– А это не проблема. Ты мне скажешь.
Я погладила Володю по плечу. Мне нравился его профиль, твёрдый подбородок, прямой нос. Практически полное отсутствие волос позволяло вволю любоваться черепом идеальной формы. Я подумала и прижалась к плечу лицом, шумно втянула воздух, наслаждаясь коктейлем разнообразных запахов – как хорошо от него пахло!
– Леночка… Малышка…
Разве я Леночка? Малышка? Я стерва и мегера, ругаюсь матом и безжалостно вышвыриваю на улицу неугодных, даже если у них дети и ипотечный кредит… Володя абсолютно прав: он действительно ничего обо мне не знает. Я и блондинкой стала совсем недавно. Но прежний цвет волос гораздо лучше соответствовал моей стервозной сущности…
Я хочу быть Леночкой, хочу быть малышкой. Мягкой, нежной, хрупкой – а какой ещё быть женщине рядом с сильным и надёжным мужчиной?
Володя не смотрел на меня – следил за дорогой. И что за ней следить? Тут в Европе можно ездить с закрытыми глазами, и все будут вежливо уступать дорогу…
* * *
Понадобилось всего сорок минут, чтобы добраться до моей гостиницы, но мы уже кипели от возбуждения, как два паровых котла. Ещё секунда – и раздастся взрыв!
Администратор Кристина встретила нас широкой улыбкой:
– О, вы возвращаться! Вам тут передать пакет.
Я забрала пакет, посмотрела на вещи – сумка, джинсы, балетки – они словно прибыли из предыдущей жизни! Удивительно, насколько длинным получился день. Он растянулся на несколько тысяч километров, заполненных эмоциями и впечатлениями… Прага – Париж, Рузине – Шарль де Голль… Авеню Фош, роскошная квартира, янтарный паркет, потоки солнечного света, сад и первые жёлтые листья под ногами, пьянящий воздух, голубое небо… Трагический Зарницкий, мопс с седой мордашкой, горечь утраты, сочувствие… Семейные фотографии, дочь-аристократка, очаровательные внучки… Подписанные документы, приглашение дружить, восторг и эйфория…
Я опустила гигантский букет роз, подаренный Володей, в раковину, включила воду. В номере не было ни вазы, ни кувшина… Мы не стали принимать душ. Микробам, приехавшим на мне и Володе из аэропорта, крупно повезло – они приняли участие в сеансе страстного секса. Мы сразу же набросились друг на друга с рычанием обезумевших собак, вцепились, впились, завертелись волчком и рухнули на кровать…
Глава 14
Привет от Хулио Иглесиаса
– Нет, я ничего не успеваю! – в отчаянье воскликнула я.
В семь утра я сидела в хорошо мне знакомой служебной квартире. Ночью, расшатав кровать в гостиничном номере, мы поехали в ресторан, потом добрались и до Вацлавской площади.
Передо мной стояла чашка с кофе и лежал список. Это был список, составленный вчера перед звонком Зарницкому. Я с ужасом думала о том, что практически ничего не успела посмотреть в Праге и сейчас умирала от жадности – в последние два дня хотела охватить буквально всё. Но ведь это невозможно!
Тем более что Натка прислала эсэмэску: «Ещё загляни в музей Альфонса Мухи. Посмотри Эмауссы, Танцующий дом, Вышеград и виллу Бертрамка». – Ещё муха и микки-маусы, прелестно! – возмутилась я. – Когда, когда я всё успею?!
А завтра по плану автобусная экскурсия в замок Чешский Штернберг, а послезавтра – поездка в Карловы Вары. И вечером сразу самолёт.
При мысли о самолёте я переставала дышать. Не знала, как мы будем расставаться с Володей. Расстаться – словно шагнуть с обрыва в чёрную воду, мерцающую далеко внизу…
– Дай-ка, посмотрю твой грандиозный список.
Володя сидел напротив меня за столом. Он был в одних джинсах и с голым торсом. По этому прекрасному, прохладному после душа торсу я только что прошлась губами сверху вниз, до пояса синих штанов…
Но необходимо разрабатывать маршрут экскурсий.
Да, мой список вырос до внушительных размеров: там был и музей Праги, и Ярмарочный дворец, и музей Альфонса Мухи, и Вышеград, и вилла Бертрамка… И ещё тридцать четыре пункта.
– Похоже, ты решила задержаться тут на пару месяцев, – сделал вывод Володя, прочитав список.
– Думаешь, за сегодня я не успею всё это посмотреть? Завтра еду в замок Штернберг, послезавтра – в Карловы Вары. А ещё я должна прочесать все магазины на Парижской улице и ограбить универмаг «Палладиум»! Дочка не поймёт, если я приеду без подарков.
– Хочешь, Ленусик, наймём вертолёт? На каждый пункт списка отведём не более получаса. Хотя только на Ярмарочный дворец надо закладывать три дня, чтобы осмотреть все этажи и залы. Ты ценительница прекрасного?
– О, да, я бо-о-льшая ценительница прекрасного, – согласилась я, жадно рассматривая голые плечи Володи, а также кубики пресса. – А ещё я планировала вернуться к собору Святого Вита и потусоваться в Градчанах – в прошлый раз я мчалась за гидом, теряя тапки. Но видимо, уже не получится.
Володя покачал головой:
– Ты просто какой-то туристический маньяк!
– Да, это верно!
– Может, ты собираешься писать путеводитель?
– Не знаю, когда в следующий раз смогу вырваться в отпуск. Когда ещё у меня будет свободное время, чтобы бегать и осматривать достопримечательности?
– В поликлинике проблема сходить в отпуск?
– В какой поликлинике?.. А! М-м… Да. А вдруг я больше никогда в жизни не попаду в Прагу? Кстати, чем знаменита вилла Бертрамка?
– Там целый год жил Моцарт.
Моцарт? Хм…
Вот если б это была вилла Хулио Иглесиаса!
– Моцарт там работал над оперой «Дон Жуан», если память мне не изменяет.
– Тебе самому впору писать путеводитель! Ты столько всего знаешь о Праге! – искренне восхитилась я.
Другому мужчине не удалось бы заслужить моё восхищение, всего лишь упомянув про оперу «Дон Жуан». Даже эмоциональный пересказ «Большой Советской Энциклопедии» вряд ли бы меня впечатлил. Но с Володей всё иначе. – Я часто сюда приезжаю, но знаю о Праге тоже очень мало.
– Придётся сегодня побегать от музея к галерее, от дворца к монастырю.
– Но получишь ли ты от этого удовольствие?
– Обязана получить. Я жадная до туристических впечатлений.
– Тогда помчались, руки в ноги. Хватит хлестать кофе, подъём, блондиночка!
Слышали бы мои подчинённые, как меня называет этот парень! Видели бы, как снисходительно посматривает сверху вниз. Как по-хозяйски кладёт руку мне на загривок, когда мы идём по улице, и поворачивает в нужном направлении, словно я лошадь какая-то!
Никто бы не поверил, что я позволяю мужчине так с собой обращаться. А я не только позволяю, но ещё и получаю от этого удовольствие!
– Кстати, когда дело касается физиологических впечатлений, я тоже жадная. Думаешь, можно безнаказанно сидеть рядом со мной в таком виде? Почти голым?
– Я в джинсах! – возмутился Володя.
Это были его последние слова, больше он ничего сказать не успел. Я быстро прикинула, каким пунктом программы можно пожертвовать, чтобы выиграть время для ещё одного страстного, испепеляющего акта любви.
* * *
И что в результате?
В одном только Ярмарочном дворце мы провели три часа! Бродили по Национальной галерее от картины к картине, я фотографировала и конспектировала.
– Какой основательный подход, – уважительно произнёс Володя. – Ты мой очаровательный искусствовед!
– Ты не устал за мной ходить по этим бесконечным залам?
– Да я готов за тобой на край света – пешком или на тюленях…
…Ещё один прекрасный летний день упал в чёрную пропасть вечности. Мы проводили его с почестями и просидели полночи в ресторане на Вацлавской площади. У меня гудели ноги – сегодня мы намотали две тысячи километров. Я пристроила конечности на соседнем кресле. В руке – бокал шампанского, рядом – мужчина, от которого я без ума… На столе горит свеча в фонарике, сияют огни на площади, ночной прохладный ветер треплет зонт над нашими креслами. Ощущение полного счастья накатило, как цунами, даже горло сдавило.
Я вдруг поняла, что, как бы ни повернулся сюжет, в моей жизни всё сложится хорошо. Всё и так хорошо, а будет ещё лучше… И даже если мы с Володей расстанемся, благодаря ему я уже многое получила, многое приобрела. Я уеду из Праги другим человеком – пусть более уязвимым, чем раньше, зато и более живым. Все эти годы, пока я лелеяла в груди обиду, какая-то часть меня оставалась мёртвой. А сейчас всё изменилось. Была злобной мегерой – стала женщиной, вновь способной любить и доверять…
* * *
…– А у меня есть гитара, – вдруг застенчиво сообщил Володя. Он только что вернулся из душа и сидел голышом на краю кровати.
Я заинтересованно приподнялась на локте:
– Да? Ты ещё и на гитаре играешь? Ах, точно, я же заметила, у тебя хороший голос и слух есть. Наверное, ты отлично поёшь.
– Не раздавай авансы. Я и не пел при тебе.
– Пел, я же слышала! Ты в ду́ше напевал – «пурум-пум-пум». Так что? Принесёшь гитару? Сыграешь?
– Тебе это интересно?
– Конечно!
Володя рванул из спальни.
– Одеваться не обязательно! – крикнула я вдогонку, любуясь крепкими ягодицами и длинными ногами моего прекрасного снабженца.
