Палладио любил работать со своим великим современником Паоло Веронезе, который принимал участие в росписи плафонов и стен дворцов. На вершине холма, с которого видна вся Виченца, возвышается загородная резиденция Барбаро, в трапезной которой — фрески Веронезе, выполненные в технике тромплей. Расписанные Веронезе залы поражают воображение. Обман зрения — едва ли не единственный из всех возможных обманов, который принимается с большим энтузиазмом и приводит в восторг. Удивительно, но попытка создать объемное изображение — достижение совсем не нашего времени. Уже в Древней Греции и Древнем Риме успешно использовали прием оптического обмана. Например, для расширения пространства изображали окна или двери-обманки. Встречаем мы этот прием и в работах уже упоминаемого нами итальянского художника Андреа Мантеньи. Голландский живописец Самюэл ван Хогстратен (1627–1678) прославился благодаря использованию в своей живописи перспективы и эффектов обмана зрения. Его знаменитые «волшебные ящички», или, как их еще называют, «перспективные коробочки», нашли свое применение в искусстве дизайна интерьера. До изобретения компьютерных спецэффектов тромплей пользовался популярностью и в кинематографе.
Ни одна из вилл Палладио между Адидже и Пьяве не известна так, как «вилла Мазер» вблизи Кастельфранко. Ее строили в XVI веке великие дипломаты, поэты, астрономы братья Барбаро, старшему из которых — Даниэле — была посвящена книга «Жизнь венецианского патриция». Вилла не сохранила ничего из прежней обстановки: ни мебели, ни зеркал, ни гобеленов, ни книг, ни картин. Сохранилась лишь уникальная живопись Веронезе. Специалисты утверждают, что под натюрмортами Веронезе, его цветами и фруктами подписался бы сам маэстро Сезанн; что именно Веронезе оказал влияние не только на Тьеполо, но и на всю французскую живопись конца XIX века. Даже по всему своему богемному, нестяжательскому складу, равнодушный к почестям и деньгам, Веронезе был близок художникам XIX века.
Но слава «виллы Мазер» не только в том, что она сохранила полностью художественный союз Палладио-Веронезе, но и в том, что это сад с павильонами, фонтанами, изобилием скульптуры, всей венецианской пышной декорацией, созданными скульптором Алессандро Витториа.
Палладио оставил после себя большую школу архитекторов, среди которых был работавший в России Камерон, любимец Екатерины II. Его совместная с живописцем Гонзаго работа в Павловском дворце под Петербургом воскрешает золотой век Палладио в Виченце.
III.
В центре долины Венето, между реками Брентой и Пьяве, много маленьких городов и больших замков.
Сегодня редко кто заезжает в Кастельфранко, на родину Джорджоне, где в соборе находится большой алтарный образ гениального венецианского живописца «Мадонна на троне с Младенцем и святыми Либералием и Франциском» («Мадонна Кастельфранко»).
Бассано дель Граппа
Зато пути часто приводят путешественников в маленький городок Бассано дель Граппа. Улицы и площади полны старинных домов с изумительно расписанными фасадами. Сохранились росписи-фризы Якопо де Понте на домах старинной площади города. Если Виченца — город Палладио, Бассано — город семьи художников XVI века Якопо де Понто и его сыновей, прозванных Бассано. С их работами знакомят и город, и городская галерея живописи. Как все «венецианцы», эти работы полны силы жизни и радости бытия.
IV.
Дорога из Кастельфранко в Азоло приводит к вилле графов Эмо Каподилисто. «Вилла Эмо» бережно хранилась ее владельцами от реставраций. Здание решено в тосканском ордере. Фронтон с двумя крыльями завершается маленькими павильонами. Это пример стиля Палладио между барокко и классицизмом.
Эти места связаны с личностью Роберта Браунинга, английского поэта и писателя, покинувшего Флоренцию после смерти жены и жившего то в Азоло, то в Венеции.
V.
Падуя — старинный культурный центр, где в начале XIII века был открыт первый университет, сохранившийся в своем качестве и поныне. Город, связанный с именами Джотто, Петрарки, читавшего лекции в университете, Данте, жившего там во времена изгнания. На маленькой площади рядом с базиликой дель Санто в 1453 году была установлена знаменитая конная статуя — шедевр Донателло «Кондотьер Гаттамелата».
В городе святого Антония Падуанского много замечательных мест, он соткан из культурной памяти Италии. Здесь есть римская арена I вука до н. э., а церковь Эремитани XIII–XIV веков знаменита фресками Андреа Мантеньи.
Над 18 фресками из жизни святого Антония в зале капитула Скуола дель Санто работали многие художники, в том числе Тициан.
На самой большой, после Красной, площади Европы Прато делла Валле стоят 88 статуй великих людей, а в центре площади — окруженный водой остров Меммия.
Санта-София — единственная церковь Средневековья, сохранившаяся без перестроек.
В Музее Чивико Эремитани много замечательных коллекций, и главная — коллекция Эмо Каподилиста — собрание венецианской и фламандской живописи XV–XVIII веков.
Капелла Скровеньи в Падуе. 1303 г.
Но главная достопримечательность Падуи — Капелла дельи Скровеньи или Церковь на Арене, расписанная самим Джотто (без помощников). Это единственные подлинные фрески Джотто: истории Марии и Христа, знаменитые фрески «Поцелуй Иуды», «Бегство в Египет», «Встреча Марии с Елизаветой».
От Падуи до Кьоджи, до Лагуны, можно доехать многими путями, но если ехать по Бренте, то ее берега — буквальная материализация прошлой призрачной, и все же реальной, жизни между Падуей, Тревизо и Венецией. Когда-то именно здесь кипела жизнь роскошных патрицианских пиров, театра, музыки, маски. На вилле Мальконтента Фоскари (архитектор Палладио) бывали Кроче и Казанова, французский король Генрих III. На вилле, построенной в старом римском стиле, сохранились фрагменты фресок, похожих на Веронезе.
Вилла Пизани в Стра была резиденцией пасынка Наполеона Евгения Богарне. В главном зале Палаццо Стра сохранился жемчужно-розовый плафон — «Триумф Стра» — шедевр Тьеполо.
Эти места, особенно там, где Брента входит через Кьоджу в Лагуну, сады Джудекки, Сан Пьетро Вольта хранят воспоминания о лорде Байроне и его друге Уильяме Бекфорде. Байрон — английский писатель, историк искусств, влюбленный в Венецию. Путешествуя в Альпах, он прибыл в Венецию в 1816 году, во время работы над «Манфредом». Байрон воспел Венецию в IV песне «Чайльд-Гарольда». Не менее чем с Венецией, его жизнь была связана с Равенной, Болоньей, Римом. Но именно в Венеции он встретил свою последнюю любовь Терезу Гвичьоли и через ее брата сблизился с движением карбонариев. Бренту он воспел как возлюбленную. Влияние лорда Байрона на творчество Александра Сергеевича Пушкина мы видим в «Евгении Онегине»:
Адриатические волны,О Брента! нет, увижу вас,И вдохновенья снова полный,Услышу ваш волшебный глас!
Он свят для внуков Аполлона;По гордой лире АльбионаОн мне знаком, он мне родной.Ночей Италии златой
Я негой наслажусь на воле,С венециянкою младой,То говорливой, то немой,Плывя в таинственной гондоле;
С ней обретут уста моиЯзык Петрарки и любви.
А. С. Пушкин. Евгений Онегин, гл. 1, XLIX
Острова Джудекка и Мурано сильно пострадали от времени. От Кьоджи идет путь к острову Бурано. Кьоджа — вторая столица Лагуны, описанная как опасное место в мемуарах драматурга Гольдони.
Если Мурано — остров стекла и зеркал, то Бурано издавна был и остается миром ручного кружевного плетения, во все времена привлекательного для туристов.
«О, божественное уединение! О, ни с чем не сравнимая красота», — написано на входе францисканского монастыря Сан-Франческо дель Дезерто, расположенного на еще одном острове Лагуны, недалеко от острова Бурано.
И нет художника, который рассказал бы о Венеции и Лагуне лучше Джованни Антонио Каналя, известного как Каналетто, в живописи и гравюрах, хранящих образы и документальность тех ушедших лет.
ГЛАВА 14
«Души готической рассудочная пропасть»
А вот где существует классика — так это во Франции. Эта страна дает нам абсолютное представление о том, что такое классика средневековой жизни, классика средневековой культуры, потому что Франция и создала ее! Это идеальная страна Средневековья. Расставалась со своим Средневековьем Франция мучительно, с крокодиловыми слезами, с такой трагедией! А все благодаря супергениальному политику, равных которому во Франции никогда не было. Именно он поставил страну в новое пространство, в новую эпоху, в новую историю. Он ее вынул из того, что она так любила. Этим человеком был кардинал Ришелье.
