что приобрела монополию на целую планету?
— Разве тебя с детства не учили делиться всем, что имеешь, со своими братьями и сестрами?
— Я так и делала, Элем, пока однажды ты не показал мне, как поступают настоящие мужчины. С тех пор мои взгляды изменились.
Воздух вокруг хрупкой женской фигурки внезапно сгустился, исказив перспективу учебной комнаты, мелкие предметы задрожали и попадали на пол. Сиогэй словно размножилась, отразившись от повернутых под углом полупрозрачных граней, которые окружили ее со всех сторон. Эффект длился всего пару мгновений, потом аномалия исчезла.
— Хороший фокус, — сквозь зубы процедил Фаньяр, пытаясь определить, есть ли поблизости кто-нибудь из Гильдии отступников.
Он терпеть не мог этих надутых ублюдков с их завышенным самомнением, но выживать одному в необъятной Вселенной было затруднительно. Кто-то обязательно должен был прикрывать твою спину, если, конечно, не вонзит в нее нож. Вчерашних соратников толкали друг к другу инстинкт самосохранения и страх перед поисковыми отрядами Сияющей гвардии, которые постоянно сканировали пространство в поисках беглых антарцев.
Вдали от родной планеты мужские особи диил нуждались в особом пищевом рационе, поэтому питались свежей кровью и охотиться предпочитали группой. Для этого они заключили нечто вроде Договора, который каким-то непостижимым образом действительно соблюдался и порой приносил весьма ощутимую пользу.
— Я могу поверить, что ты ненамеренно побеспокоил меня и мою семью, Элем, но факт, как говорится, остается фактом.
— Прежде ты была какой угодно, только не мстительной, малышка, — неприятно усмехнулся Фаньяр. — Ты ночи напролет просиживала на крыше своей конуры, наблюдая за звездами, никогда не обижалась и не отвечала на оскорбления.
— Поэтому ты решил, что все осталось по-прежнему? — Майли подняла голову и в упор посмотрела на Фаньяра, которого знала с раннего детства. Он с головы до ног был типичным порождением их родного мира: красивым, одаренным, циничным. — Если я сейчас дам тебе уйти, ты обязательно вернешься и осуществишь свою мелкую месть. Такие как ты, не бросают открытый вызов, а наносят удар предателя.
— В этом нет ничего зазорного, — машинально огрызнулся Фаньяр.
Ему никак не удавалось обнаружить кого-нибудь из членов Гильдии, он повсюду натыкался лишь на глухую стену, словно их нарочно изолировали их друг от друга. Не беда, сам как-нибудь справится. Ведь это всего лишь Майли, безответная маленькая мечтательница, которой вечно доставалось от командиров за ее рассеянность.
— Такого ответа я и ждала, Элем, поэтому твоя смерть не потревожит мою совесть, — Майли не отводила взгляда от его лица, ее глаза по-прежнему были безмятежны и прозрачны.
В ответ на заявление давней подруги Фаньяр нервно хохотнул.
— Ты очевидно забыла, с кем говоришь, убогая, так я тебе с удовольствием напомню.
Уже не раздумывая, он задействовал свою любимую игрушку, которую прятал в рукаве черного балахона, и быстро полоснул лазерным лучом по изящной женской фигурке. Ему никогда не надоедало наблюдать, как очередная жертва продолжает двигаться и говорить, не понимая, что уже безнадежно мертва. Фаньяр поискал глазами след от тончайшего разреза на воздушной ткани белого жакета и замер в ожидании зрелища, когда тело Майли медленно распадется на две части…
Она вопросительно смотрела на него, он на нее, время шло, ничего не происходило. Неужели не сработало? Он точно знал, что смертоносный луч достиг цели. Фаньяр снова задействовал миниатюрное устройство, потом еще и еще раз, однако Майли продолжала спокойно покачивать изящной ножкой. Когда стол, на котором она якобы сидела, неожиданно развалился на части, Фаньяр запоздало догадался, что в аудитории, кроме него, никого нет.
В следующий момент окружающее пространство вновь распалось на множество граней, и Элем Фаньяр по прозвищу Благородный потерял опорную точку. Дезориентация длилась ничтожную долю секунды, но этого оказалось достаточно, чтобы эффект сработал, и ловушка захлопнулась. Антарец в панике рванулся, прекрасно сознавая, что уже опоздал. Нет, нет и еще раз нет! Создатель, только не это…
Майли не стала сводить с ним личные счеты, не захотела пачкать руки банальной местью. Она просто вернула беглого Фаньяра на родную планету в самый центр величественного зала Президиума, где проводились показательные казни беглых изменников, которых удавалось отловить кводам Сияющей гвардии.
Глава 21
Астальдо (Отважный) нравились большие строения. Всем прочим зданиям он предпочитал дворцы с роскошной отделкой и богатыми интерьерами. Только там он чувствовал себя истинным владыкой, хотя не мог, да в общем-то и не хотел иметь настоящих подданных. Ему было достаточно поклонения от «еды». «Еда» заискивала перед ним, угодливо смотрела в глаза, сгибалась в три погибели, просто умоляя ее отведать. Это приносило удовлетворение, надолго утоляло голод и даже немного возбуждало. Чем кровавее была трапеза, тем большее удовольствие она доставляла.
Но обеспечить подобную рабскую покорность местного населения могли только илфирин, бессмертные древние вампиры. При всех своих невероятных возможностях представители народа диил не умели масштабно подавлять чужую волю. Чтобы насладиться свежей кровью и на короткий миг почувствовать себя всемогущим богом Астальдо приходилось прибегать к помощи этих мерзких замарашек, по-другому пока не получалось. Проблема состояла в том, что находить гнезда илфирин становилось все труднее, потому что кто-то с завидной регулярностью их истреблял.
Дворец, который Астальдо выбрал для своего сегодняшнего развлечения, оказался просторным, но немного пустоватым. Те, кто его возводил, либо решили сэкономить на отделке, либо просто имели дурной вкус. Такой лаконичный, местами даже уродливый интерьер оскорблял в Астальдо чувство прекрасного. Оставалось надеяться, что сама трапеза будет роскошной, а очередное преступление, которое он собирался совершить, достаточно громким. Своей целью на сегодня он избрал какой-то международный форум.
Звук, издаваемый движущейся лестницей, неприятно резал слух, и все же Астальдо воспользовался ею, чтобы не перемещаться. Ему хотелось немного растянуть предвкушение. В огромных безлюдных холлах нижних ярусов гуляло лишь эхо, но из основного зала доносились шум голосов и одобрительные хлопки множества ладоней. Мероприятие шло полным ходом, значит илфирин еще не пустили в ход свою жуткую каменную магию. Изобразив на своем совершенном лице снисходительную улыбку, Астальдо одним мановением руки распахнул тяжелые двустворчатые двери.
Зал для высоких
