Он подумал о силах, которые еще остались, и размышлял, а хватит ли их, или, в конце концов, цепь потянет его вниз, не дав возможности добраться до близкой цели. Он вспомнил, что прочел где-то, что смерть утопленника — легкая смерть, но не поверил в это. Он думал о том, что дрейфует на дне, и его поедают крабы и акулы. Акулы — ночные существа, ведь так? Их привлекает плеск на поверхности, а он как раз плеск и вызывал. Стоун не мог привыкнуть к ледяной воде. Только почему-то поблизости не было видно кусков льда. Он бы мог забраться на льдину и дать передохнуть своим мышцам.
Ледяная вода. Большие белые акулы обитают в такой воде, не так ли? Разве рыбаки не вылавливают больших белых акул в этих водах? Кадры из фильма «Челюсти» пронеслись в его мозгу. Голая девочка, отчаянно держащаяся за буй, а в это время гигантская акула хватает ее за ногу. По крайней мере, он не голый, хотя, в этом случае, мог бы двигаться гораздо быстрее. Он подумал, что стоит сбросить ботинки, но решил, что они не замедляют движение, и потом, он, как никак заплатил за них шестьсот пятьдесят долларов. Не хотелось их терять!
Он подумал о том, как накануне спал с Бетти, но потом вспомнил, что именно она виновна в том, что он сейчас здесь, и тогда решил думать о Барбаре Тирни. Где она сейчас? Пьет шампанское на борту яхты Ипполито возле Каталины? А была ли там, в самом деле, яхта? Да, была, он припомнил, как управляющий банка рассказывал ему, что Ипполито владеет целой флотилией — ведь он так сказал. Стоун хотя и недолго, был на борту двух судов, принадлежащих Ипполито.
Он попробовал плыть на боку, но стал тонуть, поэтому снова поплыл по-собачьи. Не могло быть и речи об отдыхе — мешала цепь, и он продолжал плыть в ночи, гребок за гребком, удар за ударом, вдыхая снова и снова. Двигаясь так, он мог проскочить мимо Каталины и плыть по направлению к Гавайям.
Огни теперь казались ближе, но не намного. Стоун начал терять темп. Его гребки делались все короче и медленней, и мозг не мог заставить мускулы работать лучше и дольше. Слава богу, что море хотя бы не штормит, иначе я бы был уже мертв. Он подумал, о смерти, но решил, что пока не готов умереть. Эта мысль прибавила сил, но не так много, как хотелось бы. С большой натяжкой это можно было назвать вторым дыханием. Стоун подумал об Аррингтон и ребенке, которого она вынашивала. Был ли он от него? Если ему суждено сегодня умереть, будет ли у него сын, который мог бы носить имя Баррингтон? Нет, скорее, он будет носить имя Калдера, независимо от кого получит свои гены.
Что-то изменилось. Огни мачт почему-то исчезли. Он повернул голову и огляделся. Неужели сбился с курса? Стоун был уверен, что нет, поэтому поплыл дальше. Потом произошло нечто странное, он коснулся чего-то связанными руками, сделал гребок и сильно ударился головой об очень твердый предмет. Голова закружилась, он выставил руки вперед и дотронулся до этого гладкого и темного предмета, но не смог уцепиться за него. С новой силой Стоун повернулся и поплыл параллельно ему и оказался возле его конца. Это была небольшая яхта с черным корпусом, и у ее кормы была одна замечательная вещь: трап! Он ухватился за него обеими руками и прижался щекой к корпусу, задыхаясь и стеная.
Минуту спустя он почувствовал, как впадает в бессознательное состояние. Он потряс головой.
— Нет! — закричал он изо всех сил, но его крик оказался слишком слабым. Лестница раскрылась в его руках, и нижняя часть откинулась в воду. Стоун поставил ноги на ступеньку, которая находилась в одном футе под водой, и попытался опереться на нее, но руки соскользнули, и он упал в воду.
У него почти не осталось сил, он начал думать, что будет проще, отдаться морю, однако, решился на последнюю попытку. Снова подплыл к лестнице и поставил ноги на нижнюю ступеньку. Держа следующую ступеньку обеими руками, он подтянулся вверх, пока не оказался стоящим на коленях, заклеенных скотчем. С минуту он пребывал в таком положении, прислушиваясь к струям воды, сбегавшим с его одежды. Следующая ступень будет еще труднее. Но вот он приподнялся и схватился обеими руками за поручень из нержавейки, затем, собрав остатки сил, подтянул ноги до следующей ступеньки. Чудом, Стоун попал на нее. Палуба небольшой яхты была теперь на высоте его коленей, и он мог ухватиться за стальные поручни. Это позволило ему перебросить ноги на палубу. Последним усилием он перекинулся через поручни и упал на капитанский мостик. И тотчас потерял сознание.
32
Он почти очнулся, и ему показалось, что он слышит женский крик, потом снова впал в ступор. Судно качалось под ним, это действовало на нервы. Ужасно хотелось спать, а люлька раскачивалась из стороны в сторону.
— Черт возьми! — раздался громкий мужской голос.
Стоун пытался сказать ему, чтобы тот заткнулся, но не мог произнести ни слова. Он вновь погрузился в сон.
— Сделай ему искусственное дыхание, — произнес женский голос.
— Ему не нужно искусственное дыхание, — ответил мужчина, — он дышит, и у него есть пульс.
— Почему его руки в таком состоянии? — спросила она.
— Дженифер, какого хрена я должен знать? — раздраженно воскликнул мужчина.
Стоун, лежащий на правом боку, попытался перевернуться на спину.
— Он шевелится! — сказала она.
— Стало быть, он может двигаться, эка невидаль. Спустись вниз и принеси мне походный нож, он лежит на тумбочке.
— Но этот человек может быть опасен, — сказала она.
— В таком положении он не может быть никому опасен. Иди скорее вниз и принеси нож. Господи, он же скован якорной цепью! Захвати еще и плоскогубцы.
Стоун вновь отключился, потом почувствовал, что движется, хотя сам не шевелился. Он открыл глаза.
— Он в сознании, — произнес мужчина. — Сэр, вы можете разговаривать?
Рот у Стоуна приоткрылся, но он не сумел выговорить ни слова.
— Принеси мне воды, — сказал мужчина.
Спустя минуту Стоун ощутил во рту освежающее. Он проглотил немного, затем еще. Потом его вырвало, изо рта полилась соленая вода.
— Выпей еще, — произнес мужчина. — Все будет хорошо.
— Фуфф, — выдавил из себя Стоун.
— Не пытайся пока говорить, только выпей еще воды и глубоко дыши.
Стоун прополоскал водой горло и выплюнул ее, затем отпил еще.
— Хорр-шо, — пробормотал он.
— Не разговаривай, для этого у тебя будет много времени потом. Дженифер, спустись вниз и принеси мне пару сухих полотенец.
— О'кей, — сказала она. Через минуту она уже вытирала Стоуну лицо.
Стоуна начало лихорадить, зубы громко застучали. Меж тем мужчина расслабил створки наручников, и снял цепь с его тела.
— Помоги мне снять с него костюм, — произнес мужчина. — Надо его полностью раздеть, в мокрой одежде ему ни за что не согреться.
Процедура раздевания длилась довольно долго, ведь сам Стоун не в силах был помочь. Наконец, голого, его стали растирать полотенцами.
— Можешь подняться? — спросил мужчина.
Стоун попытался ответить, но не смог, и кивнул.
— Дженифер, помоги мне, нам надо спустить его вниз, и засунуть в спальный мешок, а то он переохладился.
С их помощью, дрожащий Стоун был усажен в капитанское кресло, а затем ему помогли спуститься в каюту. Там его уложили в большой спальный мешок.
— Вскипяти воду и приготовь ему суп из пакетика, — приказал мужчина.
Дрожь постепенно унялась, Стоуна усадили и стали кормить горячим супом из чашки.
— Спасибо, — выговорил он.
— Не стоит, — ответил мужчина. — Наверное, следует отвезти тебя в больницу, но не думаю, что таковой имеется на Каталине.
Стоун покачал головой.
— Нет, — сказал он.
— Не хочешь в больницу?
— Нет. Я умер.
— Ты не умер, но, думаю, был к этому очень близок.
— Остаюсь мертвым, — сказал Стоун.
— Хочешь считаться мертвым?
Стоун кивнул.
— Должен.
— Давай, доедай суп и отдыхай, скоро тебе станет лучше.
Стоун лег на койку и расслабился. Наконец, он мог себе это позволить. Он слышал звук заводящегося двигателя, и звук поднимаемого из воды якоря, потом почувствовал, что судно плывет. И погрузился в сон.
Когда он проснулся, часы над его головой пробили полночь. Стоун попытался сесть.
— Том, он проснулся, — позвала женщина. Она сидела на койке напротив, глядя на Стоуна.
— Можешь подойти к штурвалу? — откликнулся мужчина. Судно накренилось, и Стоун услыхал, как о корпус бьется волна.
— Ветер усиливается, — сказал мужчина. — Ты только правь на эту звезду курсом на северо-восток и держи бушприт по ветру. — Он спустился вниз в каюту.
— Привет, — сказал Стоун.
— Чувствуешь себя лучше?
— Лучше — это, по-моему, сильно сказано, но я чувствую, что жив, что само по себе уже прогресс.
Парень засмеялся.
— Меня зовут Том Хелфорд, — сказал он. — Я — студент медик четвертого курса университета Лос-Анджелеса, потому я и не позвонил в береговую охрану, чтобы переправить тебя в больницу. Я считал, что тебе надо отдохнуть и поесть и все будет в порядке. Ты голоден?
