Самое странное — я немного боялась встречи с ними. Что я буду говорить? Они будут ждать от меня жалоб, а мне не на что жаловаться. Не на что! Вспоминать сентябрьский день в Риме? Только на него есть смысл наговаривать, ведь сейчас я абсолютно спокойна, хоть по этой причине и сгораю со стыда, и сама себе не верю. Я давно ни с кем из Малфоев не ссорилась и не выясняла отношений. Я давно привыкла к этому огромному и местами очень мрачному дому. Я обожала гулять с Алексией в саду среди круглогодично цветущих роз и только-только завязавшихся подснежников. Мы с ней не мечтали, столь прагматичным девушкам это не к лицу. Ну, это она меня убедила в нашей прагматичности! Мы разговаривали о детях, живописи, собрании трудов Руфуса Гойла на тему невербальных заклинаний, далекого предка её супруга, обнаружившегося в моем доме. Да о разном мы беседовали, не забывая при этом радоваться каждому лучику солнца!
Когда меня по саду не сопровождала Алексия, её место частенько занимал Люциус. В последнее время его взгляд подобрел, хоть и остался высокомерным. Он даже перестал меня отчитывать за то, что я забираюсь на скамейку с ногами! Муж просто хмыкал неодобрительно, но ничего не говорил, а просто продолжал сидеть рядом, теребя пальцами сорванную травинку, и увлеченно рассказывал мне истории, абсолютно не связанные ни с чьим прошлым или настоящим. Что-то о красоте Парижских соборов, магическом происхождении египетских пирамид, чему я до сих пор мало верю, о марокканских розах, посаженных его взбалмошной бабкой, и еще много разных интересных вещей я узнала от Люциуса Малфоя, моего бывшего врага. Именно бывшего. И пусть такие периоды затишья в моей жизни не будут постоянными, а вышеописанный так и вообще очень коротким, но я все равно навсегда растеряла свою ненависть. Я ощущала себя обычной женщиной, самой обычной и немного слабой.
В глубине души я понимала, что такая моя расслабленность и почти нежное отношение Люциуса исчезнет без следа, стоит мне только скинуть с себя свой панцирь благополучия и узнать побольше о происходящем за пределами замка, в суровом мире, где правит Темный Лорд, но я так не хотела ничего знать…
Сидя в саду, я внимательно слушала красочный рассказ супруга о древней методике написания портретов, позабытой сегодняшними, не столь искусными мастерами, и представляла, как прикасаюсь ладонью к своему, еще не высохшему изображению, отдавая ему частичку себя с помощью длинного и запутанного заклинания. Именно оно, это заклинание и отпечаток руки, позволяют написанным портретам сохранять с душой умершего человека наибольшую связь, а не только двигаться и воспроизводить некоторые черты характера.
«Интересно, — думала я, — будет он когда-нибудь украшать собой стены этого дома или нет?»
Мягкий теплый ветер доносил к нам запахи свежей листвы, голос Люциуса убаюкивал, и я поддалась сладкой неге, задремав. Разбудило меня прикосновение осторожных пальцев — муж убирал с моего лица выбившиеся завитки волос, щекотавшие мне губы. Не хотел, чтобы я просыпалась. Я не шевелилась, мне было хорошо. Он осмелел и легонько потянул меня к себе. Мое тело, все еще пребывая в легкой полудреме, легко поддалось и вот я уже моя голова лежит у него на коленях. Он задумчиво и, как мне кажется, немного грустно перебирает мои волосы, а я кляну себя за неумение владеть леглименцией, но эта мысль словно не моя и уходит очень быстро.
Где-то противно трещит птица, из подвального окна кухни позади нас доносится грохот кастрюль и аромат тушеной свинины, громко хлопнула дверь — это вернулся Драко. Ставни нашей с Люциусом спальни открыты и оттуда доносятся глухие звуки ударов — Кисси, находящая волшебный способ очистки малодейственным, выбивает наши подушки, положив их на подоконник. Да, я привыкла к этим звукам, этим людям да и вообще… Не понадобилось и долгих лет терзаний, к которым я была готова, не понадобилось. Осуждайте, сколько влезет, мне все равно!
— Ты не спишь?
— Не-а…
— Ха! И не сопротивляешься? — Люциус весело фыркнул.
Мне не то что сопротивляться не хотелось, мне хотелось вечность вот так лежать на его руках и никогда больше его не бояться, хотелось чтобы он вот так всегда поглаживал мою шею и говорил таким не злым, уставшим и тихим голосом. Наверное, Рон был прав и у меня действительно короткая память. У каждого свои недостатки, я вот, оказывается, быстро полюбила размеренную жизнь.
— Как видишь… Тебе идти нужно?
— Да нет, лежи еще, к обеду нас позовут.
— Хорошо…
В таком спокойствии прошло еще около получаса, пока тишину не нарушил Драко, заоравший из распахнутого окна столовой, выходящего в сад:
— Эй, ну где вы там застряли?! Есть охота! — малолетний троглодит.
Я быстро поднялась, протерла глаза и потянулась, не преминув еще разок зевнуть. Люциус смотрел на меня с легким прищуром и такой же, еле заметной, полуулыбкой на лице.
— Тебе здесь скучно целыми днями одной?
— Конечно! — ничего очевидней и быть не могло.
— Алексия предложила взять тебя управляющей в свое кафе. Само собой, за тобой будет присматривать помощница, будет несколько запретов, но в целом, если конечно захочешь, можешь там работать и … — договорить я ему не дала.
— Ааааа! Хочуууу! — я запрыгала от радости вокруг супруга, как первокурсница в преддверии первого дня каникул.
Люциус терпеливо дождался, пока я вдоволь нарадуюсь, шагнул вперед, притянул меня к себе и недовольно сказал:
— Чего ты так радуешься, будто я в клетке тебя все время держал?! Я тебе не угроза, я твой муж! Пусть это странно, пусть ты не совсем такая женщина, к каким я привык, — такой деликатности я не ожидала, — но пообещай, что постараешься нас не уничтожить? Просто пообещай, ничего больше! Я знаю, что никакая магия тебя не остановит, если ты захочешь это сделать. Я плохой, но я не твой враг! Не твой! Понимаешь? — он несильно встряхнул мои плечи. — Ты со мной в безопасности, с Драко ты в безопасности, в крайнем случае с Лордом ты в безопасности. Больше — ни с кем. Да не молчи, кивни хотя бы!
Страшным врагом я его уже не считала и кивнула, несмотря на то, что не всему верила. Как это — ни с кем больше не в безопасности?
— Я обещаю.
— Непреложный обет не понадобится?
— Как хочешь, — я равнодушно пожала озябшими плечами, втайне надеясь, что никакого обета давать не придется.
— Обещания достаточно, я думаю.
— Люциус, ты все это хотел мне сказать тогда, в первый день у Гойлов? На диване?
— Примерно, — отрезал он. Вот только мой глупый порыв был загублен с ошеломляющим успехом!
* * *
Всегда думала, что стану колдомедиком или работником Отдела Тайн и уж точно не думала, что буду получать удовольствие, принимая заказы у посетителей кафе «Бонбон», что в переводе с родного языка Алексии означает «конфетка». Ну, мы предполагаем, а жизнь… сами знаете.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
