разливать по пустым бутылькам золотую жидкость. Когда Этта волновалась, становилась невыносимой и ворчливой. Сделав дело, попрощалась с ведьмой и поехала обратно.
Солнце клонилось к закату. Чем ближе она приближалась к замку, тем мрачнее становилась. Хмурые мысли кружили в голове, не давая спокойно вздохнуть. Выехав из леса, увидела, как в небе показался силуэт дракона, и её сердце радостно подпрыгнуло.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
«Кай?».
На секунду ей показалось, что это Золотой Дракон распрямил крылья. Принцесса скучала по нему, и всё же надеялось, что спустя столько времени он отыщет её. Силуэт приближался, и она разглядела механические крылья.
«Кай не придёт. Он лгал мне. Я должна его забыть и сосредоточится на ребёнке».
Леда всё понимала, что он негодяй, который променял её на свою любовницу, но только сердцу не прикажешь. Принцесса не двинулась, так и замерла на поляне, приставил руку к глазам, чтобы прикрыть их от слепящих алых лучей, расходящихся от горизонта.
Когтистые металлические лапы коснулись травы, и маркиз спрыгнул на землю. Он подбежал к принцессе и мгновенно стащил её с коня.
— Лели? — его голос был обеспокоенным, и маркиз так сильно её тряхнул, что она поморщилась. — Всё хорошо?
— Да, а почему спрашиваешь?
— Первый мне помоги, какого демона ты не отвечаешь на письма, когда в Эварии творится такое⁈ — рявкнул он, а потом прижал её к себе. — Ты не представляешь, что я уже придумал.
Леда не двигалась, словно холодная фарфоровая кукла замерла в его объятиях. Она просто забыла. Мысли о беременности не давали ей покоя, и она не подходила к своей почте долгих две недели.
— Отпусти меня, — хрипло пробормотала она, и он молниеносно разжал объятия и сделал шаг назад. — Я… я просто…было очень много работы.
— Во имя всех демонов мира, Лели, — прорычал он. — Никогда так не делай!
— Что случилось, Басти?
— Твоя сестра вчера казнила полукровок. Показательно, призвав все округи королевства, поступать так же.
— Проклятие! — выругалась Леда, и её мысли о беременности растворились под гнётом иных проблем. — Ир’яр не станет этого делать!
Они стояли друг напротив друга на расстояния нескольких шагов. Красные лучи заходящего солнца путались в каштановых волосах принцессы, подчёркивая их рыжину.
— Я остаюсь Лели, — выдохнул Себастьян. — Остаюсь тебя защищать.
Она вскинула голову.
— Мне кажется, Риваари, ты забыл кто из нас полукровка. Это мне теперь надо тебя защищать.
— Не стоит, — его улыбка стала кривой. — Я помилован Адалдеей, за заслуги перед королевством. К тому же она не может отрубить голову, тому, кто даёт ей золото. Но землям моего округа запрещено принимать полукровок, и, более того, я должен их выдать.
— И?
— Они все покидают мою землю. Часть уходит на Север, кому некуда деться — в приют, но всех я не смогу забрать.
— Тогда Ир’яр станет им домом.
— Войска Адалдеи рано или поздно придут и сюда.
— Она пожалеет, что пришла на мою землю, — принцесса запрыгнула в седло, оставив маркиза. — У меня более важные сейчас заботы, чем глупости идиотки-сестры, — крикнула она, стегнула лошадь и поспешила к замку.
«Драконы были большей угрозой».
Она должна просмотреть почту. Леда поняла, что впервые в жизни, чувствует себя сильной, и бремя её больше не гложет. Она оставит своему ребёнку богатую землю, ибо беременность даровала силу и желание всё поменять, чтоб стать счастливой.
Принцесса влетела в кабинет и рухнула в кожаное кресло, перед ней громоздился серебряный поднос, заполненный письмами разных размеров, отмеченных цветными печатями. Среди горы надушенной бумаги она отыскала герб Эваари. Печать хрустнула под её напором и принцесса, развернув лист, прочитала:
Дорогая, сестрица. В Эварии тёмные времена, и ей нужна поддержка золотом, людьми и верностью.
Я несу свет, и должна очистить страну от скверны, ибо эти отвратительные одноглазые полукровки заполнили все круго́м. Округи присягнули на верность, и я требую от них убить всех тех, которые не уйдут с земли сами. Пусть бегут, поджав хвосты!
