– Бал? – спросил он с ложной учтивостью. – Неужели ты действительно хочешь предстать перед судом света? Он может оказаться безжалостен к тебе.
– А почему он будет безжалостен к таком прекрасной девушке, как Мери? – прозвучал голос Лотти. – Я думаю, что она будет глотком свежего воздуха.
– И все же я должен предупредить вас. Вы, как никто другой, должны чувствовать недоверие общества, мисс Бартон. Только подумайте, что может сделать общество, узнав, что ее компаньонка…
– Довольно, сэр!
С притворным ужасом Роберт положил ладонь на сердце, его темные глаза расширились от удивления.
– Мери, ты не поняла, я хотел только помочь. Вот почему я приехал: известить тебя, что я здесь, если тебе понадобится моя помощь. Я арендую комнаты на Третьей улице, у Джеймса.
Его взгляд снова остановился на Лотти.
– Как только ты будешь готова вернуться назад в свой мир, сообщи мне.
Желая избавиться от него, она быстро подошла к двери и распахнула ее. Вилкенс едва не упал на колени.
– Простите, мисс Мастертон. Я только хотел спросить, не желаете ли вы и ваш гость чего-нибудь.
Вилкенс говорил так искренне, что у нее не возникло и мысли, что он подслушивал.
– Сэр Роберт уже уходит.
Под ее взглядом он отвесил поклон.
– Надеюсь скоро увидеть тебя вновь, моя дорогая Мери.
Оставшись, наконец, одна, Мери бросилась к Лотти. Она так и не поняла, кто кого успокаивал. Увидев, как слезы катятся по щекам Лотти, Мери едва сдерживала ярость.
10
Ричард провел вечер у Уайта, продолжая изображать потерю памяти. Его уважение к Чарльзворту увеличивалось с каждой минутой. Мир словно повернулся вокруг своей оси в обратном направлении: Ричард был учеником, а Фредерик учителем. Осторожно, но твердо он вводил его назад в привычный для него круг.
Это очень хорошо для Чарльзворта, убеждал себя Ричард. Когда все, наконец, восстановится, Фредерик избавится от своей душевной травмы. Он был уверен, что его игра расставит всех по своим местам. Если не получится, его сердце разорвется на части.
Как и после сцены в оранжерее, на душе у него было неспокойно. В раздумьях он провел всю ночь. Озадаченный смущением и сожалением, этими двумя чувствами, всегда презираемыми надменным герцогом Эвэлонским, в восемь часов утра он оказался в своей библиотеке допивающим уже второй стакан виски. Нахмурившись, он посмотрел на остаток жидкости и, подумав, что еще слишком рано пить, отправил все содержимое в горло.
Неожиданно дверь распахнулась.
– Пьешь свой завтрак, Ричард? Какая очаровательная декадентская традиция. – В облаке из серого шелка в комнату вплыла его мать.
– Да. Декадентская, – лениво процедил он. Опустив веки, он рассматривал хрустальный графин, размышляя о пользе еще одного стакана. Наконец здравый смысл победил, он поставил стакан обратно на поднос. Герцогиня медленно опустилась на диван.
– Ты выглядишь ужасно, дорогой. Ты не спал? – На удивление, в ее голосе было мало заботы.
– Так как ты знаешь все, что происходит в этом доме, ты должна догадаться, что нет.
– Так же хорошо я знаю и настоящую причину твоей бессонницы. Даже если ты ее не знаешь, – добавила она таинственно.
Впервые в жизни Ричард смотрел в лицо матери с недоверием.
– И что же это за причина, мадам? – рискнул он. Больше ему ничего не оставалось.
На ее лице появилась улыбка, и недоверие Ричарда быстро переросло в снисходительность.
– Так как широкие жесты и скандалы стали для тебя естественны, разум подсказывает, что и следующий случай не станет исключением. Кто-то, встретив, наконец, свою пару, беззаветно отдается любви, как это неосознанно делают Чарльзворт и Арабелла. Ты же, мой дорогой, ввергаешь нас всех в пучину ада.
Как никогда ранее, он был переполнен желанием отрицать слова матери.
– Может, тебе это представляется именно так, но я продолжу эту игру, не только для своего собственного удовольствия, но и на пользу другим.
Не заинтересованный взгляд заставил его продолжать:
– Еще немного времени, и Белла расторгнет помолвку, а я найду способ убедить Фредерика. Тем временем я выясню, что именно заставляет деда Мери прятать ее от общества. Итак, ты видишь, что я ввергаю всех нас в этот ад по разумной причине. – Чтобы его оправдание звучало более значительно, он бросил на нее высокомерный взгляд.
– Да, Ричард, я вижу. – Она тщательно расправила жемчужно-серый шелк своего платья. Через несколько минут пальцы замерли, и она подняла на него глаза. – Если я правильно поняла тебя, Ричард, как только ты все устроишь так, как ты хочешь, ты расскажешь Мери о своей болезни и отпустишь ее. Правильно, мой дорогой?
Обнаружив, что дверь в спальню Лотти не заперта, Мери вошла. В глаза ей сразу же бросилась записка, белеющая на подушках тщательно убранной кровати.
Дрожащими пальцами она развернула ее и прочла: «Моя дорогая Мери, сэр Роберт прав. Ты принадлежишь этому миру, а я нет и не буду никогда. Ты слишком дорога мне, чтобы причинить тебе боль, поэтому возвращаюсь туда, откуда появилась. Время, проведенное с тобой и Яном, было самым счастливым в моей жизни. Твой друг Лотти Бартон».
Слезы закапали на бумагу, превращая написанное в чернильные разводы. Мери поднесла сжатый кулачок к губам. Это все ужасный сэр Роберт и его слова!
Этой жестокости она ему не простит. Так или иначе, она заставит его заплатить. Но сначала она должна найти Лотти и вернуть ее в безопасное место Если Лотти снова окажется в «Цветке и шпаге», у нее есть все основания беспокоиться за ее будущее.
Мысль о потере Лотти и одиночестве разрывала сердце Мери. Она содрогалась в рыданиях, когда дрожащей рукой писала послание дяде.
Мери отдала приказание Вилкенсу отправить послание в Хэксем таким тоном, который ошеломил не только его но и ее саму. Безусловно, дядя еще в пути, но она не должна упустить его.
Она хотела пойти к Ричарду, чтобы он разделил с ней ее тяжесть, как в те дни на ферме.
Устыдившись своей слабости. Мери стояла в холле, размышляя, что же ей делать, Вилкенс неотступно следовал за ней.
– Вы преследуете меня? – Нервы ее были натянуты до предела.
– Мисс Мастертон, мне кажется, вы в замешательстве, – с достоинством сказал он. – Чем могу вам помочь?
– Где ее светлость? – Сейчас ее путаные мысли нуждались в том упорядочении, которому всегда могла помочь герцогиня. – Я должна поговорить с ней немедленно.
– Несколько минут назад их светлость вошла в библиотеку. – Вилкенс хотел проводить ее.
– Я знаю дорогу в библиотеку, Вилкенс. Пожалуйста, спросите, не видел ли кто из слуг, как мисс Бартон покидала дом. Хоть кто-нибудь!
