Но что самое удивительное — коридор был освещен. У меня нежданно засвербило в копчике.
Переглянувшись, мы с Кейт осмотрелись по сторонам. Сэм Лунд устремился в соседнее помещение. Тут же мы услышали его голос:
— Идите-ка поглядите!
Завернув за угол, мы оказались в большом зале, разрушенном взрывом.
Сэм указал на привлекший его внимание объект:
— Похоже, у вас будут настоящие трупы для работы.
И верно. В дальнем конце зала лежало тело. Судя по габаритам, тело вомперийца.
Сэм сказал:
— Профессор, как, по-вашему, он смог сохраниться? Может быть, у них здесь была какая-нибудь чума?
Мое любопытство взяло верх над осторожностью. Я устремился к телу, наклонился к нему и тут же сделал ошеломляющее заявление:
— Забудь о своей теории, Сэм. Тут свежие пятна крови. Это существо погибло не более часа назад наверняка от нашего взрыва.
8. ДЕЛО ОТКРЫТО — ДЕЛО ЗАКРЫТО
I. Предусмотрительность — лучшее оружие
Осознав смысл моих слов, сотоварищи по разведке столпились вокруг меня. Кейт, Сэм, профессор Фентон — все они смотрели на меня недоверчиво.
Профессор выказал наибольшее упрямство. Нахмурившись, он глянул на меня сощуренным глазом — попугай да и только.
— Быть того не может. Это помещение просуществовало уже с десяток тысячелетий. Если тут и был кто-то живой…
— Профессор, при всем моем к вам уважении, твердо заявил я, — этот господин умер совсем недавно. На воздухе кровь вомперийцев окисляется. Когда кровь вытекает из тела, она красновато-бурая. Примерно за сутки ее цвет медленно изменяется до почти безупречно белого. Кровь, которую мы видим здесь, еще не успела окончательно побелеть. И вот… — Встав, я всколыхнул лужицу крови носком ботинка. Под более светлой поверхностью оказалась темная кровь — блестящая, вязкая.
Я перевернул мертвеца на спину. Безусловно, он очень походил внешне на вомперийца мужского пола: весьма тучная фигура, причем в талии шире, чем в груди, выпуклые щеки. На руках, как и положено, по шесть пальцев, но два средних длиннее остальных. А ведь у всех моих знакомых вомперийцев пальцы примерно одной длины.
— Думаю, вам стоит вот на это посмотреть, — тихо проговорил Сэм Лунд, маня нас из-за другого угла.
Соседняя исковерканная взрывом комната стала усыпальницей для других мертвых вомперийцев минимум троих, максимум шестерых. Точнее пока сказать было нельзя, так как ударная волна разметала клочья тел по всей комнате. Просто-таки распродажа в нелегальном банке органов для пересадки — только прибраться чуток…
Профессор ошарашенно замер, беззвучно шевеля губами, точно у него язык отнялся. Очевидно, весь опыт раскопок давно погибших городов никак не подготовил его к подобным картинам. Впрочем, даже я поймал себя на том, что не очень-то верю своим глазам. Мы застыли на пороге комнаты, вероятно, в различных стадиях обалделости и могли бы так стоять очень долго, если бы не чей-то крик:
— Профессор Фентон? Сэ-эм?!
Мы разом повернулись на голос, и Сэм отозвался:
— Сюда.
То был Руммель Хурдт, охранник-вентамец, которого поставили сторожить дверь. За ним шествовал Зелдон Тал.
— Надо срочно отсюда выбираться, — выпалил, задыхаясь, Руммель. Чтобы его так расшевелить, должно было стрястись что-то ужасное. Огромные глаза Зелдона вдруг стали еще шире — он увидел содержимое комнаты. Каково ему знать, что мы только что убили нескольких его соплеменников?
— В чем… — начал Сэм.
— Бегите! Скорее! — вскричал Руммель. — Дыра в двери сама собой затягивается.
Мы побежали. Все, кроме профессора, который так и не вышел из оцепенения, так что мне пришлось его тащить. Мы неслись изо всех ног, но опоздали.
Теперь в дыру мог бы протиснуться только один человек. Мог бы, если бы она не продолжала съеживаться прямо на глазах. У меня не хватило безрассудства в нее лезть — вдруг застрянешь, и тогда тебя разрубит надвое. Очевидно, остальные пришли к тому же заключению. Собственно, для Зелдона с его объемистой вомперийской фигурой уже ходу не было.
Оставалось стоять и смотреть, как сужается и сужается наш выход.
— Почему ты нас не вызвал по микрокомпу? спросил я Руммеля.
— Пробовал, — и усмехнулся зубастой вентамской усмешкой. — Никого дома не было.
И тут меня осенило — чуть ли не слишком поздно:
— Давайте что-нибудь туда засунем. Может, останется отверстие, чтобы переговариваться.
Мы с Руммелем выудили из обломков какие-то четыре прута и всунули их в дыру.
— Будем переговариваться стуком! — заорал я тем, кто остался снаружи, за отверстием, которое быстро затягивалось.
Мы, все шестеро, смотрели, как дыра сужается, сдавливая прутья. Наконец раздался тихий треск, и обрубки прутьев упали к нашим ногам. С каким-то пластмассовым дребезжанием, точно и не из металла были сделаны, они невысоко подпрыгнули на полу. Дыра окончательно затянулась, и теперь черная субстанция заливала впадину на ее месте. Не думаю, что за это время кто-то из нас проронил хоть слово. Если кто-то что и сказал, я не слышал.
— Может, здесь есть черный ход? — пробурчал я. Никто не улыбнулся только Кейт, выйдя из ступора, глянула на меня — как плетью хлестнула.
— Ваше мнение, Сэм. Что нам делать? — спросил профессор.
Сэм покосился на меня, словно гадая, стоит ли принимать на себя роль главного советника, затем сказал:
— Думаю, надо бы придумать, как нам себя защитить.
— А вы, Бен? — спросил профессор. — Что вы думаете? — Похоже, он собрался опросить таким манером всех присутствующих.
— Я согласен. Мы только что взорвали стену чьего-то дома и убили нескольких членов семьи. Будь это мои родичи, я бы разозлился.
— У меня есть иглострел, — объявил Сэм. — У кого еще?
Больше никто не был вооружен, но я, преодолев брезгливость, присмотрелся к близлежащему мертвецу…
— Вот я и при оружии, — сказал я, вынимая из руки покойника предмет зловещего вида, очень похожий на бластер.
Руммель ринулся на розыски и вскоре обрел два ствола — для себя и для профессора. Я раскопал оружие для Кейт. Рукоятка была немного липкой, так что я отдал ей бластер, который нашел первым.
— Ты тоже себе подбери, Сэм, ~ посоветовал я. — Может, они лучше твоего.
Сэм последовал совету.
Вскоре бластеры висели за поясом у всех. Вероятно, с нашей огневой мощью мы могли бы запросто вскипятить крупное озеро.
Руммель окликнул нас из дальней части комнаты:
— Эй, похоже, один еще жив.
Мы пошли к нему, старательно обходя лужи крови и истерзанные тела. Руммель освободил живого вомперийца из-под тяжелой балки и, наклонившись к нему, заговорил, поясняя на ломаном вомперийском (хорошо хоть, не по-вентамски), что он друг и хочет помочь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
