Но на этом мой курорт «все включено» не закончился.
Когда воины поужинали и получили от гномки задание перемыть всю посуду, которую она могла очистить одним щелчком пальцев, женщина потащила меня в наш шатер – укладываться спать.
Первый клинок империи провожал меня таким многообещающим взглядом, что становилось страшно, но я ничего не могла с собой поделать – светилась как начищенный сервиз, даря всем вокруг улыбку от уха до уха. Нашлась на него управа!
Да только радовалась рано.
– Хр-р-р-р-р-р… Хр-р-р-р-р-р… – звучало у меня над ухом уже битый час.
– А-а-а-а-а… – стонала я, запрятавшись под подушку, но это нисколько не помогало.
Ничего не помогало. Я и будила тетушку Дис, и пыталась ее щекотать, и даже нос ей зажимала, но старая гномка как спала, так и продолжала спать, развалившись на всю кровать. Даже риграсы из шатра сбежали, предпочитая спать где угодно, но только не здесь. И я была с ними полностью согласна. Всерьез подумывала над тем, чтобы провести эту ночь на свежем воздухе. Да только исполнить затеянное не успела.
Сверкающий серебристый портал открылся прямо подо мной. Как прикрывала голову подушкой, так и свалилась в него вместе с ней. И замерла. Потому что мягко слевитировала на точно такую же кровать, сооруженную из высоких матрасов.
Это кто это меня похитить надумал?
Неужто синеглазый решил таким образом меня проучить?
И да, это было в его духе – выиграть любым способом, оставить последнее слово за собой.
Максимально расслабившись, притворилась, что сплю. Ощутив, как у меня отбирают подушку, даже не подумала за нее воевать. Следила за мужчиной из-под опущенных ресниц. Волосы не мешали – были убраны в две косы. Будто снова школьницей стала.
Не понимала выражение его лица. Взгляд темно-синих, почти черных глаз скользил по моему телу. Вместе с взором скользили и кончики пальцев. Мягко, плавно, едва ощутимо. Очерчивал изгибы обнаженного тела, спрятанного под тонкой сорочкой. Тетушка Дис все-таки отвоевала у Арбейхела мой сундук, из которого предварительно вытащили все, что могло помочь мне с побегом.
Зато книги остались. Им я планировала посвятить весь следующий день.
Дыхание срывалось, сердце ускоряло свой ритм. Притворяться спящей под этим взглядом становилось все сложнее, а первый клинок империи будто не видел, не замечал. Продолжал истязать тело лаской.
Горячая ладонь разгоняла колкие мурашки, что покрывали кожу. Сжимал чуть крепче, ощутимо. Терпеть такое не собиралась, но и выдать себя сейчас означало бы, что я все это время все чувствовала. Чувствовала и молчала, словно наслаждалась. Признавать это не желала. Гордость не позволяла.
Откинув косу на подушку, Арбейхел начал медленно склоняться. Ощущала его дыхание на своих губах. Замер в миллиметрах, будто подозревал, что я все-таки не сплю, но колебался всего мгновение.
Поцелуй лег на губы мягко, нежно. Прижался губами к губам, словно обнял, перемещаясь то к одному уголку, то к другому. Костяшки пальцев прошлись по скуле, очертили подбородок. Чувствовала, как накрывал мягким пледом, как осторожно укладывался рядом, окутывая ароматом горьких трав.
Сама не поняла, когда именно провалилась в сон. Не собиралась спать, хотела уйти, чтобы тоже проучить, чтобы оставить последнее слово за собой, но уснула раньше, чем вообще смогла додумать эту мысль. А проснулась в шатре вместе с тетушкой Дис от ее же голоса:
– Просыпайся, монетка моя золотая. День уже пришел.
И вот могла бы. Запросто могла бы подумать, что ночное путешествие в чужую кровать мне просто приснилось, но запах горьких трав пропитал сорочку, тонко намекая мне на хитрость одного синеглазого демона.
Демона, который в это утро назло врагам светился, как тот самый начищенный сервиз.
После совсем не скромного завтрака, который так и не достался Арбейхелу, жевавшему в отдалении вяленое мясо, наша процессия снова отправилась в путь. Ехала я в этот раз не верхом, будучи посмешищем для всех и вся, а в телеге тетушки Дис.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Женщина свою утварь и продукты, хранившиеся в специальных мешках, никому не доверяла. Сама везла, постукивая по спине серого пони тонкой тростинкой, а я занимала место в повозке. Опираясь спиной о высокие чугунные чаны, весь день читала книжки о магии, пытаясь пробраться через дебри непонятных для меня слов.
Делать это вместе с гномкой было гораздо легче. Женщина на свой манер объясняла мне значения слов, но, когда до нее дошло, что именно я читаю, усилия мои оказались напрасны.
– Не твоя это магия, монетка моя золотая, – пожевала она пухлые губы, смешно дернув носом-картошкой. – Для бытовых плетений каждый может силу земли черпать, а в твоих руках книга о сложной магии. Не каждый с такими чарами рождается, а потому и не всем она по зубам. Прочесть тебе, конечно, никто не мешает, но пользы от этого не будет.
– То есть зря я с собой эти книги тащила? – расстроилась я, подперев щеку кулаком.
– Дай-ка я посмотрю, что у тебя там есть?
Книги гномка изучала долгие минуты. Единственное, что я ей не отдала, – ежедневник, в котором моя предшественница хранила рецепты. Мало ли, может, там запретные зелья какие? На плаху не хотелось, да и не мои это были секреты, спрятанные под кровным замком. Если есть замок, значит, есть и тайны, которые стоит скрывать.
После беглого осмотра женщина оставила мне только две книги. В одной рассказывалось о всевозможных ингредиентах для зелий, мазей, порошков и прочей лабуды. Во второй же книжке несколько разделов были посвящены как раз таки бытовой магии, которая от смерти хоть и не спасала, но лишней для меня точно не была.
Ее изучением я и занималась до самого обеда, пока гномка не скомандовала, что с меня на сегодня хватит. Да и караван наш остановился, чтобы передохнуть и перекусить. Научиться я успела немногому: как от пыли избавляться, как растения влагой напитывать и как светлячки зажигать, чтобы в темноте иметь возможность сидеть при свете. Конечно, светлячки у меня были не ахти какие, но все-таки получались, так что я могла собой гордиться по праву.
Если вдруг в этом мире мне придется задержаться, без работы я не останусь.
А что? Пойду работать горничной или экономкой. Нам в нашем бедственном положении все хлеб. Лишь бы до хорошего мага удалось добраться да снять это черное проклятье. Кольца браслета исчезали прямо на глазах.
Гномка о проклятиях, кстати, ничего не знала. Пока я помогала ей с обедом, следя за тем, как ловко она все успевает, пользуясь бытовыми плетениями, аккуратно выспросила на эту тему, но надежда померла еще на подлете, так что мага мне действительно придется искать. И чем скорее, тем лучше.
Да только быстрее в столицу демонов попасть мы могли только порталом, который Арбейхел открывать отказывался. Но был у меня один план.
– Тетушка Дис, а можно и для кхана Арбейхела тарелку? – спросила я, состроив жалостливую моську.
– Что? Жалко тебе стало этого демоняку окаянного? – усмехнулась она, пытливо прищурившись.
– Жалко, – кивнула я, подавая глубокую миску. – Все едят, а он сухомяткой давится. А как бой? Вдруг снова разбойники какие? А он с несварением!
– Ой, иди уже, не выдумывай. Только знай, что тебя он не пожалеет.
– Да знаю я, тетушка Дис, – призналась честно. – Знаю.
Подходить к демону я не опасалась. Природная наглость еще и не на такое толкала, а уж после того, как он меня ночью своровал, а потом на место вернул, он вообще был мне должен. Могла бы и кипиш поднять, но не стала, так что пусть будет благодарен. Но это я себя так успокаивала, а демон в это время, похоже, уже понял, что я в его сторону не просто так иду.
– Отравить решила? – спросил он, едва я приблизилась.
Черная хиршана сейчас висела на его плечах платком, а потому я без труда могла разглядеть его лицо. Довольный, глаза хитрые, но даже они улыбаются, не говоря уже о подрагивающих губах. Нестерпимо захотелось испортить ему настроение, но, вспомнив, зачем я вообще к нему пошла, я тоже улыбнулась. Широко так, чтобы проникся торжественностью момента.
