— Вы, должно быть, не поняли! Произошедшее — одна большая ошибка! — пропыхтел Кристиан, цепляясь за кресло, из которого его пытались вытащить.
— Мы разберемся в этом,— с улыбкой голодного питона пообещал инспектор.
— И вы делаете большую ошибку, упекая меня за решетку! — Фэй зацепился ногами в дверном проеме. Вытащить его пытались уже двое.
— Да, да… — инспектор поднялся из-за стола. Приблизившись к Кристиану, Докопайц легким движением руки толкнул его в плечо, и разочарованный рык Фэя донесся уже из коридора.
Вернувшись в кресло, инспектор с удовлетворением закрыл увесистую папку под названием «Кристиан Фэй», убрал ее в ящик стола и, глядя в зеркало, еще раз подкрутил усы. Одним делом стало меньше.
Кристиан был возмущен. Нет, он был в крайнем негодовании, и это самое негодование грозило в скором времени перелиться через край.
Его заперли в камере! Даже не выслушав до конца его веские доводы в свою защиту. Обыскав и отобрав содержимое его карманов. И даже не накормив, черт возьми…
В животе заурчало.
Кристиан возмущенно хмыкнул и пересек камеру от пыльного зарешеченного окошка до двери.
— Я буду жаловаться! — рявкнул он в надежде, что хоть кто-то его услышит. — После такого обращения ни одна крестная фея вас обслуживать не будет!
Он прошествовал обратно к окну. Из-под койки жадно показала нос упитанная крыса и тут же была убита железным прутом. Немного порадовавшись меткому броску, Кристиан отломал еще один прут и выглянул на улицу в проделанную дыру. Наручники он скинул сразу же, как оказался в камере, но бежать из тюрьмы пока было ниже его достоинства.
Фэй вновь двинулся к двери.
— Эй! Мне нужно поговорить с инспектором! Слышите меня?! Вы не смеете меня задерживать! Инспектор! Инспектор!!!
В коридоре раздались шаги.
— Уймись уже, придурок. Никто и уже никогда тебя не выпустит,— сообщил усталый голос. — А еще раз заорешь — глаз на жопу натяну. Понял?
Кристиан начал дышать лишь после того, как шаги за дверью стихли.
— Глаз?.. На жопу?.. — не в силах поверить в услышанное, прошептал Фэй. Неспешно расправив потерявшие белизну манжеты, он вскинул брови. — Как вульгарно.
Когда дверь камеры вылетела в коридор, сопровождаемая треском вывернутых из стены камней, инспектор Докопайц находился в над дырой отхожего места. Поэтому он явился на место происшествия с опозданием. Протиснувшись мимо столпившихся констеблей, он узрел лежащего лицом вниз мужчину со спущенными штанами.
— О господи, что за стриптиз?!
Немного приглядевшись, инспектор всплеснул ручками еще раз.
— Боже мой! Кто это вас так?
— Кристиан Фэй! — доложил стоявший рядом констебль. — Он сбежал, сэр!
Взглядом Докопайца можно было прожигать стены. Однако внешне он как всегда остался невозмутим.
— Неужели? И каким образом?
— Вышиб дверь, сэр! — В голосе констебля сквозила паника.
— Вы что, оставили ему какие-то личные вещи?
— Никак нет, сэр! Личные вещи он забрал после! Включая «Заглюкин», сэр! И у него горели глаза. Зеленым, сэр!
— Горели, говорите? Быть может, побочное действие наркотика…
— От наркотика такого быть не может, сэр! — распалился констебль.
— А вы не пили накануне?
— Это видел не только я, сэр!
Со странным выражением лица инспектор отвернулся к окну. Обычно подчиненные, завидев это выражение лица, стремились поскорее вернуться к своим обязанностям. Однако констебль был слишком взбудоражен, чтобы инстинкт самосохранения возобладал.
— С каких пор от «Заглюкина» открываются такие возможности?! — вскричал он и указал на пострадавшего охранника.— Да вы посмотрите на него! У него глаз!
— Да,— с невозмутимым видом кивнул инспектор, вытирая брызги слюны констебля со своих щек.
— Глаз! Глаз на…
— Да, констебль, вижу. У вас точно его раньше не было? — поинтересовался он у лежавшего навзничь охранника. Тот вяло мотнул головой. — Странно… Но взглянем на это с другой стороны — теперь сзади к вам подкрасться точно не удастся!
И инспектор бодро выскочил из комнаты, оставив подчиненных разбирать завалы.
Кристиан ожидал столкнуться с кем угодно на выходе из участка, но видеть Лиса он был явно не готов. Поэтому он опустил голову, ускорил шаг и скользнул мимо охотника. Удивленный оклик настиг его на последней ступени.
— Кристиан?
— А, это ты!.. — Фэй обернулся и расплылся в улыбке.— Как жизнь?..
— Кристиан?!
— Знаешь, я бы рад поболтать, да время немного поджимает… Я все объясню тебе позже, очень тороплюсь! — выкрикнул он, не сбавляя шага.
Выражение лица напарника явно не предвещало ничего хорошего.
— А ну стоять!
— Все-все объясню, но не сейчас!
В ответ донесся нечленораздельный яростный рев. Но Кристиан уже преодолел звуковой барьер и на пределе своих возможностей направлялся в сторону железнодорожного вокзала. Проскочив две улицы, он обернулся. Позади никого не было. Лишь тусклые пятна фонарей отражались в лужах на мостовой.
— Вот черт…
С крыши соседнего дома донесся щелчок затвора. Фэй вздрогнул и медленно поднял взгляд.
В следующее мгновение тишину на улице Рельсовой взорвал выстрел. Тенькнув, разлетелась лампа фонаря, рядом, у стены взметнулось облачко кирпичной пыли.
Но к тому времени силуэт Кристиана уже стремительно таял вдали.
Над городом занимался бледный рассвет. И чем быстрее таяли тени в проулках, чем выше восходило унылое осеннее солнце, тем меньше оставалось надежды отыскать след Кристиана Фэя.
Лис остановился и устало оглядел площадь перед вокзалом. Безлюдное каменное пространство расстилалось пугающе далеко, от неряшливых складов до старинных, помпезно украшенных особняков; в отдалении с ноги на ногу переступала лошадь, пристегнутая к черному ящику экипажа. Ветер принес запах дыма и слабый отзвук паровозного гудка. Несомненно, Кристиан был мастером уносить ноги и заметать следы. Даже такой опытный охотник, как Лис, был вынужден признать свое поражение — Фэй оказался самым хитрым и жизнелюбивым зверем, в которого ему доводилось палить из ружья.
— Куда же ты побежал?.. — пробормотал он. Слова застыли облачками пара в морозном воздухе. — Куда же тебя… Ээ?
Он проследил еще за одним облачком пара, выплывшим откуда-то из-под правой руки. Опустив взгляд, Лис уставился на бледного грязного мальчишку, притулившегося у его ноги. Все это казалось весьма подозрительным, и Лис ухватил бродяжку за ворот куртки.
— Привет… — недобро осклабился он.
— Не трогайте меня, господин! — заверещал мальчишка. — У меня есть кое-что для вас, господин! Я знаю, на какой поезд сел ваш чокнутый друг!
— Что же ты молчал? — удивился Лис и посерьезнел, проследив за руками мальчишки. — И чего лазаешь по моим карманам?
— Хотел погреть ладони, сэр! — отрапортовал мальчик и продемонстрировал нечищеную улыбку в десять зубов.
— Грей их в своих штанах. Ну и куда двинулся чокнутый?
Нечищеная улыбка стала шире.
— Десять монет.
Инспектор Докопайц сидел в привокзальном кафе и изучал кофе, странно побулькивавшее на столике. Изредка из глубин стаканчика всплывало нечто и дрыгало лапками.
Рядом со скрежетом отодвинули стул.
— Он прошел по двенадцатой платформе и сейчас направляется к выходу. Задержать его?
Докопайц взглянул на запыхавшегося констебля.
— Нет, не надо. Все равно ничего не скажет,— он задумчиво пожевал конец сигары. — Но информацию о нем собрать стоит. Странный парень...
Он поднялся, накинул пальто и вышел на улицу, оставив констебля наедине с чашкой кофе. Заметив красноречивый взгляд официанта, констебль нехотя выудил кошелек.
— «Странный парень»… Ха, не он один… — пробормотал он, расставаясь с двумя монетами, на которые так надеялся пообедать после дежурства.
Поезд в земли Брюхвальда шел ровно до городка на границе королевства. Вообще-то все поезда в Брюхвальд, родину оборотней, вурдалаков и половины полицейских Петрополиса, заканчивали свой путь на границе, на вокзале города Жвало. Идиотов, желающих ехать дальше, находилось мало,— даже выходцы из Брюхвальда не рвались возвращаться на родину, предпочитая более безопасные края. Что, естественно, никоим образом не относилось к Кристиану.
Вот уже месяц он успешно скрывался в одном из городков на севере родины. Климат у подножия Полуночных Склонов был особенно промозглым, с неба падали завесы снега, заметая волчьи следы и остатки дорог. Дни тянулись тихо и безлюдно. Сколько Кристиан так собирался жить, он не знал, хоть и подумывал вернуться. Ровно пять минут каждого утра он старательно размышлял на эту тему, после чего выходил во двор и вновь расчищал крыльцо от налетевшего за ночь снега. Так оно и продолжалось, пока к нему не явился гость.
