– Прекрасно. – Джейсон продиктовал номер своего телефона.
– Я ей передам.
– Спасибо.
– Звонил Джейсон Куртис, – сообщила Хони, когда Пейдж вернулась домой. – Такой приятный голос. Вот номер телефона.
– Сожги.
– Ты не собираешься звонить ему?
– Нет. Никогда.
– Все еще не можешь забыть Альфреда, да?
– Конечно, не могу.
Хони больше ничего так и не удалось вытянуть из нее.
Джейсон подождал пару дней, потом позвонил снова.
На этот раз трубку взяла сама Пейдж.
– Доктор Тэйлор.
– Здравствуйте. Это доктор Куртис.
– Доктор?..
– Вы, возможно, не помните меня, – веселым тоном продолжил Джейсон. – Несколько дней назад я был вместе с вами на обходе и просил вас поужинать со мной. Вы ответили…
– Я ответила, что занята. Я и сейчас занята. До свидания, мистер Куртис.
Пейдж швырнула трубку на рычаг.
– В чем дело? – поинтересовалась Хони.
– Ни в чем.
В шесть утра на следующее утро, когда ординаторы вместе с Пейдж собрались на обход, появился Джейсон Куртис. На нем был белый халат.
– Надеюсь, я не опоздал! – радостно воскликнул он. – Вынужден был приобрести белый халат. Я помню, как вы расстроились, когда на мне в прошлый раз не оказалось халата.
Сдерживая ярость, Пейдж вздохнула.
– Идите за мной. – Она провела Куртиса в пустую раздевалку для врачей. – Что вы здесь делаете?
– Скажу вам честно, меня беспокоит состояние некоторых пациентов, которых мы осматривали в прошлый раз. Пришел посмотреть, все ли у них в порядке.
Этот человек был просто невыносим.
– Почему вы не занимаетесь своим строительством?
Джейсон посмотрел на нее и тихо произнес:
– В определенном смысле я этим и занимаюсь. – Он вытащил из кармана кучу билетов. – Посмотрите. Я не знаю ваших вкусов, поэтому приобрел билеты на сегодняшний футбольный матч «Гигантов», в театр, в оперу и на концерт. Можете выбирать. Возврату в кассу они не подлежат.
Пейдж это начало раздражать.
– Вы всегда так швыряетесь деньгами?
– Только когда влюблен.
– Подождите… – Пейдж забрала у него все билеты. – Спасибо, – ласковым тоном поблагодарила она. – Я передам их своим бывшим пациентам. Большинство из них не имеют возможности пойти в театр или в оперу.
Джейсон улыбнулся.
– Прекрасно! Надеюсь, им понравится. А вы поужинаете со мной?
– Нет.
– Но ведь должны же вы все-таки есть. Может, передумаете?
Пейдж почувствовала себя несколько неловко из-за билетов.
– Боюсь испортить вам ужин. Я дежурила прошлой ночью, и…
– А мы рано закончим наш ужин. Слово скаута.
Она вздохнула.
– Хорошо, но…
– Вот и чудесно! Куда за вами заехать?
– Я освобожусь в семь и буду ждать вас здесь.
– Значит, заеду сюда. – Джейсон зевнул. – А теперь пойду домой и лягу спать. Ужасно вставать так рано. Как вам это удается?
Глядя ему вслед, Пейдж невольно улыбнулась.
Когда в семь часов вечера Джейсон заехал за Пейдж в больницу, медсестра сообщила ему:
– Думаю, вы найдете доктора Тэйлор в дежурке.
– Спасибо. – Он прошел по коридору к дежурке. Дверь была закрыта. Джейсон постучал, не дождавшись ответа, постучал еще раз, потом приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Пейдж спала на топчане. Джейсон подошел поближе, остановился и пристально посмотрел на нее. «Я женюсь на вас, леди», – подумал он, потом на цыпочках вышел из дежурки, тихонько закрыв за собой дверь.
На следующее утро, когда Джейсон проводил совещание, секретарша принесла ему небольшой букет цветов. Надпись на прикрепленной к букету карточке гласила: «Простите. RIP». Джейсон рассмеялся. После совещания он позвонил Пейдж в больницу.
– Это звонит человек, с которым у вас вчера было назначено свидание.
– Мне очень жаль, что так получилось, – проговорила Пейдж. – Я чувствую себя ужасно неловко.
– Не берите в голову. Но у меня есть вопрос.
– Какой?
– «RIP» означает «Пусть покоится в мире» или «Распутник»?[16]
Пейдж рассмеялась.
– Выбирайте сами.
– Я выбираю ужин сегодня вечером. Попытаемся еще раз?
Пейдж замялась. «Я не хочу никем увлекаться». Все еще не можешь забыть Альфреда, да?
– Алло, вы слушаете?
– Да. – «Поужинаю с ним один раз, ничего страшного не случится», – решила она. – Да. Я согласна.
– Прекрасно.
Когда вечером Пейдж одевалась к ужину, Кэт полюбопытствовала:
– Кажется, у тебя серьезное свидание. Кто он?
– Он доктор-архитектор, – ответила Пейдж.
– Как это?
Пейдж рассказала ей историю их знакомства.
– Похоже, забавный парень. Он тебе нравится?
– Не очень.
Вечер прошел прекрасно. Пейдж обнаружила, что Джейсон очень легок в общении. Они говорили обо всем и ни о чем, время буквально летело.
– Расскажите мне о себе, – попросил Джейсон. – Где вы росли?
– Вы не поверите.
– Обещаю, что поверю.
– Ну хорошо. Конго, Индия, Бирма, Нигерия, Кения…
– Не верю.
– Но это правда. Мой отец работал в ВОЗ.
– Где? Это что еще за страсти?
– Всемирная организация здравоохранения. Он был врачом. Я провела свое детство с ним, мы объездили почти все страны третьего мира.
– Должно быть, вам было тяжело.
– Наоборот, прекрасно. Вся трудность заключалась в том, что мы нигде не задерживались подолгу и я не могла заводить друзей. – Нам больше никто не нужен, Пейдж. Мы всегда будем вместе… Это моя жена Карен. Пейдж встряхнула головой, отгоняя воспоминания. – Я узнала много незнакомых языков и экзотических обычаев.
– Например?
– Ну, например, я… – Она задумалась. – Индийцы верят в жизнь после смерти и в то, что следующая жизнь зависит от того, как ты себя вел в предыдущей. Если плохо, то в следующей жизни будешь животным. Помню, в одной деревне у нас была собака, и я все время задавала себе вопрос, кем же она была в прошлой жизни и что такого плохого натворила.
– Наверное, кого-то не того облаяла, – предположил Джейсон.
Пейдж улыбнулась.
– А еще я узнала, что такое gherao.
– Gherao?
– Это очень сильное наказание. Провинившегося окружает толпа…
Пейдж замолчала.
– И что?
– И все.
– Как все?
– Они ничего не говорят и ничего не делают. Но провинившийся не может двинуться с места. И так продолжается до тех пор, пока он не соглашается на требования толпы. Это наказание может длиться много, очень много часов. Провинившийся стоит в центре, а люди в толпе постоянно меняются. Я видела, как один мужчина попытался избежать этой процедуры, так его просто забили насмерть.
Пейдж передернуло от нахлынувших воспоминаний. Обычно дружелюбные люди превратились в вопящих, ошалевших варваров. «Бежим отсюда», – закричал тогда Альфред и, схватив ее за руку, затащил в безопасную боковую улочку.
– Просто ужасно, – заметил Джейсон.
– На следующий день отец увез нас оттуда.
– Жаль, что я не был знаком с вашим отцом.
– Он был замечательным врачом. Мог бы иметь большой успех на Парк-авеню, но деньги его не интересовали. Его интересовала только помощь людям. – «Как и Альфреда», – подумала Пейдж.
– И что же с ним случилось?
– Его убили во время войны между племенами.
– Простите.
– Он любил свою работу. Сначала местные жители враждебно относились к нему, они были очень суеверными. В отдаленных индийских деревушках у каждого жителя был свой jatak – гороскоп, составленный деревенским астрологом, и они жили по этому гороскопу. – Пейдж улыбнулась. – Мне тоже нравилось иметь свой гороскоп.
– А они предсказывали вам, что вы выйдете замуж за молодого симпатичного архитектора?
Пейдж посмотрела на него и решительно ответила:
– Нет. – Разговор приобретал слишком личный характер. – Вы архитектор, значит, поймете. Я росла в соломенных хижинах с земляными полами и тростниковыми крышами, где любили гнездиться полевые и летучие мыши. Я жила в хижинах без окон с крышами из травы. И все время мечтала, что когда-нибудь буду жить в уютном двухэтажном доме с верандой, зеленой лужайкой, оградой из белого штакетника, и… – Пейдж внезапно замолчала. – Простите, я не собиралась об этом говорить, но вы сами завели разговор.
– И рад, что завел, – сказал Джейсон.
Пейдж посмотрела на часы.
– А я и не думала, что уже так поздно.
– Мы сможем как-нибудь еще раз вот так поужинать?
«Я не должна его обнадеживать, – подумала она, – все равно из этого ничего не выйдет». Но тут же вспомнила, как Кэт сказала ей однажды: «Ты цепляешься за призрак. Отпусти его». Пейдж посмотрела на Джейсона и ответила:
– Да.
На следующий день рано утром в дверь позвонил посыльный, державший в руках коробку. Ему открыла Пейдж.
– У меня посылка для доктора Тэйлор.
– Это я.
Посыльный удивленно посмотрел на нее:
