— Драко, мальчик мой, еще шампанского? — в ответ «мальчик» с набитым ртом замычал что-то отрицательное. — А вам, юная леди?
— Ик! — я хотела поблагодарить и отказаться, правда! Но шампанское в моем организме высказалось категорично против моей вежливости. Напиток мне нравился, но привыкла то я больше к сливочному элю, или медовухе, или еще какому-нибудь напитку волшебного мира! Никогда бы не подумала, что приспешники Лорда и его идей чистоты во всем пили, в основном, дорогущие маггловские напитки. И с чего я взяла, что они их пить не должны? К счастью, икота в моем исполнении была истолкована верно, и хозяин помчался дальше.
Драко, совсем не аристократично развалившись на соседнем стуле, поедал ромовый пудинг. Перед пудингом был гусь с сухофруктами, перед ним сладкий картофель и маринованный салат, перед салатом… ну и так далее. Угрюмый Малфой младший что-то усердно заедал. Грусть по матери? Дурное настроение? Присутствие «мачехи»? Лично мне кусок в горло не лез.
«Что это за Рождество такое? Больше на деловой прием похоже», — мысли лезли в голову, и я представляла себе, что же в этот момент делаются в Норе, сколько там шума, сколько запахов … Была там, само собой, и горечь, но все равно, плохое всегда отступало перед обезоруживающей неподдельностью всех Уизли, разве только Рона вспоминать было неприятно. Но фальшь вокруг душила сильнее, чем его злость.
Люциус стоял неподалеку и прямо с царственным видом объяснял что-то кучке маленьких людей в строгих мантиях. Те слушали его, подняв головы кверху и раскрыв рты. Тоже мне, общественный деятель… Я опять зевнула и покосилась на жующего соседа. Снова с ним о чем-нибудь поговорить? Но решив, что двух часов, прошедших в разговоре с парнем вполне достаточно, тем более что ничего секретного из него вытянуть невозможно, а историю своего семейства он мне уже пересказал раза три. Больше не хочу! Я вновь принялась мысленно сокрушаться о внеочередном отъезде Алексии к матери.
К нашему столику у маленького фонтана с русалкой, до неприличия вяло шлепающей хвостом по воде, уверенным шагом подошел Теодор Нотт и уставился на меня, широко раскрыв глаза. Полагал, что я в подземелье удерживаться должна, что-ли? Ну, справедливости ради, на меня так почти все смотрели, когда думали, что я их не вижу, но ни один не посмел говорить со мной неучтиво. Я — блажь Темного Лорда, а стало быть, меня необходимо принять, наплевав на свои предубеждения и мое прошлое. Так что дамских бесед по поводу недостатков новомодного заклинания Колоре, меняющего цвет не только платья, но и кончиков пальцев его произносящего, за вечер у меня было штук пять! Возненавидела я это Колоре люто…
— У неё в зубах что-то застряло? — расположение духа у Драко был под стать его одежде, то есть мрачное до черноты. В такие минуты даже я глубоко прятала свой норов и забивалась в дальний угол.
— А?
— Не застряло? Может наоборот, чего-то не хватает? Например, палочки, чтоб хорошенько по тебе прыщами пройтись! — он враждебно выставил подбородок вперед, давая понять, кто тут правит балом.
— Да что…
— Я тебе говорю, а ты другим передай — кончайте пялиться!
— Да ладно, ты что, не в духе?
— Ты по делу, Тео?
Очередная странность в жизни Драко — отсутствие друзей. Многие хотели бы его видеть в числе своих приятелей, но не тут-то было. Если в школе он еще делал вид, что Крэбб и Гойл имеют к нему хоть какое-то отношение, то в последнее время притворяться перестал и жестко удалял от своей важной персоны почти всех старых знакомых, проводя время неизвестно где. Хотя я догадывалась, что он и Люциус целые дни проводят с Лордом. А то, что домовики нередко таскали еду в подземелья, стараясь скрыть от меня этот факт, говорило о том, что подобные собрания часто проходят в нижних этажах Малфой-мэнора, к которым мне было запрещено даже приближаться. Но такой запрет меня совсем не расстраивал, если честно.
— Хотел поздороваться!
— И тебе здрасьте! А теперь до свидания!
— Счастливо оставаться, учись с нормальными людьми общаться! — камень в мой огород, «нормальной» меня мало кто считал.
Нотт брезгливо передернул плечами и удалился вглубь зала.
По непонятной, совсем непонятной причине Драко, таким своеобразным образом, за меня заступился. Поблагодарить или не нарываться на колкости?
— Спасибо.
— Не стоит, еще успеешь и проклясть… — ничего себе реплика, по какой же такой причине я могла его проклясть?
Спрашивать не хотелось. Вдруг бы взял и ответил? Да и незаметно подошедший Люциус пригласил на медленный танец, на протяжении которого бубнил мне в ухо о необходимости намного более умеренного употребления алкоголя. В ответ ему я только пьяненько угукала, нелепо хихикала и пыталась поставить свой каблук на его лакированный туфель, чтобы наступить побольнее. Каждый раз, когда такой маневр удавался, одной рукой он сильно сжимал мою ладонь, а другой, лежащей на спине — талию. После этого садистского танца муж без колебаний потащил меня к камину, и уже спустя десять минут я сладко спала под мягким пуховым одеялом, которое с недавних пор перестало сваливаться на меня в двойном объеме, а в случае необходимости аккуратно складывалось рядом.
«С Рождеством нас всех!» — последнее, что я успела подумать, прежде чем упасть в объятия Морфея. Наверное, мысль навеяло спиртное, кто теперь разберет…
* * *
Жизнь текла своим чередом. Я изнывала от скуки, ежедневные заботы по хозяйству веселее меня не делали. Библиотека потеряла свою притягательность — не только ночную, но и дневную. Книги я теперь читала преимущественно в спальне, не принимая во внимание слишком уж активное шевеление Люциуса, которому и свет мешал, и отправить меня еще куда-нибудь зачитываться научными трудами что-то не позволяло.
Никаких вылазок в «мир» у меня больше не было, радовало лишь то, что я перестала стесняться богатства мужа, и все чаще магазин приходил ко мне, а не я к нему. Я накупила всяких детских вещичек для будущего ребенка Алексии и сына Флер, родившегося еще в начале марта. Мальчика назвали Фред, в честь погибшего дяди. О его рождении мне написала Молли и пригласила к себе в гости сразу же, как только у меня появится такая возможность. Я чувствовала, что мне будет неловко держать малыша на руках, учитывая его имя и мою новую семью. Еще я понимала, что всё это глупости несусветные, ведь я всем Уизли жизнь спасла, но от неприятного ощущения отделаться не могла.
Самое странное — я немного боялась встречи с ними. Что я буду говорить? Они будут ждать от меня жалоб, а мне не на что жаловаться. Не на что! Вспоминать сентябрьский день в Риме? Только на него есть смысл наговаривать, ведь сейчас я абсолютно спокойна, хоть по этой причине и сгораю со стыда, и сама себе не верю. Я давно ни с кем из Малфоев не ссорилась и не выясняла отношений. Я давно привыкла к этому огромному и местами очень мрачному дому. Я обожала гулять с Алексией в саду среди круглогодично цветущих роз и только-только завязавшихся подснежников. Мы с ней не мечтали, столь прагматичным девушкам это не к лицу. Ну, это она меня убедила в нашей прагматичности! Мы разговаривали о детях, живописи, собрании трудов Руфуса Гойла на тему невербальных заклинаний, далекого предка её супруга, обнаружившегося в моем доме. Да о разном мы беседовали, не забывая при этом радоваться каждому лучику солнца!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
